Бой после победы
Шрифт:
— И как мне связаться с тобой в случае необходимости?
— Никак! Мои люди отметят выход подразделений с твоей базы и доложат мне. Я позвоню за разъяснениями тебе! Договорились?
Шах произнес:
— Хорошо! Один вопрос, Мурза. Как же насчет кровной мести? Насколько я осведомлен, ты прилюдно поклялся отомстить за смерть брата мне и бывшим подчиненным Доронина?
— Да, ты прав! Я поклялся! Но общее дело, то святое дело, которому служим мы, истинно правоверные, в отличие от тебя, продавшегося гяурам пса, важнее личных обид! И потом, срока давности клятва не имеет! Ты понимаешь, о чем я хочу
— Понимаю! И всегда готов снести тебе башку!
— Зачем же так грубо, Шах? Перед тем как поработать вместе?
— Ты все сказал?
— Да! Жди очередного звонка! Отбой!
Мурза выключил телефон.
Расанов тоже отключил аппарат, положив его перед собой. Начальник штаба спросил:
— Подонок Башаев выдвинул какие-то новые условия?
— Ничего нового. Я же говорил, они попытаются сделать так, чтобы я заблокировал на время действия отряда, вот Мурза и потребовал этого. Пока нам удается просчитывать его ходы.
Сергушин произнес:
— Интересно, какие условия освобождения выдвинет Башаев?
Командир отряда «Удар» взглянул на заместителя:
— Ты что, Паша, серьезно думаешь, что Мурза рассчитывает на какое-то сотрудничество со мной?
— Но он же говорил об условиях?
— Это, майор, отвлекающий маневр бандита, не более того. Шамилю нужна моя голова, Мурзе — ребята пятой роты, ну и я тоже, а то, что он говорил о каких-то условиях, — игра. И довольно грубая игра. Спрашиваешь, какие условия выдвинет Мурза? Любые. Ну, скажем, потребует подписать обязательства работать на духов или передавать им наши оперативные карты с планами ближайших действий. Или отреагировать на подставу!
— Не понял!
— Шамиль готовит удар по Грозному. И здесь вполне логичным стало бы требование отреагировать на какую-нибудь мелкую диверсию, где-нибудь вдали от столицы Чечни, на период акции в Грозном. Другими словами, увести отряд из города! Да мало ли еще чего он может потребовать за голову Доронина? Но все это блеф! На самом деле Мурза потребует личной встречи, не исключено с участием Горшкова, необходимость присутствия которого на встрече Донор сумеет обосновать. Хотя бы тем, что желает в обмен на жизнь Доронина заставить и Колю работать на бандитов, но в России. Думаю, что Мурза станет действовать именно так, если Шамиль не скорректирует его действия. Но скорректирует незначительно, чтобы придать игре Мурзы больше правдоподобности, все же Шамиль гораздо опытнее Донора. Ну и соблюдая собственный интерес в части, касающейся планируемой террористической атаки на Грозный. Время покажет, что предпримут бандиты. Мы должны вести свою игру! И переиграть Шамиля с отморозком Мурзой, освободив Доронина! В ночь я с Рябовым уйду с базы. На тебе, Паша, поддержание отряда в постоянной готовности немедленно убыть туда, куда будет мной указано дополнительно. Насчет выхода отряда я с шефом договорюсь. Так что личному составу находиться на базе! Это касается и летунов. Все, Паша, иди, мне надо кое-что прикинуть и переговорить с Шевелевым, а также приготовиться к ночным мероприятиям.
Майор, козырнув, покинул кабинет командира отряда. А Расанов, выкурив сигарету, вызвал по спутниковой станции высокого московского начальника:
— Аркадий Наумович? Расанов!
— Рад
— Выходил на связь Мурза!
— Этого следовало ожидать. О чем говорили?
Расанов доложил о переговорах с бандитом и о выводах, сделанных в ходе беседы с ним. С выводами Расанова Шевелев согласился:
— Ты прав, Мурза тебя элементарно разводит! Но почему так грубо, непрофессионально? Жажда мести затуманила разум?
— Не думаю! Но Мурза, насколько мне известно, особым умом и не отличается.
— Ладно! Черт с ним! Тебе требуется помощь?
Расанов удивился проницательности начальника:
— Почему вы так решили?
— Потому что ты позвонил во внеплановое время! Как у Конана Дойла, это ж элементарно, Ватсон!
— Я решил покинуть территорию базы, но так, чтобы Шамиль с Мурзой оставались в уверенности, что нахожусь при подразделении. Выйти с базы скрытно я смогу, но вот дальше? В общем, мне нужен автомобиль с надежным водителем.
— Где и когда он должен ждать тебя?
— Пусть встанет у железнодорожного вокзала где-то в 22.00 и ждет меня там. С пропуском для федеральных войск.
— Ясно, что не с фотографией Мадонны. Хорошо, машина тебе будет. Опознаешь ее по водителю. Он будет, скажем, в красном берете. Или мне дополнительно сообщить тебе номер автомобиля?
— Не надо. В это время у вокзала почти нет машин, кроме патрульных, естественно. Найду!
Отключившись от Москвы, Шах задумался. Ему следовало многое просчитать перед тем, как спуститься в люк канализационного коллектора.
Джип, ведомый Гольдиным, въехал в Ростов-на-Дону без пятнадцати восемь. Маршрут группа Горшкова прошла без проблем. Как ни странно, но их не остановил ни один из многочисленных постов ГИБДД. Гольдин расценил это как хороший знак. Припарковались на проспекте Буденного, благо в это время сделать это не составляло никакого труда. А вот позже обочины заполонили различные машины. Рядом находилось круглосуточно работающее кафе. Друзья решили позавтракать. За ночь они проголодались. Кафе оказалось вполне приличным, с богатым меню. Перекусили плотно.
В 9.00 направились к штабу Северо-Кавказского военного округа.
Усиленный наряд у служебного входа отправил ребят в бюро пропусков. Девушка-прапорщик, узнав, к кому прибыли молодые люди, с интересом посмотрела на них, видимо, полковник в штабе занимал солидную должность, сняла трубку телефона. После короткого диалога запросила у прибывших документы. Выписала пропуска и сказала, чтобы Горшков, Ветров и Гольдин подождали в бюро. За ними придет помощник полковника. Действительно, вскоре в бюро пропусков вошел бравый капитан с общевойсковыми эмблемами на петлицах. Он сразу подошел к бывшим бойцам легендарной пятой роты, спросил:
— Вы к Воропаеву?
Николай подтвердил:
— Так точно!
— Сергей Александрович ждет вас! Прошу следовать за мной!
Спустя десять минут друзья вошли в просторный кабинет, за столом которого восседал крупный мужчина — полковник артиллерии. Эмблемы наводили на мысль, что старший офицер имеет отношение либо к разведке, либо к контрразведке, ибо управление службы РАВ и командующего артиллерией округа находились этажом ниже.
Николай спросил:
— Разрешите, товарищ полковник?