Брат из царства ночи

Келлехер Виктор

Реймон колебался. Дорф в отчаянии сжал кулаки.

– Я прошу тебя, – сказал он, – разве этого недостаточно? Что ты еще хочешь? Моего проклятия? Чего ты ждешь?

– Нет! – воскликнул Реймон. Голос его заглушили крики людей Солмака, которые уже подошли совсем близко.

– Я прокляну тебя! – закричал Дорф. – Прокляну!

Зажав уши, Реймон бросился бежать со всех ног. Только один раз он замедлил бег и оглянулся. Дорф отчаянно сражался, казалось, он двигался под какую-то неслышную музыку. Но вдруг сверкнуло орудие – и он упал на землю.

– Дорф! – зарыдал Реймон. – Дорф! – Он выкрикивал это имя все время, пока бежал через долину и перебирался через пруд. Наконец поле закончилось и он оказался в стране

теней, намного более темной, чем он себе представлял.

Глава шестая

БОЛОТО

Реймон резко остановился, почувствовав, что провалился в ледяную воду по грудь. Он поморгал, словно внезапно очнувшись, и оглянулся. Вокруг было стоячее болото, покрытое отвратительной пеной, и время от времени из-под ног с противным хлюпаньем вырывался зловонный газ. Сдерживая дыхание, Реймон выбрался из ила и вскарабкался на твердую землю. Над ним нависало черное корявое дерево. Сквозь его ветки просачивался лунный свет, открывавшийся жуткий пейзаж: переплетенные толстые искореженные стволы, безжизненно повисшие виноградные стебли, затопленные низины, бесконечное заунывное жужжание насекомых. Нечто тонкое и призрачно-серое обвилось вокруг него, от чего он в ужасе отпрянул. Но это оказался лишь клочок тумана, принесенный с болота ночным ветерком.

Всю свою жизнь Реймон страшился этого места. Он отказывался даже смотреть в сторону болота, когда его посылали за водой к глубокой заводи, Ребенком он любил сидеть в безопасной деревне и слушать рассказы стариков. Они говаривали, что это обиталище духа Ночного Лорда. Этот дух был таким жутким, что даже от мгновенного взгляда на него можно сойти с ума. Одна из подобных историй потрясла Реймона до глубины души. В ней говорилось, как маленькая девочка заблудилась в болотах и ее поглотила тьма. Всю ночь жители деревни бегали у края болота и звали ее. Только один отчаянно храбрый человек осмелился пойти за малышкой. Больше о нем никто никогда не слышал. Следующим утром ребенок вернулся. Родители потом говорили, что лучше бы бедняжка совсем сгинула в болоте. Девочка ослепла и оглохла, ее глаза стали такими же серебряными и гладкими, как луна, и до конца своей короткой жизни она разговаривала только с Луаном. Ее безумные речи и квохчущий хохот отдавались эхом по всей деревне ночь за ночью.

Похоже, с Реймоном сейчас должно было случиться нечто похожее. Он дрожал и сжимал ворот туники. Но хотя его ужас перед болотом становился все сильнее и сильнее, о возвращении назад, к полю, не могло быть и речи. То, что осталось там, было намного хуже любого болота: родной голос, умолкший навеки, любимое лицо, которое он никогда больше… Никогда… Но Реймон отбросил мысль о своем одиночестве. Надо было спастись. Впасть в отчаяние можно и позже.

Люди Солмака выстроились в линию и начали медленно, но верно приближаться. Вскоре они подошли к самому краю болота. Когда солдаты ступили на низко провисший мостик, их факелы вспыхнули неровным светом. Словно цепочка живых огней, связанная невидимой нитью, они надвигались, и ничто, казалось, не было в состоянии остановить их.

Но тем не менее они остановились. В голосах послышался испуг, а лица, освещенные факелами, стали бледны. Реймон даже видел их глаза, широко раскрытые от страха.

– Долго нам еще идти сегодня? – услышал Реймон протестующий голос.

– Я говорю, мы можем вернуться, – громко крикнул кто-то, – скоро настанет утро, тогда и поработаем.

Один из ближайших факелов вспыхнул ярче и осветил все вокруг. Неровный свет упал на Реймона.

– Кто… Кто там? – спросил кто-то испуганно. Реймон пригнулся к земле и побежал прочь со всех ног.

Со стороны солдат раздался вопль ужаса, и кто-то вдруг развернулся, отбросил факел и пустился наутек к открытому полю. Огонь опалил траву. Тревога распространилась быстро.

Те, что были близко, закричали и кинулись в разные стороны. Через несколько мгновений отряд охватила паника. Солдаты в беспорядке отступали.

В другой раз Реймон, может быть, и засмеялся бы, но не сейчас. Не успел он облегченно вздохнуть, как раздался совершенно дикий, ни на что не похожий рев. Реймон замер, не в силах шевельнуться от ужаса. Рев раздался снова, грозный, нечеловеческий. Из-за него все остальные голоса показались тихими и слабыми.

Реймон судорожно оглядывал темное болото. Оттуда ли донесся рев? Он не мог сказать точно. Из-за растущих вплотную друг к другу деревьев было очень трудно распознать, откуда шел звук. Даже уханье совы, казалось, раздавалось одновременно со всех сторон.

Постепенно Реймон оправился от страха и сделал шаг. И сразу же остановился. Куда ему идти? Обратно к полям – невозможно. Он знал, что ожидало его там: мертвая тишина, лицо, такое же неподвижное и пустое, как и у Пилар. Или же стражники Солмака. Нет. Он не был к этому готов. Тогда вперед? В темные глубины болот, где, как рассказывали деревенские старожилы, даже почва колышется под ногами?

Словно кто-то невидимый услышал его тайные мысли… Реймон вдруг почувствовал сильный толчок в промокшей земле: один… другой… третий… Будто бы сама земля отвечала неведомым шагам. Реймон судорожно оглянулся, но он смог разглядеть лишь все те же искореженные силуэты деревьев. Те же серебряные пятна лунного света, те же хлопья тумана, зловеще поднимающиеся между стеблями и листвой.

– Луан? – осипшим голосом прошептал он. – Луан, ты пришел за мной?

Земля вновь содрогнулась. Реймон зажмурил глаза и задрожал всем телом, ожидая самого ужасного. Но когда после бесконечно долгой паузы ничего не произошло, он осмелился чуть-чуть приоткрыть веки и увидел, что вокруг все по-прежнему. Лунный свет лежал как и раньше, странные очертания деревьев точно так же зловеще стояли вокруг. Или почти так же? Он открыл глаза пошире. Одно из деревьев выглядело не таким, как другие. Реймону даже показалось, что раньше его на этом месте вообще не было. Он встряхнул головой в надежде, что наваждение исчезнет. Но когда он снова взглянул туда, дерево шевельнулось и подошло поближе. Земля содрогалась в такт шагам.

Реймон хотел повернуться, побежать… и не мог. Прямо над его головой послышался высокий звук, мягкий, похожий на утренний ветер, шелестящий по листве. Он взглянул наверх и увидел два бледных полумесяца. Два! На него глядели глаза. Из мрака нависало лицо. Это лицо было таким ужасным, что Реймон отчаянно завопил, и вопил долго, бесконечно… Тяжелая ветка надломилась, опустившись вниз, и оказалась рукой. И тут эта рука легла Реймону на голову, ероша волосы.

На этот раз он сорвался с места и побежал во тьму, не разбирая дороги. Какие-то стебли как петли хватали его за руки и за ноги. Клейкая паутина прилипала к лицу, когда он продирался сквозь деревья. Трясина затягивала его, грозя поглотить. Но Реймон продолжал бежать, нарушая мертвую тишину болота. Вдруг он грохнулся в какой-то пруд, покрытый толстым слоем мерзкой тины. Мгновенно оказавшись под водой, Реймон пошел ко дну, барахтаясь в холодном скользком иле.

Он вынырнул, отплевываясь, судорожно глотая воздух, и чудом ему удалось вцепиться в виноградную лозу, которая свисала над ним. Она натянулась, но выдержала, и Реймон подтянулся… Он почти уже вылез на твердую землю… Не успел Реймон обрадоваться, что спасен, как что-то обвилось вокруг его кисти и полезло дальше. Какие-то толстые петли с силой захлестнули его поперек груди и принялись сжиматься, явно намереваясь задушить. Луна, словно равнодушный глаз, взирала на его страдания.

– На помощь! – попытался крикнуть Реймон, но петли мертвой хваткой впились в грудь, и вместо отчаянного крика послышался лишь едва слышный хрип.