Бойцовский горизонт. Темная лошадка

Невозможно заглянуть за границы привычного мира, не поднявшись на вершину горы. При этом, стоя у подножия, ты видишь цель, но не знаешь пути. Только направление, как туда взобраться. А начав путь, ты вдруг с удивлением обнаруживаешь, что дорога не соответствует твоим ожиданиям. Она не такая легкая и комфортная, как тебе бы хотелось. А может ты вообще ее в расчет не брал? И вот ты решаешь, что это была ложная цель, всего лишь несбыточная мечта, иллюзия… И ты возвращаешься назад.

Но прежде чем это сделать, подумай, а может это ты не соответствуешь дороге. Может тебе нужно измениться, чтобы осилить путь и добраться до заветной цели, имя которой мечта? Возможно у вершины горы тоже есть требования к идущему. Им нужно соответствовать. И тогда вы обязательно встретитесь. А там тебя ждет еще один подарок, оглянувшись ты поймешь, что границ не существует – только горизонт, и тем он дальше, чем выше ты сможешь подняться…

Утро. Он открыл глаза и снова зажмурился. Сделав так несколько раз он наконец то привык к яркому свету летнего утра. Обстановка комнаты то появлялась, то пропадала, по мере того как тяжелые ото сна веки прогоняли остатки сна, вливая в разум свет нового дня.

В комнате находился диван, шкаф цвета темного дерева, который занимал всю стену, а напротив дивана телевизор.

Он наконец то сел на диван, взял пульт и включил телевизор. Выработанная временем привычка. Таймер показывал девять часов сорок три минуты. После этого он прошел в соседнюю комнату, где на кресле висели спортивные штаны и футболка. Одевшись, он отправился в ванную, где приступил к утренним процедурам.

– Так, где же камера, «привет потомкам», блин. В прихожке нет, – он тщательно осматривал комнату за комнатой в поисках видеокамеры, параллельно пытаясь вспомнить, где он ее вчера оставил и в душе злясь на себя, что не запоминает таких простых, но необходимых вещей. – Эх, голова, два уха! А, да вот же она, лежит себе и молчит потихоньку…

Он взял видеокамеру, тщательно завернул ее в черный пакет, потом, положив сверток на пороге, обул кеды и завязал шнурки. Закрыв дверь на замок, он взял видеокамеру и направился в сторону леса узкими улочками со стороны базов.

Пройдя по дороге до начала леса, он свернул к хорошо знакомому тополю, росшему чуть в глубине, но не далеко от края леса. Там, оглядевшись по сторонам – не идет ли кто? Он достал видеокамеру, спрятал пакет и приладив камеру на голову включил и выбежал на дорогу.

– Начнем автобиографию будущей легенды. Вперед воин! Побежали…

Было начало июля, солнце неумолимо двигалось к зениту по ярко голубому небу, на котором не было заметно ни единого облачка. Песчаная дорога огибала большой квадрат соснового леса, когда-то посаженного здесь людьми. Далее она пересекала густые заросли краснотала с вкраплением тополей и выходила в степь, поросшую разнотравьем. То тут то там проскакивали участки, облюбованные чабрецом и ковылем. И уже здесь две песчаные полосы дороги терялись в степи, уходя к виднеющимся в голубоватой дымке холмам по ту сторону реки Хопер.

Это был его любимый маршрут для бега. Воздух всегда был чист и свеж и аромат хвойного леса смешивался с запахом степных трав, создавая свой особый мир. Мир, в котором все было возможно. Здесь редко можно было встретить людей, что было еще одной из причин по которой он любил бегать именно здесь. Ноги с удовольствием врезались в песок неся его по дороге. Вот уже и пригорок, сбежав с которого попадаешь в степь, оставив позади участок краснотала.

Тренировка продолжилась в сосновом лесу на поляне. С краю поляны росли три старых могучих сосны, на одной из них на ветке висел мешок, заполненный песком (самодельная груша), на другой прямо на стволе была привязана изрядно потрепанная стопка бумаги. Между двух стволов на высоте около 2,5 метров прибита железная труба (своеобразный турник). Вот и весь инвентарь тренировочной площадки.

Он отжимался на деревянной доске, положенной прямо на песчаную почву соснового леса. Поляна в лесу к середине почти не заросла травой и хвоей, падающей с сосен. Тренировка была в самом разгаре, пот градом катился с лица, оставляя мокрые следы на доске.

– 72, 73…. Ух, все. – руки дрожали, и он шумно дышал, тяжело встав со стойки на руках в которой отжимался.

– Ну, что неплохо… Теперь перейдем к груше и бою с тенью… Куда бы тебя приладить? Вот здесь будет вполне замечательно!

– Привет, с Вами снова я. Так вот я выгляжу, – он поморщил лоб, подмигнул в камеру и улыбнулся, – тяжеловато после отжиманий. Надо слегка отдышаться.

Он подошел к закрепленной на дереве камере, проверил хорошо ли видно грушу и площадку перед ней.

В объективе камеры появился обычный парень средней комплекции с короткострижеными волосами темного цвета. На вид лет тридцати. Ничем не примечательная личность. Пожалуй, такого даже не выхватишь взглядом из толпы. Но именно он и есть тот неизвестный, чья история начинается здесь. В одной из станиц, затерянных на широких просторах России.

Он остановился перед грушей, нанес несколько легких ударов руками с разных позиций, потом уракен левой рукой, прикрывая правой ладонью область подмышки левой. Уракен получился очень быстрый и сильный с до воротом корпуса и вкладкой всего тела, так что в момент удара он стоял на носочках. После этого нанес несколько ударов задней прямой в область живота воображаемого противника с левой и правой рук. При этом выполнив небольшой под шаг с передней ноги и резко опускаясь вниз. Корпус выстраивался в одну линию с задней толчковой ногой с максимальным, но кратковременным напряжением в момент удара. Далее двоечка, потом непродолжительное время работа руками по груше в среднем темпе с использованием прямых боковых и апперкотов. В конце боковой удар с задней руки с прыжком с обеих рук с максимальной силой и скоростью. После этого отработка ударов ногами по груше с подскоком йоко, маваши и ура-маваши с различной дистанции (арсенал Брюса Ли ).

– А теперь продемонстрирую Вам Бао-Чуй или пушечные удары в переводе на русский. Классика Шаолиня, в данное время почти забытая потомками. Ну, начали!

Демонстрация комплекса Бао-Чуй. Выполнение очень техничное, в высоком темпе, но с разделением в виде пауз между «кустами» приемов объединенных в одну группу. После завершения он отдышался, походив перед камерой взад и вперед. Бой с несколькими воображаемыми противниками с множеством ударов, перемещений, подсечек классических из ушу, «вертушек».