Брачный приз
Шрифт:
— Не обращайте на меня внимания — я само терпение, — пробурчал Роджер, прислонясь к кроватному столбику.
— Иди к черту, — отмахнулся Эдуард. — Мы хотим потолковать об Элеоноре. Расскажи что-нибудь еще, Розамонд.
Она бросила на мужа веселый взгляд, искренне радуясь его досаде. Не без усилий отведя глаза от его скульптурно вылепленного тела, она вновь обратилась к Эдуарду:
— У нее есть маленький песик. Она сказала, что королева его не терпит, и спросила, нравятся ли вам собаки. Я заверила ее, что вы их обожаете.
— Говорил
— Все женщины могут быть настоящими стервами, — изрек Род.
Поняв, в чей огород брошен камешек, Розамонд парировала:
— Судя по запаху, сегодня вы перепробовали немало таковых!
— Вот как? Кажется, я появился не вовремя? — съехидничал Эдуард, довольный тем, что не ему одному приходится страдать и что друг тоже найдет сегодня холодную постель. Дождавшись, пока Роджер проводит его до двери, Эдуард под мигнул: — Не печалься, до рассвета уже недалеко.
Ричард де Клар отправился в Лондон вместе со свое невесткой Алисой. Хотя та предпочла бы ехать одна, граф Глостера призвал в столицу его отчим Ричард Корнуэльский, и Алисе ничего не оставалось, кроме как принять предложение свекра. Граф оставил сына Гилберта управлять Глостером и с небольшим отрядом рыцарей примчался в Вестминстерский дворец. Алиса поселилась в роскошно обстав ленных покоях, принадлежавших ее отцу, Гаю де Лузиньяну прежде чем проклятые бароны изгнали его из Англии
Преданные слуги доложили ей, что королева привезла с собой невесту лорда Эдуарда, и обе выехали в Виндзор.
Глостер тем временем встретился с отчимом. Мужчины дружески приветствовали друг друга.
— Ричард, король разгневан вероломным заговором Симона де Монфора и Эдуарда! Как вы могли взять сторону изменника де Монфора и предать своего монарха?
— Никакого заговора! — запротестовал Глостер. — Генрих подписал Оксфордские провизии, а первым пунктом там стоит созыв парламента.
— Ты слеп, Ричард, или опять хитришь? Замыслил посадить Эдуарда на трон?
Тут Глостер дал волю своей знаменитой вспыльчивости.
— Это наглая ложь! Я первый пэр Англии и никогда не посмел бы плести заговоры против короля! Но моя обязанность — следить за исполнением Оксфордских провизий.
— Эти провизии — дело спорное. Папа дал Генриху буллу отпущения и разрешил отказаться от клятвы. Настало время Плантагенетам объединиться и показать баронам, кто главный в стране!
— Но я де Клар, — напомнил Глостер.
Ричард Корнуэльский, с любовью посмотрев на пасынка, покачал головой:
— Таковы твое имя и титул, но по крови ты Плантагенет. Мой первенец, мой настоящий сын. Как думаешь, почему твоя мать, моя возлюбленная Изабелла, назвала тебя Ричардом?
Глостер потрясенно взирал на него. Да… пожалуй, это объясняет многие загадки его детства. Он унаследовал прославленные гордость и вспыльчивость Плантагенетов.
— Почему ты держал это в тайне? — хриплым от нахлынувших чувств голосом выдавил он.
— Твоя мать была женой Гилберта де Клара. Я не мог навлечь бесчестье на нее и на тебя, Ричард. Не хотел, чтобы тебя называли королевским ублюдком. Когда де Клар погиб в бою, ты унаследовал его титул и стал графом Глостером.
Ричард налил вина себе и сыну и поднял кубок в безмолвном тосте.
— Король приказал мне собрать малый совет, состоящий из меня, тебя и верховного судьи Боуна, — продолжал Ричард Корнуэльский. — Мы созовем на него баронов, верных короне. Необходимо закрыть ворота Лондона для Симона де Монфора и его сообщников, а также воспрепятствовать открытию сессии парламента. Если Монфор не отступит, это означает войну.
— А как насчет лорда Эдуарда?
— Наш долг — рассорить его с де Монфором. Я уже сказал принцу, что Генрих сделает своим наследником Эдмунда, а королева привезла невесту принца, Элеонору Кастильскую, чтобы заманить его обратно в лоно семьи.
— Насколько я знаю Эдуарда, его не возьмешь ни угрозами, ни подкупом.
— Но он умен, и ему нужны деньги. Я послал за ним соглядатаев. Сегодня принц узнает, что в Лондон ему нет доступа и он отрезан от своих людей, размещенных в Тауэре. Когда Эдуард увидит, что многие бароны остались нам верны, а за спиной Генриха стоит войско из трехсот французских наемников, он задумается и взвесит шансы. Я рассчитываю на его ненасытные амбиции, присущие всем Плантагенетам.
— Ты забываешь о всеобъемлющем честолюбии и магнетизме личности де Монфора.
— Ни на минуту, Ричард. Раньше или позже Эдуард поймет, что у страны должен быть только один правитель.
Лорд Эдуард и сэр Роджер выехали из Нижнего двора Виндзора, не заметив всадника, ожидавшего в тени Комендантской башни.
— Поедем прямо в Дарем-Хаус, — решительно велел Эдуард. — Потом захватим Гарри, если он еще дышит. Ну а Вестминстер оставим напоследок. Королева, вне всякого сомнения, держит Элеонору именно там, и я намереваюсь забрать свою жену в Виндзор.
Они проехали едва ли не половину пути, и Роджер услышал топот копыт в отдалении. Когда они приблизились к поселку Вестминстер, звук словно приблизился и стал громче.
— По-моему, нас преследуют, — предостерег он Эдуарда. Они тут же сменили направление и, свернув к реке, спрятались за старую дворцовую стену.
Эдуард схватился за узду лошади, а де Лейберн ловко стащил подъехавшего всадника с седла и приставил к его горлу кинжал.
— Говори, если не хочешь отправиться на тот свет!
Маленький жилистый человечек съежился от страха и обмочился.
— Ты шпион де Монфора? — рявкнул Эдуард.
Ощутив теплую струйку крови, ползущую по шее, мужчина лихорадочно закивал. Конь, которого удерживал Эдуард, словно обезумев, встал на дыбы. Подкованные копыта молотили над их головами, и рыцари отпрянули. Соглядатай воспользовался этим, чтобы броситься в Темзу и исчезнуть из вида.