Божественные маскарады - 2
Шрифт:
Рядом с братом застыл изящный Ноут ильт Дейнар в серебристом камзоле, расшитом жемчугом, белоснежной рубашке и черных брюках. На поясе у принца виднелась длинная шпага с рукоятью, украшенной жемчугом. На воротнике черного плаща красовалась брошь Покровителя Искусств Мира Узла – лира в розах.
После Ноута стоял Ментор дель Меавиль. Коричневая с золотом одежда смотрелась на удивление скромно, так же как и его шпага в простых коричневых ножнах, едва тронутая по рукояти золотой насечкой. На воротнике камзола была приколота брошь Хранителя Мудрости – свиток. Ментор являлся официальным наставником в обучении наукам членов королевской семьи и первых лордов королевства. Большей частью его работа заключалась в том, чтобы умело подбирать учителей малолетним, но знатным
Мелиор Альтен дель Меллор, продолжая традиции аристократии, а также по контрасту со своими светлыми волосами, тоже предпочел облачиться в черные с серебром одежды. Оружие бога – серебряная шпага с эфесом, покрытым бриллиантовой пылью, – безукоризненно соответствовало выбранному стилю. На воротнике камзола виднелась брошь – знак Посланника и Дипломата – серебряная роза в кругу, из которого исходило множество лучей. Родственники не раз намекали, что Мелиору больше подошел бы паук в серебряной паутине, на что принц всякий раз неизменно отвечал, что он того же мнения, да вот примитивный народ не поймет.
Великолепный Энтиор Эллиндер Грандер дель Ард в черном камзоле с серебряной нитью, расшитом бирюзой, белоснежной рубашке с пеной кружев, закрывающих горло и изящные запястья, стоял следующим. Левая рука принца покоилась на серебряной, в россыпи мелких бриллиантов рукояти изысканного меча, по всей длине ножен шел едва заметный узор – розы с очень длинными шипами. А на вороте камзола была приколота брошь – знак Дознавателя – охотничий рог и обвивающий его хлыст с шипами на конце.
Рядом с Энтиором, в значительной мере сводя на нет всю строгую изысканность его наряда, блистал Рик – принц Рикардо Гильен Рейнард – в ярко-зеленом камзоле с таким количеством золотого шитья, что камзол скорее казался золотым, чем зеленым, кроме того, на этом предмете туалета было нашито столько камней, что их хватило бы на средних размеров сокровищницу. Даже относительно скромная темно-зеленая расцветка плаща и черные брюки не могли приглушить ослепительной яркости наряда, дополненного массивной золотой цепью и множеством перстней. В вихре ярких красок и драгоценных камней нисколько не терялась шпага с золоченым эфесом, украшенным изумрудами и несколькими разновидностями камней желтых оттенков. Ножен изначально черного цвета не было видно под обилием золотых накладок и каменьев. Броши – знаки Верховного Мага Мира Узла – роза в пентаграмме – и Покровителя Торговли – весы с одной чашей, полной монет, – красовались на двух бортах камзола. Так же ярко, как наряд, сияла ослепительная улыбка Рика, донельзя довольного произведенным на массы эффектом.
По сравнению с Риком облачение Джея Ард дель Лиос-Варга – нежно-желтая, как головка одуванчика, рубашка, коричневый камзол с золотым шитьем, обилие золотых украшений на всех конечностях, шпага с золоченой рукоятью – смотрелось несколько более скромно. Игральные кости, перевитые розами, – брошь Покровителя Развлечений довершала туалет бога. В отличие от приятеля, у принца был лишь один знак, поскольку покровительство и руководство тайным сыском не афишировалось.
Как младшая сестра, богиня стояла почти в самом конце процессии, но, несмотря на свой, по божественным меркам, юный возраст, Элия Ильтана Эллиен дель Альдена тоже имела отличительный знак – знак Советника. Платье принцессы украшала брошь в виде раскрытой книги, поверх которой было нанесено изображение весов с двумя чашами.
За сестрой следовал Кэлберт, по молодости лет и отсутствию родовитой матери не успевший обзавестись вторым именем с приставками «дель». Бог мореходов был одет в черный камзол, расшитый серебром, черные сапоги с высокими каблуками и небольшими стилизованными шпорами. Брюки и рубашка принца имели цвет морской волны, кружево того же оттенка украшало рубашку. По бортам камзола, воротнику и рукавам шел вышитый орнамент – морской дракон и волны. Меч принца, неширокий, в меру длинный, с легкой серебряной насечкой на эфесе был спрятан в простые черные ножны. К левому борту камзола Кэлберт приколол брошь – знак Хранителя Водных Границ (адмирала флота) – парус, прикрепленный к обнаженному клинку в обрамлении роз.
И самыми последними стояли младшие члены семьи. Принц Лейм Элиар дель Элларен, облаченный в черный с серебром камзол и нежно-зеленую рубашку, к вороту которой скромно крепилась брошь в виде рук, прикрывающих розу. Принц считался Покровителем и Защитником всего живого в Мире Узла. За плечо юноша придерживал донельзя довольную малышку Мирабэль дель Виарен (в кои-то веки ее тоже взяли вместе со всеми!), наряженную в длинное официальное платье и плащ. В руках девочка сжимала мягкую игрушку – лохматого медвежонка. Конечно, это было некоторым отступлением от парадного церемониального облачения, но без Бима маленькая принцесса идти отказывалась наотрез. Нрэн проклял тот день, когда согласно обычаю установили, что на церемонии у храма должны присутствовать все члены семьи, и умыл руки, велев Лейму получше присматривать за сестренкой, чтобы та не успела нашкодить. Пока Мирабэль вела себя прилично.
Итак, дав собравшимся некоторое время поглазеть на свое великолепное семейство, король поднял руки, приветствуя народ, и площадь вновь восторженно взревела. Лимбер опустил царственную длань, и словно по волшебству, воцарилась оглушительная тишина, нарушаемая лишь легким треском и каким-то шуршанием. Тихонько скосив в сторону глаза, Элия едва удержалась от смеха. Слева от помоста виднелся Конан. Небрежно нацепив на плащ брошь гостя, обеспечивающую ему полную неприкосновенность, мужчина с любопытством глазел на происходящее и попутно лущил орехи, извлекаемые из объемистого кулька. Рядом с ним отирался Связист. Как раз сейчас он пытался потихоньку отобрать у приятеля источник подозрительных звуков. Конан упрямился, ни в какую не желая расставаться со своей собственностью. Окружающие косились на невеж с изрядной подозрительностью, но вмешиваться не решались: принцам виднее, кого приглашать на праздники.
Глаза Элии отыскали и Злата. Несмотря на царившую на площади толчею, вокруг Повелителя Межуровнья, расположившегося у края помоста, на одном из самых почетных мест, оставался широкий пятачок свободного пространства, на который почему-то никто не решался покуситься. Оставив Злата, богиня переключилась на беглый осмотр официальных представителей миров, ближних и дальних, которые тоже теснились перед помостом. Многих из них богиня неплохо знала, кое-кому даже симпатизировала, впрочем, были среди этих субъектов и те, чью «случайную» кончину принцесса с радостью приветствовала бы. Но торжественное мероприятие есть торжественное мероприятие, приходилось терпеть на нем всех желающих, вне зависимости от личных пристрастий…
Лимбер заговорил, и его мощный голос перекрыл все слабые посторонние звуки, приковывая к себе всеобщее внимание.
(За отсутствием полной стенограммы выступления его королевского величества и неимением личной склонности к составлению официальных праздничных поздравлений, автор приводит лишь краткое содержание речи, весь смысл которой в целом сводился к следующему: «Мои подданные! Мы неплохо поработали на благо государства в этом году, обещаю, что я и моя семья будем заботиться о вас, как и прежде, приумножать благосостояние королевства и защищать вас. Сейчас Силы подтвердят легитимность моего правления, и пойдем праздновать.»)
После первой части выступления, приветствий и беглого обзора великих достижений королевства Лимбер перешел к магической части процедуры.
– Как и прежде, в нашем мире соблюдаются законы Великого Равновесия, Силы Источника, Двадцати и одной, Силы Великого Равновесия благоволят нам! – торжественно провозгласил король и сделал многозначительную паузу.
Вокруг королевской семьи заплясали, переливаясь, разноцветные искры, потекли, свивая причудливые полупрозрачные узоры прямо в воздухе, потоки Силы Источника, один из которых, окрасившись в серебристый цвет, легко подхватил с постамента корону Лоуленда и торжественно водрузил ее на голову Лимбера, потом прошелся по знакам-брошам принцев и принцессы. Знаки отличия ответили на эти прикосновения ослепительными сполохами.