Бойтесь Луны 2020
Шрифт:
Легко пробив кирпичную стену именно того отделения, где две прижавшиеся друг к другу молоденькие девицы уже готовились встретить ужаснейшую кончину, мужчина, словно бы зная, где они будут стоять высунул свою голову из водительского отсека и, повернув ее к девушкам, громко скомандовал:
– Ну, чего застыли, словно статуи «Венеры Милосской»? Давай запрыгивай в башню и не обращайте внимания на того грязного и вонючего мужика: он со мной и ничуть не опасен.
Двум перетрусившим молодицам словно этого и было надо. Подгоняемые незамысловатой командой, они бросились на броню и, пользуясь своей природной гибкостью, ловко вскарабкались на стальную машину. Лишь только последняя скрылась в отделении, где прятался Уханов, раздался оглушительный рев, перемежающийся со свистом,
Раздавленные же танком и без того мертвые монстры не были полностью уничтожены, а лишь только освободившись от тяжелой махины, дружно поднялись и, кое-как собрав покореженные техникой части, вновь соединили их воедино и устремились на верную службу к мрачному «Повелителю» Владимирского мертвого царства.
Глава XIV. В дорогу
Павел Горячев со своим новым «другом» были оставлены в тот момент, когда они только вырвались за территорию полицейского отделения и, воочию рассмотрев бескрайне море оживших покойников, теперь озадаченно думали, как следует действовать дальше. Кроме того, что они выехали на полное бездорожье, по которому, в принципе, на машине с большими колесами, каким и являлся их «автозак», было двигаться вполне даже возможно, но принимая во внимание встречное противодействие ужасающих монстров, это становилось задачей практически нереальной.
На продолжительные раздумья времени не было, и действовать приходилось стремительно. С задней части, на оборону городского отдела было выставлено по одному танку, бронетранспортеру и боевой машине пехоты. Естественно, что все они были уже без военных, но тем не менее продолжали работать. Полицейский посмотрел сначала на сидящего рядом преступника, а затем на военную технику. Тот его сразу же понял и подтвердил это своими словами:
– Я уже управлял «БМП» и, думаю, справлюсь.
Эта небольшая, но емкая фраза, была как сигнал к дальнейшему действию: Павел повернул руль по направлению к гусеничному вездеходу. Разгона и мощности двигателя хватило, как раз, чтобы упереться в правый бок тяжелой машины, после чего оба этих – каждый по своему – уверенных в себе человека стали стремительно действовать, не отвлекаясь на малейшие мелочи. Горячев прокричал только одну небольшую фразу: «Все. Теперь быстро пошли», - и оба новоиспеченных товарища выбрались в свои двери, пробежали по металлическому капоту автомашины, перескочили на стальную броню боевой машины пехоты и заняли каждый свое место. Полицейский забрался в башню, где тут же стал поливать пулеметным огнем безжалостных монстров, расчищая дорогу для старта, а Кентюрин запрыгнул в отсек, предназначенный для мех-вода и включил первую передачу. Военная техника уверенно стала набирать обороты, двигаясь по ожившим трупам и словно бы не замечая никакого препятствия, настолько мощной оказалась эта машина.
Тем не менее отвратительные покойники быстро сообразили, что среди них находятся выжившие представители человеческих особей и стали стремительно атаковать эту движущуюся среди бескрайнего рычащего моря махину, прыгая сверху на стальную броню. Однако, оба человека оказались не столь глупы и задраили верхние люки, обезопасив себя таким образом от неожиданного вторжения. Так, не спеша, они и двигались по казавшемуся бесконечным ожившему, но вместе с тем мертвому, морю, пока не оказались на достаточном удалении от этого жуткого города, где уже не было такого большого количества восставших покойников, а оставались только те несколько бездушных «тварей», что прочно засели на металлической броне их боевого военного средства. Безудержно колотя по железному верху, они словно надеялись пробить его своими полу-растленными обтекающими гнилью конечностями. Однако, как и всегда, оборонная промышленность нашей страны оказалась на высоте и не допускала мертвых покойников к еще живым людям.
Уверившись в том, что все равно скинуть мертвецов с борта не получится, что было, впрочем, не такой уж великой необходимостью, договорившись по внутренней рации, беглецы стали двигаться медленней, умышленно не удаляясь от города. Поскольку скопление нечисти концентрировалось в районом центре, то на расстоянии десяти километров находилась уже спокойная умиротворенная местность, где кроме настырных мертвецов, никак не желавших покидать боевую машину пехоты, не было даже намека на других таких же подобных мерзопакостных «тварей». Наконец, с первыми лучами восходящего солнца и им пришлось распроститься со своей воскрешающей сущностью и, утратив возможность передвигаться, словно опавшие желуди, они попадали на травянистую землю. Только после этого оба новоявленных «друга» решились остановиться и определили последующий план своих действий.
– Надо двигаться обратно в город, - предложил полицейский, спрыгивая на землю и одного за другим пиная ногой ставших неподвижными полу-растленные трупы, - там остался мой маленький сын. Надо брать его с собой и мотать отсюда, как можно дальше.
– Ты с ума сошел?
– возразил опасный преступник, присоединяясь к исследованию безжизненных мертвецов, - Ведь именно он и является «породителем» всех этих событий. Как раз от него и надо держаться подальше.
– Нет, - с более чем уверенным видом заключил капитан правоохранительной службы, - ребенка мы не оставим. Не забывай, что мы заключили с тобой договор.
Как бы то ни было, но преступная честь занимала в понимании у Кентюрина далеко не последнее место, и он, давши ранее слово, теперь понуро повесил голову, не смея отказаться от данного им обещания. Поэтому, не долго думая и практически не совещаясь, внезапно сдружившиеся напарники вывели «БМП» на обратное направление. Чем ближе они приближались к районному центру, тем картина, представлявшаяся их виду становилась все более ужасней и отвратительней. Повсеместно валились полусгнившие трупы, потерявшие с рассветом всю свою потустороннюю силу, недавно наполнявшую их такой небывалой активностью. Теперь же они не внушали к себе ничего, кроме чувства непревзойденного отвращения и непередаваемого презрения.
Облаченный в чудовище маленький Виктор, закончив свою беспрецедентную казнь, залив всю центральную площадь человеческой кровью и завалив ее обезглавленными людскими телами и уже мертвыми трупами, вернулся в помещение полицейского отделения, где занял удобное ложе на выданном ему для этих целей мягком матрасе, и предался дальнейшему спокойному сну. Перед этим, свое ужасное одеяние и ставшее смертоносным орудие он отнес в сарай к своей бабушке и повесил их на прежнее место.
– Сынок, вставай, - в четыре часа утра стал его трясти за плечи выживший в этой ужасной бойне родитель, - нам надо ехать из этого города.
– Но, что такое случилось?
– неподдельно удивился ребенок, еще не совсем отойдя от завладевшим его разумом сновидением и, в виду нежданного преждевременного своего пробуждения, ничего не помнивший из приснившегося ему этой ночью.
Тем не менее постепенно картины непревзойденного ужаса стали всплывать в его возбужденном мозгу и мгновенно спокойный до этого взор в один миг наполнился чудовищным страхом и паникой.
– Да-да, Витенька, - подтвердил отец внезапно-возникшие воспоминания сына и, доставая из кармана огромный платок, - действительно было просто ужасно. На улице творится такой ужас, что вряд ли твоя детская психика сможет спокойно это перенести. Поэтому, давай не будем сейчас с тобой спорить, и ты выйдешь из здания с завязанными глазами.
Мальчик хотел этому воспротивиться, но видя непоколебимую уверенность, царившую в глазах у отца, беспрекословно подчинился его родительской воле. Повязав ребенку повязку, отец, сопровождаемый новым преступным «другом», вывел его на улицу и, пробираясь сквозь истерзанные и полусгнившие трупы, следуя по скользкому кровяному покрытию, направился к оставленной неподалеку боевой машине пехоты.
– Заедем домой, - обратился Павел к Кентюрину, когда они уже заняли свои места в военной технике, - возьмем немного денег и вещи первой необходимости: неизвестно еще сколько нам скитаться придется.