Божий одуванчик

«Божий одуванчик»: ЭКСМО; Москва; 2003

Твердый переплет, 384 стр.

ISBN 5- 699-03399-8

К

юной журналистке Галине Переваловой случайно попадают ключи - от какого замка, ей еще предстоит узнать. В тот же день с ней начинают происходить неожиданные и очень неприятные события, в результате которых она начинает догадываться, что просто так от ключей избавиться невозможно - слишком многие силы проявляют к ним интерес. Понимая, что волею случая оказалась в гуще криминальных разборок, Галочка призывает на помощь свою бабушку - несравненную, непобедимую и легендарную бабулю, которой не раз приходилось бывать в куда более опасных переделках.

Всемирный потоп или роскошная жизнь свободной женщины

Мои отношения с соседями снизу можно охарактеризовать как наитеплейшие. Мы постоянно балансируем на грани безумного обожания со слепой любовью. Трудно представить себе всю гамму положительных чувств моих соседей, когда они в очередной раз ломятся ко мне в квартиру около четырех утра, возмущенные тем, что я их опять залила. Практически невозможно описать словами мой восторг, когда эти милые люди вытаскивают меня из теплой уютной постели с первыми петухами, чтобы сообщить мне прекрасную весть - где-то за родным унитазом, на моем участке стояка снова прорвало трубы…

И вот добрых два часа мы вместе с ними бегаем от ЖЭКа до нашего дома, и снова обратно, останавливаясь лишь для того, чтобы в отчаянном и прекрасном порыве попытаться вычерпать воду из моего коридора, падаем, поскользнувшись на мокром половике, а души наши рвутся друг к другу, и нет в тот момент на свете людей ближе и роднее, чем я и мои соседи.

В это утро вновь случилось все вышеописанное, я пыталась угомонить свою соседку снизу, на редкость неприветливую старуху, чьего имени я так и не знаю - в такие минуты спрашивать как-то неудобно, а в остальное время она со мной не разговаривает. Бабка горестно причитала:

– Зачем же вы нас залили… В суд на вас надо… На всех в суд… А по ночам топаете, как слоны. То топаете, то смеетесь, то собака лает…

– У нас нет собаки, - яростно рычала я, гоняя воду тряпкой по коридору.

– А с кем твой муж по вечерам гуляет?
– удивлялась вредная бабка.

– С котом, - выдыхала я, выжимая тряпку в ведро.

– С котом?
– переспросила моя тайная обожательница (а бабка любила меня где-то в глубине души, отвечаю) и удалилась по-английски (не задавая наводящих вопросов и ничего не объясняя). Я поняла, что наконец-то осталась одна, пнула ногой тряпку и попыталась подвести итоги. Итак: шесть утра, кругом полно воды, я окончательно проснулась и хочу курить. Проведя эту необыкновенно сложную умственную работу, я прошла на кухню, распахнула окно и взяла первую сигарету.

Утро было нежное, раннее, удивительно свежее. Воробьи копошились в тополином пуху, мягкий ветерок колыхал занавеску, а солнечные лучи дрожащими пятнами лежали на обоях. Некоторое время я задумчиво курила, а потом раздавила бычок в пепельнице, включила чайник и развалилась на кухонном диване. В открытое окно струился пряный запах нежных листочков, отмытых до блеска ночным дождем. На глаза мне попался календарь. Титаническим усилием воли я поборола в себе желание начать зачеркивать дни, оставшиеся до приезда Пашки, и заварила себе чаю. До меня только что дошло, что спала-то я всего час.

Удивительно. Позавчера, провожая своего благоверного в командировку, я очень здраво рассуждала, что не часто замужней женщине выпадает такая блестящая возможность пожить в свое удовольствие. Наконец-то навещу всех своих подружек, погощу у бабули, закончу эту идиотскую статью про женщин и сантехников, пока главный редактор "Современной женщины", оценив мое непомерное трудолюбие, не задушил меня собственными руками, отдохну от супружеской жизни, от бытовухи, от постоянных обязанностей, ограничений, вспомню студенческие годы и как следует повеселюсь. И вот - Пашка уехал, а я через сутки свободной жизни готова лезть на стену.

Первые полдня после его отъезда, я про себя окрестила "адаптационными" и основательно готовилась к трехнедельной свободе: читала, трепалась по телефону, с отвращением смотрела телевизор, вязала, скучала, а под вечер с трудом сдержалась, чтобы не приготовить ужин на двоих. Вместо этого я поехала в гости к Катерине, на пару мы дотемна пили глинтвейн, а потом махнули на ночной нонстоп в кинотеатр "Стрела".

Отсмотрев подряд три фильма (в дикой смеси нам предлагали зубодробительный боевик, идиотскую комедию со швырянием тортов в морды и заумную драму от Догмы) и, продегустировав все напитки в баре, мы с Катериной возжелали прогуляться по ночной Москве, нетвердой походкой доплелись по бульварчику до ближайшего фонаря, поймали такси и поехали завтракать в "Бункер". Там Катерина затеяла шуточную (как ей казалось) драку с охранником, но она - девушка рослая, статная, и к тому же обладающая пышнейшими формами, а посему сила и мастерство быстро одержали верх над слабостью духа и телесной распущенностью. После подсчета потерь и краткой реабилитации Катька с охранником нашли общий язык, и долго еще он махал нам вслед.

Мы стремительно удалялись.

Ночевать поехали ко мне, как к свободной девушке, потому что в таком состоянии Катерина не осмелилась показаться на глаза своему очередному кандидату в мужья, с которым жила уже месяц, с первого дня знакомства подбирая себе свадебное платье.

С утра, подсчитав вчерашние траты и припомнив все учиненные нами непотребства, мы ощутили сильнейшее раскаяние и муки совести. Катерина отправилась замаливать грехи перед женихом, а я осталась писать эту чертову статью. В течение четырех часов я родила примерно такие строки бессмертной прозы:

"Вызывая сантехника, слабая женщина заведомо ставит себя под удар, потому что, как правило, ничего в этой самой сантехнике не смыслит".

Лишь к ночи я расписалась и до пяти утра пела соловьем про трубы, коварные домоуправления и тому подобные ужасы.

Разбудили меня соседи и всемирный потоп.

Я поморщилась, припоминая волшебные дни свободной жизни.

В окно дул легкий ветерок, город потихоньку просыпался, а я, почувствовав, что утренние прыжки начисто отбили у меня сон, предприняла тестовую попытку задремать на кухонном диванчике. Прикрывшись какой-то газетой (тащиться в спальню было лень) и ненадолго погрузившись в сладостные воспоминания о семейной жизни, я поняла, что бодра, как никогда. С негодованием отбросив газету, я уставилась на кухонные часы - начало седьмого.

"Ну и ладно, - думала я, закуривая вторую сигарету, - зато с погодой повезло, и настроение, как ни странно, хорошее. Сегодня отвезу свою великолепную статью в редакцию, попрошу опубликовать ее под псевдонимом, получу гонорар и устрою генеральную уборку. А завтра махну к бабуле".

Настроение улучшалось с каждой минутой, просто удивительно было, как я могла сидеть на диване в такой день, когда годы уходят безвозвратно, а великие свершения маячат где-то недалеко на горизонте. В деятельном порыве я позвонила Катерине.