Брачная охота на главу тайной канцелярии
Шрифт:
Но я ошиблась. Включило меня не через две секунды и даже не через два часа. Прошло гораздо больше времени, которое я провела не в выделенной для меня гостевой комнате номер четыре, куда меня проводила карманная собачка Арата. Я очнулась в просторном сером помещении, пропахшем привычным с детства запахом лекарств.
В груди все еще ощущалась тяжесть, и дыхание было немного затруднено. Тем не менее, я без сторонней помощи медленно села на узкой койке и свесила ноги вниз. Мною ощущалось небольшое головокружение, но в целом свое состояние я бы оценила
Опустив ноги на пол, я встала и обнаружила, что на мне надета серая ночнушка с высоким мягким воротничком, рукавами по самые кисти рук и с юбкой до самого пола. Обстоятельное, одеяние. В таком даже на улице можно гулять в прохладную весеннюю погоду.
— Ау… — позвала я в пустоту хоть кого-нибудь, но за последующую минуту ожидания я никого не услышала. — Кто-нибудь есть?
Так и не дождавшись ответа или появления кого-нибудь, я попыталась отойти от больничной койки и найти выход. Нечаянно я врезалась в невидимую стену. Я, как мим, попыталась нащупать ее и была вынуждена признать, что да — стена. Она больше похожа на невидимый барьер для удержания пациентов, склонных к побегам. Разве я такой неугомонный пациент? Кое-кто меня сильно переоценивал.
Невидимая стена пошла рябью, и передо мной появилась голограмма мужчины от макушки и до середины груди. Кто бы мог сомневаться, что этот мужчина мне знаком? Уж точно не я. Нет, это был не Ведас Дрок. И даже не ректор Денвер. Я была готова увидеть брата Ирис, но это тоже был не он. Это был местечковый босс Змей! Что он забыл в столичной академии «Тинрас»?!
— Здравствуй, сиротка, — фыркнул он в своей привычной манере. — Кто бы мог подумать, что мы встретимся при таких обстоятельствах.
— Не поверите, ожидала не меньше вашего, — ответила я, все еще пребывая в смятении.
Что здесь делает голограмма этого типа? Иллюзией это быть не могло, потому что я прекрасно вижу сквозь иллюзии. Точнее я их банально не вижу. Что же тогда происходит? И почему я вижу именно его? Разве его не арестовали? Дрок ведь лично курировал арест, и он не мог пустить задержание на самотек. Или этот тип сбежал вместе со своими подельниками? Даже если так, их побег не объяснял, что босс делал в столице!
— В связи с чем я удостоена вашим призрачным вниманием? — я старалась не язвить, потому что слабо представляла, где теперь находилась, но выходило весьма дурно. — Потолок вроде крепеньким выглядит. И кровати этажом выше быть не должно.
— Какая же ты… мерзкая, сиротка! — прошипел Змей. — Но я на тебя управу нашел. Припоминаешь договор?
Практически перед самым носом появилась бумага с крупной печатью. Над ней имелась строка «Директор пансиона для юных леди имени Святого Великомученика Любериса», имя директрисы и ее размашистая подпись, больше похожая на красочный вензель. А сверху — настоящая катастрофа!
Если верить этой туалетной бумажке, проститутское заведение под благовидным предлогом продало замуж Ирис Шторм. А продало ее как раз этому негодяю. Если эта бумажка имела юридическую силу, то у меня теперь был муж. Не ахти какой, но был.
— Без обид, но я лучше за того стажера выйду, — я поморщилась от незавидной перспективы, представив семейную жизнь вот с этим… быдлом. Пацанчики на районе и то поприличней одевались и разговаривали с девушками. — Он мне больше приглянулся. Особенно в категории «проблем с законом». Я очень не люблю, когда у мужчины есть записи в этой графе.
Голограмма рассмеялась. Я понимала, что в случае, если эта туалетная бумажка действительно стоила хоть несколько монет, то у меня наклевывались кое-какие проблемы. Как этому полоумному мозгов хватило посетить «Люберис» и выбить разрешение? Точнее, купить? Как ему вообще в голову пришло связаться со мной после нашего грандиозного знакомства и общения? Он мазохист?
— А твоего мнения никто не спрашивает, сиротка, — охамел Змей. — Ты… в принципе… с этого момента забываешь, что у тебя может быть личное мнение. Если только в фантазиях и книжных сказках для девочек.
Неужели он действительно верит во всю ту чепуху, которую несет? У меня в голове не укладывается, как он вообще мог поверить, что сможет меня заставить борщ варить в кружевных труселях? Уму не постижимо! По сравнению со мной, он — слабак. В дни нашего «общения» я весьма слабо представляла, что такое магия и как ей пользоваться, но все равно умудрялась оставить его с носом! Прости, «дорогой, но я предпочту самца более достойного моего внимания и ласки.
— В принципе… — я повторила интонацию Змея. — Мужчина в хозяйстве всегда пригодится! Все-таки полы мыть даже магией мне не понравилось.
Как его перекосило! С мерзким шипением «Ты за это ответишь!» голограмма исчезла. В то же мгновение барьер пал, и ко мне под ноги упала Эльрем. Я помогла девушке встать и отряхнуться, а затем мы обе сели на больничную койку. Точнее меня запихали под тоненькое одеяльце силой, а я согласилась только с условием, что она тоже стоять не будет.
— Ты не испугалась? Ограничительный барьер дал сбой и…
— А он для разделения помещения на палаты или для ограничения передвижения пациентов, чтобы не сбежали? — с подозрением спросила я. Второй вариант мне не нравился, потому что академия уже не казалась мне неприступной крепостью, как о ней говорил Денвер.
— Конечно же для разделения, — вздохнула Эльрем. — Ректор Денвер строил академию из расчета, что однажды придется использовать ее в военных целях. Поэтому в лазарете нет физических стен. Только барьерные.
Это хорошо. Тогда второй вопрос — где Дрок? Не Эльрем Дрок, а Ведас Дрок! А почему это она Дрок, если она дочь отчима Ведаса и его матери, а не наоборот? Почему она не получила фамилию отца, как обычно делали нормальные люди при втором браке? Или ее отец вошел в чужую семью и сами сменил фамилию? Чего я вообще над этим парюсь?