Бозон Хиггса
Шрифт:
В конце концов Архангельский появился — но не утром, как обычно, а вечером. Людмила Сергеевна его не узнала. Прежде всего гражданский генерал побрился — но снял не только бакенбарды, но всю шевелюру целиком. Кроме того, он выглядел обрюзгшим и предельно утомленным, под глазами обозначились мешки. Куда-то подевалась и его самоуверенная улыбка.
— Вот, выполнил обещание, — сказал он вместо приветствия, погладив свой голый череп. — Ась теперь не примет меня за «кыш».
— Что случилось? — в ужасе спросила Людмила Сергеевна.
— Так… проблемы, — ответил Архангельский. — Давай присядем, Людмила.
Они снова расположились в холле жилого блока, и гражданский генерал заказал себе чашку
— События ускоряются, — сообщил Архангельский, когда охранник ушел на кухню. — Американцы хотят снять корабль Ася с орбиты. Готовят к старту… э-э-э… шаттл «Атлантис». Внеочередная миссия. Якобы для ремонта телескопа «Хаббл». На самом деле они собираются подойти к кораблю, смонтировать на нем тормозные двигатели и парашютный блок. И сбросить на Землю в заранее рассчитанную точку. Запуск «Атлантиса» после новогодних праздников. Честно говоря, мы рассчитывали, что у них не хватит пороху. Хватило.
— И что это значит?
— Это значит, что и здесь мы упускаем стратегическое преимущество. У них будет корабль из будущего. У них будет технология из будущего. Возможно, у них будет оружие из будущего. А что у нас? Пустая капсула и Ась. Больше ничего. Мы даже не сумели получить хоть какую-то информацию из будущего. «Вертячки», «помадки», «чушики». Премьер, поверишь ли, смеялся, когда увидел мой отчет. А потом стало не до смеха…
У Архангельского был такой потерянный вид, что Людмиле Сергеевне захотелось его хоть чем-то утешить. Тут она сообразила чем и, сказав: «Минутку», сбегала к себе в комнату. Вернулась с последним загадочным рисунком Ася, протянула.
— Что это? — спросил гражданский генерал, разглядывая спирали и маленького бесхвостого чертенка в углу.
— Пока не понимаю, — призналась Людмила Сергеевна. — Но именно так Ась изобразил «вертячки».
Архангельский глубоко задумался, потом губы его тронула улыбка.
— Люда, а ведь я знаю, что такое «вертячки»!
12
Его заявление грянуло, как гром с ясного неба.
— Вы?.. Как?..
— Присядь, — предложил Архангельский. — В двух словах не объяснишь.
Людмила Сергеевна выполнила его просьбу.
— Помнишь, я тебе рассказывал о том, что существует несколько гипотез, объясняющих все странности нашей ситуации? Помнишь? Хорошо. Мы, конечно, могли бы обратиться за консультацией по этому вопросу к ведущим… э-э-э… футурологам, к физикам или иным специалистам. В наших силах было оплатить даже нобелевских лауреатов. Но это неизбежно выдало бы нашу активность в определенном направлении. А заинтересованные лица умеют складывать один плюс один. Сегодня даже электронной почте нельзя доверять, чего уж говорить о людях, которые большую часть времени проводят в зарубежных поездках. Поэтому я предложил другой путь. Более оригинальный и гораздо менее затратный, — Архангельский сделал эффектную паузу; всё-таки даже в самом плохом расположении духа он не упускал возможность покрасоваться перед собеседником. — Мы объявили сетевой литературный конкурс. Там много таких конкурсов постоянно проводится, чуть ли не каждую неделю, наш не должен был привлечь внимание. Авторам было предложено написать научно-фантастический рассказ о мальчике из будущего, который попадает в наше время, но по каким-то причинам не может рассказать о своем мире. Кроме того, мы ввели еще одно допущение: мальчик одет в костюм, который изготовлен в будущем, а значит, обладает необычными свойствами. Авторы должны были показать это будущее читателям через мальчика и его костюм.
— Костюм? — переспросила Людмила Сергеевна. — Какой костюм?
Архангельский отмахнулся от вопроса и продолжил:
— В качестве призов посулили публикации в уважаемых журналах,
— Что?
— Да, именно так. Технологическая сингулярность. Речь идет о том, что эволюция и прогресс непрерывно ускоряются. Скажем, на то, чтобы одноклеточные организмы стали многоклеточными, ушло два миллиарда лет. А на то, чтобы многоклеточные организмы выбрались из океана на сушу и завоевали ее, ушло всего триста миллионов лет… э-э-э… палеозойская эра. Позднее появился разум, и теперь эволюция понеслась вскачь. Нашему виду всего лишь около трех миллионов лет, но мы уже влияем на погоду, меняем очертания континентов, летаем в космос. А главное — мы запустили искусственную эволюцию, создав компьютеры и сети. И там тоже идет ускоряющийся процесс, который скоро завершится моментом сингулярности.
— Я этого не понимаю…
— Попытаюсь на пальцах. Если отложить периоды земной эволюции на графике от одного революционного скачка до другого, то получится функция, которая в двадцать первом веке стремится к бесконечности. Мы находимся на пороге нового революционного скачка, качественного перехода, сопоставимого по значимости с превращением одноклеточных существ в многоклеточные.
— Чем это грозит?
— Никто не знает. Возможно, новые революционные технологии сделают нас бессмертными. Возможно, убьют, и на наших костях появится какой-то новый вид… э-э-э… разумных существ. Одноклеточные не способны предсказать, как будет выглядеть мир многоклеточных. Но наш автор попытался. В фантастическом рассказе он уверял, что произойдет слияние биосферы и техносферы. Человек станет частью машины, а машина — частью человека. Это, конечно, будут костыли, но мы давно пользуемся костылями: автомобили, компьютеры, мобильники… Костыли будущего позволят нам окончательно расслабиться и получать удовольствие — всё неприятное, утомительное, скучное они возьмут на себя. И в этих условиях человечество неизбежно деградирует, ведь к развитию нас подталкивает именно дискомфорт. В том рассказе мальчик из будущего не умеет ни читать, ни писать, он даже изъясняется с трудом. А вот его костюм вполне готов к контакту… Практически наш случай…
— Какой костюм?! — повторила свой вопрос Людмила Сергеевна.
— Люда, ты же умная женщина. Неужели ты думаешь, что Ась сидел в спускаемом аппарате голым?
Людмила Сергеевна вспыхнула:
— Значит… вы мне лгали? Лгали всё это время? Есть костюм!
— Не лгал, — мягко сказал Архангельский. — Просто не донес некоторую часть… э-э-э… информации. Она могла помешать расследованию.
— Как она могла помешать?!
Архангельский пожал плечами.
— Ясно, — сказала Людмила Сергеевна. — И при чем тут «вертячки»?
Гражданский генерал показал ей листок с рисунком Ася, заложив пальцем маленького чертенка:
— Здесь Ась изобразил свой костюм.
13
Потом они еще долго спорили.
Когда шок миновал, Людмила Сергеевна начала соображать и сразу попыталась высмеять гипотезу Архангельского. Дескать, совсем спецслужбы до маразма дошли — верят сетевым фантастам! Но гражданского генерала было не пронять.
Тогда она потребовала показать ей костюм.