Брат вождя, или Увидеть Кима и умереть
Шрифт:
– Нет.
Тот пояснил:
– Я представляю судебные органы. Я вел расследование дела Кеннета Бэя, а теперь займусь вашим преступлением.
Англичанин похолодел. Это имя ему было известно. Кеннет Бэй – американец корейского происхождения, которого в Северной Корее приговорили к пятнадцати годам исправительно-трудовых лагерей.
– Мы можем просидеть здесь всю ночь, – терпеливо сказал англичанин. – Но ничего подписывать я не буду.
– У нас много времени, – последовал ответ. – На это может уйти ночь, день, неделя или месяц – выбор за вами. Вы совершили
– Какое преступление? – поразился журналист.
– Клевета на корейский народ и страну. Вы знаете, что пресса Южной Кореи перепечатывает ваши репортажи?
– Нет.
– А они пишут, что в своих материалах вы утверждаете, будто правительство КНДР постоянно лжет.
И ему сразу задали новый вопрос, самый важный для тех, кто вел дознание:
– Вы установили контакт с южнокорейскими марионетками, перед тем как приехали в Пхеньян? Вы сговорились организовать пропагандистскую кампанию против нашей страны?
Около половины второго ночи англичанин попросился в туалет. Его сопровождали двое. Один занял место рядом, у соседнего писсуара, другой стоял за спиной.
Британскому корреспонденту повезло. В Пхеньяне случайно задержался руководитель всей журналистской группы. Узнав, что один из его людей пропал, он поехал в Министерство иностранных дел КНДР и сообщил, что уже поставил в известность Лондон, поэтому с минуты на минуту может разразиться международный скандал.
Шумиха не входила в планы принимающей стороны. Руководителя группы отвезли на встречу с его журналистом. По пути сотрудник Министерства иностранных дел откровенно предупредил:
– Пожалуйста, помните, что у нас нет власти над людьми, с которыми мы сейчас встретимся.
Увидев руководителя своей группы, корреспондент Би-би-си испытал чувство облегчение. Но отпускать его не собирались.
– Вам придется попросить прощения у народа нашей страны за оскорбления, нанесенные вашими статьями, – настаивал старший из северокорейских чиновников.
Англичанин написал покаянное заявление под диктовку корейцев. Они внимательно прочитали текст и вернули его корреспонденту Би-би-си:
– Чтобы доказать свою искренность, зачитайте написанное вслух.
В стороне стоял офицер с видеокамерой. Он все записывал.
Репортера отпустили только под утро и через два дня выслали из Северной Кореи. Вернувшись домой, он все описал. История получилась достаточно громкая. А через несколько месяцев, когда о ней уже забыли, британец повесил на своем личном сайте еще несколько снимков, на которые уже мало кто обратил внимание.
А Шувалов их не пропустил.
Удивительным образом во время допроса англичанин умудрился, достав в какой-то момент мобильный телефон, тайно сделать несколько снимков. В том числе запечатлел корейца, который вел допрос.
Шувалов нашел этот снимок. Не портретная, конечно, съемка. Качество оставляет желает лучшего, и освещение неудачное. Тем не менее лицо было ясно различимо.
Себе Шувалов не доверял. Оформил запрос и пошел к специалистам в лабораторию. Компьютерный анализ подтвердил: это тот же человек, что и на фото погибшего спецназовца. Ответ поставил Виталия в тупик. Каким образом высокопоставленный пхеньянский чиновник, занимавшийся британскими журналистами, оказался в составе отряда десанта, который высадился на территории Южной Кореи? Да еще в форме южанина?
Какая же миссия была поручена спецназу?
Версия, казавшаяся самой фантастической, Шувалову представлялась наиболее реальной. Он доложил начальству, что задача десанта состояла в том, чтобы доставить чиновника в Сеул. Выдавая себя за офицера южнокорейской армии, тот должен был с помощью местной агентуры убить президента Южной Кореи….
В таком случае это было бы делом рук не северян, а своих и имело бы совершенно иной смысл. В стране воцарился бы хаос. Самое удобное время для того, чтобы нанести сокрушительный удар по Югу и объединить наконец Корею.
Глава 4
Загадки династии
АЭРОПОРТ ШЕРЕМЕТЬЕВО, МОСКВА
Они столкнулись в зале вылета. Когда-то Виталий Шувалов оказал услугу популярному в Москве пластическому хирургу, спас его от больших неприятностей, и тот в благодарность не раз предлагал свои услуги. Но Шувалов, хотя и без удовольствия смотрел на себя утром в зеркало во время бритья, пока воздерживался.
– Давно не виделись, – сказал хирург, пожимая Виталию руку.
– Слишком много летаю, – пытался оправдаться Шувалов. – Как пели в годы моего детства, старость меня дома не застанет, я в дороге, я в пути…
– Вам еще рано насчет старости! – остановил его хирург. – Да я тоже вынужден путешествовать. Волка ноги кормят.
– Далеко ли сейчас? – поинтересовался Шувалов. – В каком сказочном местечке вас ждут красотки, желающие изменить форму носика?
– Вы туда не захотите, – ухмыльнулся хирург. – Лечу в Пхеньян.
Шувалов искренне удивился:
– Вот уже не думал, что там интересуются пластической хирургией. Я понимаю – на Юге. Там изменились и стандарты красоты. От природы волосы корейских женщин могут быть только черными, а на улицах Сеула полно девушек с каштановыми волосами. Я вижу, что перекрасить волосы – это самое малое, на что идут современные кореянки. Меняют разрез глаз, выпрямляют нос, делают более заметной грудь.
Хирург отвел Шувалова в сторону:
– Я давно сотрудничаю с этими ребятами. У меня удачный опыт работы с северокорейскими актерами. Ведь я когда-то оперировал женщину, которая играла роль покойной жены Ким Ир Сена. Я сделал ей нос, а мой коллега изменил разрез глаз.
Потом приехали сотрудники северокорейского посольства в Москве, рассказал врач. Объяснили, что ему оказана особая честь: превратить актера в двойника Ким Ир Сена.
– Я пытался понять, почему нельзя просто воспользоваться гримом. Сказали – нет. После предварительных переговоров в Москву доставили актера, которому было доверено играть великого вождя. Над ним уже кто-то поработал, но неудачно. Я сделал новую операцию. Актер все терпеливо перенес. Ведь его ждало светлое будущее. Меня очень торопили – у них горели съемки…