Браки заключаются на небесах?
Шрифт:
– Я не могу объяснить. Ты не поймешь.
– Попробуй? – Фригг внимательно наблюдала за лицом своего младшего, неродного, такого озлобленного и обиженного, но горячо любимого ею сына.
– Мы с ней… будто разрушаем друг друга. Сначала я просто думал, что я ее сломаю. Сделаю ее безвольной тряпкой. И меня это устраивало. Но потом… я не знаю, как и что произошло… Я больше не могу так с ней. Она просто смотрит, улыбается, говорит какую-нибудь ерунду – и я понимаю, что не могу… Получается, что и она меня ломает? Я стал слабым. Она делает меня слабым, мама, - Локи сжал кулаки и нервно вздохнул. – Мне нельзя таким быть.
– Бедный мой, глупый мальчик, -
========== Часть 16 ==========
Фрейя не сказала ни слова, когда на пороге ее дома появилась заплаканная дочь с небольшой сумкой на плече и черным облезлым котом на руках. Пропустив Герсими в дом, она подождала, пока девушка отпустит кота и бросит сумку на пол, и обняла ее, заметно похудевшую и побледневшую.
– Ничего. Все к лучшему, - она погладила торопливо и неаккуратно заплетенные волосы девушки. Герсими тяжело вздохнула – мысленно она все еще была во дворце.
Один был занят переговорами с Ётунхеймом, поэтому она зашла только к Фригг и сказала ей, что уезжает к матери и вернется только на день церемонии развода. Богиня заметно расстроилась, уговаривала ее остаться, но Герсими отказалась, сказав, что все равно уже все решено, и смысла задерживаться нет. На выходе она столкнулась с Тором – он тем утром вернулся из Мидгарда, где помогал местным воинам. Заметив девушку, он торопливо шагнул ей навстречу.
– Что происходит? Куда ты?
– Наш с Локи брак совсем скоро будет расторгнут. Я лучше уже сейчас вернусь домой…
Тор опешил – поскольку он только несколько часов назад вернулся из Мидгарда, он ничего не знал о просьбе Локи, решении Одина и хитрости Фригг.
– Как так… подожди… - он нахмурился – Быть не может… А Локи хоть знает, что ты уезжаешь?
– Нет. Не говори ему, пожалуйста. Даже если он вдруг будет спрашивать. Хотя его точно не будет это интересовать, - она усмехнулась.
– Послушай… - Тор вздохнул. – Я очень сожалею о том, что произошло. Я поступил недостойно и раскаиваюсь в этом. И прошу тебя быть милосердной ко мне… Надеюсь, что мы все же будем хорошими друзьями. Не знаю, что дальше будет с тобой и Локи, но я надеюсь, что мы сможем сохранить теплые отношения, - он попытался улыбнуться. Дни после битвы тяжело дались ему. Не зная, куда деться от мук совести, он вернулся в Мидгард и с головой ушел в работу на Мстителей, словно пытаясь искупить борьбой за добро то, что натворил, и отвлечься от запретного чувства, но на сердце все равно было неспокойно, поэтому наследник престола и вернулся в Асгард.
– Спасибо, - девушка грустно улыбнулась и обняла громовержца на прощание…
Локи действительно становилось лучше с каждым днем, но на его характере это никак не отразилось – он оставался раздражительным, неразговорчивым и замкнутым, не хотел никого видеть. Когда Тор зашел к нему в день отъезда Герсими и попытался заговорить с братом, тот не проронил ни слова. Почему-то он думал, что жена не сдержит обещания и все равно зайдет к нему рано или поздно. Она просто не умеет обижаться надолго. Однако проходил день за днем, Герсими так и не появлялась, а спрашивать о ней у кого-либо Локи себе запретил. Тор, время от времени заходивший к нему, пытался заговорить о «будущей бывшей» супруге брата, но Локи резко обрывал его, чувствуя, как в груди начинает ныть. Фригг же и вовсе не затрагивала эту тему.
– Думаю, ты достаточно окреп, чтобы немного прогуляться? – предложила она спустя несколько дней после исчезновения Герсими. Локи уже вставал с постели и мог ходить, опираясь на трость. Принц, успевший возненавидеть всей душой проклятый лазарет, согласился и вышел с матерью в сад при дворце. Жадно вдохнув свежий воздух, он прикрыл глаза, сжимая пальцами рукоятку трости, едва заметно улыбнулся и обвел взглядом сад, ожидая по привычке увидеть фигурку жены в ее любимой беседке. Беседка была пуста. Локи слегка нахмурился, однако не подал виду, что расстроен. Сев на скамейку и вытянув больную ногу, он вдруг вспомнил, что именно здесь и происходил их с Герсими разговор после первой ночи вместе. Вспомнил, какое удовольствие ему доставляло смотреть, как она краснеет, дрожит и чуть не плачет… Он крепко вцепился пальцами в край скамьи, уставившись в пустоту.
– Милый, тебе плохо? – откуда-то издалека раздался голос матери.
– Все нормально. Иди, я еще посижу тут, - ответил Локи.
Он провел носком сапога линию на песке, которым были посыпана дорожка сада. Первые дни, даже недели после возвращения из Мидгарда ему отчаянно не хватало магии – еще одно условие наказания. Потом как-то свыкся, вспомнил, как это – манипулировать людьми и без волшебных трюков. Но сейчас он с новой силой почувствовал, как же хочется вернуть себе возможность использовать магию… Не чтобы выздороветь в мгновение ока, не чтобы начать мстить своим обидчикам – нет, это может подождать… В первую очередь ему нужно было найти способ забыть этот нелепый брак. Перестать чувствовать тупую, ноющую боль в груди. Начать спать без снов. Снова стать собой – таким, каким он сделал себя сам.
«Откуда тебе понять, как это – когда человек, который дорог тебе и который всегда рядом, вдруг исчезает… Секунда – и его больше нет. Ты сам хоть немного будешь по мне скучать?» - раздался в голове ее голос.
– Замолчи, - прошипел он и вздрогнул от стука трости, упавшей на землю.
– Прости, - Тор, севший рядом, неловко потянулся за тростью и поднял ее, вновь прислонив к скамье. Локи усмехнулся – насколько нужно ослепнуть и оглохнуть, чтобы не заметить подсевшего к нему великана-брата.
– Она уехала домой, - тихо сказал Тор. Локи поднял взгляд на брата, тот продолжал.
– Вернулась к матери. Она просила не говорить тебе, но… Мне кажется, ты должен знать.
Трикстер пожал плечами, снова опустив глаза.
– Что ж, мы все равно скоро…
– Да что ты за идиот, Лафейсон? – взорвался Тор.
– Это… двойное оскорбление, если учесть, от кого я его слышу, - холодно заметил Локи.
– Пора перестать быть таким замерзшим куском навоза и стать мужчиной, брат, - ответил громовержец, пропустив слова бога обмана. – На ней лица не было, когда она уезжала. Смотреть страшно. Сразу понятно, что уезжает, только потому что невыносимо ей здесь из-за того, что ты стараешься лицо сохранить, неизвестно перед кем изображаешь из себя…
– Замолчи, - со злостью в голосе прервал его Локи.
– Да она уезжала, как на казнь, дурак ты такой! А ты? Сколько еще собираешься изводить лекарей и ходить с видом страдальца? Сам натворил – вот теперь сам и исправляй, - громовержец разошелся не на шутку, его лицо покраснело от гнева, ему так хотелось схватить брата за плечи и хорошенько растрясти его, вытряхнуть все высокомерие и напускное безразличие! Однако в последний раз, когда Тор дал волю эмоциям, ни к чему хорошему это не привело, так что он благоразумно решил сдержаться.