Божественное зло
Шрифт:
Он нежно проводит средним пальцем по моей щели, заставляя меня схватиться за края столешницы. Он поднимает руку и засовывает тот же палец в рот, его глаза закатываются, когда он пробует мое возбуждение.
— Божественно, — стонет он. Его взгляд опускается обратно между моих ног: — Ты понимаешь, насколько твоя киска уже влажна для меня, ангел? — Его слова вызывают всхлип, срывающийся с моих губ.
— Азра… Пожалуйста. — Я начинаю тереть бедра друг о друга, чтобы попытаться снять напряжение, которое стало невыносимым между моими ногами.
Дьявольская усмешка
— Тебе нравится видеть меня на коленях перед тобой, не так ли, ангел? Склоняющегося перед твоей идеальной киской.
Не сводя с меня глаз, кончик его языка облизывает всю длину моей щели. Моя голова откидывается назад, когда громкий стон срывается с моего рта. Его большие руки хватают меня за внутреннюю поверхность бедер и толкают их дальше вниз. Мышцы в моем паху напряжены от растяжки, но я приветствую приятную боль. Его пальцы сжимаются сильнее, когда он начинает посасывать мой набухший клитор.
— Азра, — я стону его имя, моя рука взлетает к его волосам и тянет, в то время как другая сжимает стойку. Глубокий стон вырывается из его горла, вибрируя языком, который все еще ласкает мой клитор. Мой оргазм быстро нарастает. Комок удовольствия в моем животе опускается все ниже и ниже по мере того, как я приближаюсь к оргазму.
Теперь мои ноги покоятся на его плечах, пока он лижет меня до беспамятства. Мои стоны превращаются в выкрики его имени, когда я наконец кончаю, каждый мускул в моем теле напрягается, когда оргазм накрывает меня подобно приливной волне.
Я опускаюсь обратно на холодную стойку, когда мое освобождение наконец прекращается. Мои глаза закрыты, пока я пытаюсь отдышаться.
Я никогда в жизни не испытывала такого оргазма.
АЗРА
Мне требуются все мои силы до последней капли, чтобы отступить от Бриэль, обнаженной передо мной. Я поворачиваюсь и хватаюсь за стойку позади себя, ожидая, пока она оденется.
— Сегодня вечером состоится ужин, на котором ты должна присутствовать. Я ожидаю, что ты будешь в столовой после захода солнца. — Я заставляю свой голос звучать громко даже для нее, стоящей у меня за спиной.
— Хорошо… Что не так? — Осторожно спрашивает Бриэль. Я поворачиваюсь к ней, натягивающей леггинсы. Я качаю головой и потираю бороду. Ее сладкий аромат все еще на моих пальцах и лице.
— Это была ошибка… — Моя челюсть сжимается, когда она моргает, вздрагивая от моих слов, как только они слетают с моего рта. Моя грудь сжимается от выражения гнева и обиды, которое изображено на ее лице. Мои дни вдали от дома и разговор с Ахиллой ничего не сделали для моей жгучей потребности в ней.
— Да. Очень глупо, — резко соглашается она и проносится мимо меня. По отсутствию возражений я могу сказать, что она в ярости. Я не должен был позволять себе приближаться к ней снова. Я знал, что это было бы слишком непредсказуемо. Моя рука проводит по волосам, размышляя, хочу ли я отпустить ее или побежать за ней.
Я
Я выхожу из кухни и замечаю, как она сворачивает за угол, чтобы подняться по лестнице. Когда я добираюсь до нижней ступеньки, я кричу ей:
— Бриэль, подожди!
Она останавливается и перегибается через перила, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.
— Пошел ты, Азра! Ты был прав. Это была ошибка! Что еще ты хочешь, чтобы я сказала? — Она снова начинает топать вверх по лестнице.
Я бегу, чтобы догнать ее. Перепрыгивая через два шага за раз, затем преследую ее по коридору до ее комнаты.
— Бриэль, подожди. Дай мне объяснить. — Она входит в свою комнату и поворачивается, когда я подхожу к дверному косяку. Ее глаза горели яростью, от этого зрелища у меня сорвались слова с языка. Я видел ее сердитой, даже в ярости, но никогда такой. Через ее тело проходит слишком много эмоций, и она не знает, как с ними справиться.
— Я лучше встречусь лицом к лицу со своей смертью вместе с Лилит, чем останусь с тобой в этом доме еще хоть секунду! — Ее слова сочатся ядом сквозь стиснутые зубы, прежде чем она захлопывает дверь у меня перед носом.
— Бриэль! — Я стучу в дверь.
— УХОДИ! — кричит она с другой стороны.
К черту это.
Я хватаюсь за ручку и врываюсь в ее комнату. Она сидит у изголовья кровати, подтянув колени к груди. Как только она видит меня, она вскакивает с кровати.
— Убирайся. Вон. Сейчас же. — только убийственное спокойствие в ее голосе, когда она опускает голову и смотрит на меня из-под бровей. Я пересматриваю свое решение вмешаться на мгновение, но игнорирую это.
— Нет. Ты можешь успокоиться, чтобы я мог объяснить? — Очевидно, это было неправильно сказано. Она набрасывается на меня и начинает пытаться вытолкать из комнаты с такой силой, что мне приходится отступить, чтобы сохранить равновесие.
Гнев начинает нарастать, когда ее руки врезаются мне в грудь. Я хватаю ее за бицепсы и оттаскиваю от себя.
— Остановись! — Я кричу. Громкий треск звенит у меня в ушах, и мою щеку начинает слегка покалывать. Мои руки опускаются с ее плеч, когда я выпрямляю голову, чтобы посмотреть на нее. Теперь мои глаза горят светом моей силы, а челюсть сжимается.
Она дала мне пощечину.
Она стоит на своем. Не отступает от меня и не съеживается. Небольшая часть меня гордится ею, но это улетучивается. Гнев снова сменил его.
Моя рука обхватывает ее за горло, и я прижимаю ее к стене. Я опускаю свое лицо ниже, пока ее тяжелое дыхание не смешивается с моим.
— Теперь, когда я привлек ваше внимание. Причина, по которой я сказал, что это была ошибка, заключается в том, что это не может быть ничем… — Она моргает, глядя на меня, но ее хмурый взгляд не сдвигается с места. — Неважно, как сильно ты меня раздражаешь, или как сильно ты меня интригуешь, или как сильно я хочу смотреть на твою неприкасаемую красоту, пока у меня не загорятся глаза. Это никогда не может зайти дальше того, что только что было. — Я заглядываю ей в глаза, молча умоляя их выдать все, о чем она могла подумать.