Бойцы тихого фронта
Шрифт:
Разумеется, как в любом художественном произведении, многие конфликты, действующие лица и обстановка видоизменены или просто сочинены автором на основе жизненной правды. Имеются в этом романе и нижения, атмосфереприемлемые вещи, особенно что касается характеристики испанского партизанского двы в Мадриде, образов некоторых руководителей и прочее. Но при всех недостатках роман «По ком звонит колокол» волнующее свидетельство героизма бойцов интернациональных бригад…
Задание, которое Гриша Салнин, а затем и Берзин поставили во время нашей встречи в Мадриде, было связано с действиями боевых групп и партизанских отрядов в тылу врага.
10. ПРОЩАНИЕ С ПАРИЖЕМ
Битва за республику
Мы со своей стороны в несколько раз увеличили число людей, которые конспиративно работали в Италии, Германии, Португалии. Нелегальные группы были созданы и в ряде испанских городов, оккупированных фалангистами. Увеличился состав группы во Франции, которая координировала антифашистскую деятельность всей организации. Я включил в работу и болгарского политэмигранта «Z-6», который был рекомендован Методием Шаторовым. Его революционная биография красноречиво давала надежду, что он успешно справится с любым секретным заданием. При этом «Z-6», находившийся во Франции уже несколько лет и хорошо знавший язык, обладал рядом ценных качеств, которые облегчали работу любого разведчика. Ему были свойственны быстрота реакции, тонкий и гибкий ум. Он был молод, привлекателен и одарен несомненным артистическим талантом (в Болгарии когда-то даже выступал на сцене в составе рабочих коллективов художественной самодеятельности), он был способен исполнить любую роль, предложенную той или иной ситуацией.
По моей просьбе Методий Шаторов рекомендовал мне еще одного человека — «Z-7». Товарищ Ибришимова, соратник Тодора Паницы, сотрудник Поптомова, он, подобно Ибришимову, из-за преклонного возраста не был направлен в Испанию, несмотря на его просьбы, но был способен выполнять «мирные» задания. «Твердый человек, — представил его Шаторов, — умный, сообразительный. Его и Ибришимова я давно направил бы в Испанию, будь они на десяток лет помоложе… Бери и знай, можешь опереться на него в любом случае…»
Разумеется, я взял его. И «Z-7» оправдал доверие Шаторова. Он стал одним из надежнейших людей нашей организации.
В нашу группу был включен и Петр Григоров — ветеран, бывший офицер, сражавшийся на фронтах Первой мировой войны, участник кампании по вооружению нашей партии, участник Сентябрьского восстания 1923 года, а затем активно работавший над подготовкой нового восстания, после апреля 1925 года — политэмигрант. Закончив юридический институт в Швейцарии, Петр Григоров стал адвокатом, но эта профессия, которая для многих других открывала путь к сытой и благополучной жизни, стала для него дополнительным средством служения революции. Повсюду в Европе, куда его засылал революционный долг, его юридические знания приносили большую пользу. Петр Григоров был одним из адвокатов, пожелавших защищать подсудимых Димитрова, Танева и Попова перед Лейпцигским судом. Эти адвокаты не были допущены на процесс. Еще до пожара рейхстага Петр Григоров, которого я лично знал по Вене, Праге, Берлину, заслужил высокую оценку и полное доверие Георгия Димитрова.
И вот теперь этот испытанный революционер, непримиримый антифашист включился в работу нашей группы. Читатель легко может понять, какую большую пользу был в состоянии принести нашему общему делу Петр Григоров — человек образованный, обладавший широкой, многосторонней культурой, владевший несколькими европейскими языками, детально знавший политическое положение в Европе, в каждой отдельной стране. Ничем «не скомпрометированный» перед властями, он свободно мог разъезжать со своим настоящим паспортом. Кроме того, Петр Григоров обладал еще одним качеством, которое в те времена имело исключительное значение. Он знал и поддерживал близкие контакты с широкими антифашистскими кругами целого ряда стран Средней и Западной Европы. Александр и Макс Баучер, которые оказывали неоценимую услугу нашей группе, были рекомендованы им. И не только они.
Мы нашли Петра Григорова в Женеве. В Швейцарию, на этот относительно мирный остров среди бушующего океана политических конфликтов, он прибыл в поисках пропитания. Но он не сидел там сложа руки. Будучи отличным журналистом, он сотрудничал в нескольких прогрессивных газетах Европы, включая и советскую печать. Петр Григоров жил со своей супругой-француженкой в скромном квартале Женевы. Но, разумеется, его приезд в нейтральную Швейцарию совсем не означал отказа от революционной борьбы. Он был готов взяться за выполнение любой задачи, идти туда, куда позовет его долг. Когда мы — я был с «Z-6» — разыскали его, Петр Григоров словно только и ждал нашего появления, чтобы уложить чемоданы и отправиться в Париж.
В год, предшествующий нашему отъезду из Франции, наша группа добилась новых положительных результатов.
Прежде всего мы увеличили число передатчиков. Тот, что мы установили в доме доктора Томова, работал безупречно. Но этого было недостаточно. В конце 1937 года радиопередатчиков стало три — другие два работали в различных кварталах Парижа. И их мы изготовили, так сказать, на месте из радиодеталей, приобретенных в парижских магазинах и радиотехнических бюро. Их собирал наш новый сотрудник, которого мы нашли с помощью Петра Григорова. Это был болгарский политэмигрант «Z-11», уроженец Велинграда, вынужденный покинуть Болгарию после драматических событий 1923—1925 гг. Мы разыскали его на юге Франции, в Тулузе. Здесь он получил высшее техническое образование и стал инженером-радиотехником. Отличный радиотехник, «Z-11» нашел себе работу. Мы разыскали его в маленькой мастерской, где он собственноручно с помощью ученика изготавливал новые радиоприемники, которые продавал местной клиентуре. Жил он в скромной квартире по соседству с мастерской.
— Братец, друг дорогой! — обнял его Петр Григоров, когда мы, войдя в мастерскую, увидели его: он стоял в полумраке с небольшим электрическим паяльником в руках. — Вот и довелось снова свидеться!..
Бледный и похудевший, «Z-11» вмиг преобразился. Ведь мы прибыли к нему не просто в гости. Мы предложили ему покончить с карьерой ремесленника в Тулузе и перебраться в Париж, пообещав помочь открыть приличную радиотехническую мастерскую. «Z-11» знал, кто мы такие, и принял наше предложение спокойно и деловито, как подлинный антифашист.
Однако обстоятельства изменили наши планы, и ему не пришлось переезжать в Париж. И в Тулузе нужны были люди для тонкой работы. Мы вызвали его для инструктажа в столицу, а когда он снова вернулся в Тулузу, то вез с собой части мощного радиопередатчика. С ним ехал новый компаньон. Это был греческий товарищ «Z-4», отвечающий за материальную часть радиостанций. Они вдвоем должны были за короткое время изготовить два новых коротковолновых радиопередатчика. Кроме того, здесь в мастерской, в лучших технических условиях они произвели тщательный ремонт первого радиопередатчика, значительно увеличив его мощность. Вскоре после этого мы открыли в Париже на имя «Z-11» вполне современную радиотехническую мастерскую, которая была нам нужна главным образом как место явок.
Читатель, наверное, спросит: зачем нам были нужны не один а три радиопередатчика?
Одну из причин я уже назвал. Наша деятельность расширилась, и одна рация была не в состоянии передавать в центр всю поступающую информацию. К тому же в это время французская полиция начала проявлять явное недовольство по поводу возрастающей солидарности с борющейся Испанией. Мы заметили, что на улицах Парижа в любое время дня и ночи стали разъезжать закрытые машины с пеленгаторами. Если бы наши передачи длились продолжительное время, провал наступил бы неминуемо.