Брат
Шрифт:
– Ой, правда, а как вас хотя бы зовут?
– Жан Клод ван Дамм, – улыбнулся я и направился в сторону Казанского вокзала.
Там я решил переночевать, но сначала надо было сменить форму на гражданку, чтобы комендантские патрули лишний раз не докапывались, да и так проще слиться с толпой.
Мой дембельский “наряд” был в очень неплохом состоянии, и мне удалось обменять форму в одной из палаток возле вокзала на джинсы, футболку и ветровку. Не знаю, зачем понадобилась форма палаточнику, но я легко договорился на обмен своей бэушной армейской одежды на ширпотреб сомнительного
День выдался насыщенный, и спать я завалился рано, на лавке в зале ожидания.
Сам не заметил как вырубился. Провалился сон, даже шум вокзала не мешал.
17 сентября 1993 года
Ночь
– Так, я не понял! Вы че здесь опять разлеглись? Здесь вам бесплатная гостиница, что ли? – раздался грубый ор над самым ухом – не то, от чего я люблю просыпаться. Особенно когда он сопровождается тычками дубинкой в бок. Я нехотя разлепил сонные глаза и увидел над собой двоих милиционеров, которые покручивали в руках дубинки и выжидательно смотрели на меня и еще на нескольких людей, лежащих рядом.
Глава 4
…Накануне вечером я добрел до Казанского вокзала и приглядел несколько уголков, где спали бедолаги, для которых это было единственным шансом не остаться ночью на улице. «Кровати», конечно, не привлекали – сваленное в кучу грязное шмотье, какие-то сумки (далеко не факт, что их собственные, а не украденные или не подобранные на какой-нибудь помойке)… Но, с другой стороны, в гостиничные апартаменты меня никто не приглашал, а значит, надо было обходиться тем, что есть.
Я приметил свободное место на твердой лавке и задумался – как здесь устроиться-то? Говорят, у бездомных тоже есть своя иерархия и свой круг, в которых чужих пускают неохотно. Сунешься – начнутся крики, скандал, станут пялиться зеваки, кто-нибудь позовет ментов… Я с тоской огляделся вокруг, как будто надеялся, что вот сейчас волшебным образом появится какой-нибудь знакомый и увезет меня отсюда бухать на дачку с банькой. Хреночки на тарелочке… Так что другого выхода не было.
Один из бездомных выглядел более опрятным и ухоженным. Честно говоря, он был больше похож на пьяницу, который вообще-то живет дома, но когда срывается в запой, его выгоняют до протрезвления. Вряд ли вокзал – его постоянное место обитания. Я решил обратиться к нему:
– Слушай, друг, можно рядом с вами прилечь? Мне ночевать негде.
– Да ложись! – махнул он рукой. – Небось, место-то казенное, не убудет!
Остальные «отдыхающие», кажется, тоже не выражали никакого недовольства, и я осторожно прилег на лавку. Она не пользовалась у местной братии популярностью. потому что тряпье постелить на нее нельзя – узкая слишком. Положил руку под голову.
Да, не о таком ночлеге я мечтал. И хотя в моей жизни бывали ситуации, когда спать приходилось в условиях, по сравнению с которыми это было царское ложе, все-таки ночевать с на вокзале – это не то, к чему я стремился. Но, в конце концов, прямо сейчас я все равно ничего другого бы не придумал, а
И вот теперь местные менты почему-то решили нас разогнать, хотя до этого спокойно проходили мимо и не обращали на нас особого внимания.
– Я долго буду ждать? Короче, если через три секунды здесь еще кто-то останется, я быстро организую ночлег в другом месте! Раз… два…
Не дожидаясь последней цифры отсчета, я вскочил и быстро пошел в сторону выхода. То же самое сделали большинство моих соседей. В последний момент я оглянулся и увидел моего нового знакомого, который разрешил мне прилечь. Он с виноватым видом что-то объяснял милиционерам, и по их лицам было похоже, что его объяснения их не устраивают.
«Куда ты лезешь, сам тут на птичьих правах! Правозащитник из будущего, блин!» – ворчал мой внутренний голос, но мне почему-то стало жалко этого мужичка. Слишком уж интеллигентным был его вид – такие обычно в схватке с реальной жизнью не выигрывают.
– Ребята, это мой товарищ, с женой поссорился, вот и боится домой идти, я его уведу сейчас, не волнуйтесь, – я старался казаться уверенным, это вышло довольно легко.
– Да? А тебя тоже жена выгнала, что здесь валяешься? Вроде на бомжа не похож – парни в погонах изучающе смотрели на меня.
– Да нет, я дембельнулся, домой еду, здесь пересадка, и я на поезд опоздал, – я ляпнул первое, что пришло в голову. – Вот жду, когда мать из дома денег на билет вышлет, и я сразу домой.
Конечно, вся эта чушь могла показаться правдоподобной только первокласснику. Дембель встретил на вокзале товарища и улегся с ним поспать на полу… Но ментам, видимо, самим было неохота распутывать все эти версии, тем более что мы всем видом показывали готовность уйти, а взять с нас все равно было нечего.
– Хрен с вами, выметайтесь отсюда к чертовой матери, и чтоб больше я вас здесь не видел! – рявкнул тот, который будил меня дубинкой.
Интеллигент пробормотал «Спасибо», и мы вышли на улицу.
– Тебя хоть как зовут-то? Меня Вова, – сказал я.
– Вася, – представился собеседник.
– Вася, ну кто его не знает, – вспомнил я песню из детства и усмехнулся. – Ну и что теперь делать будем, Вася? На лавочку в парк идти? Там, боюсь, нас разбудят ребята пожестче, чем эти.
– Нееет, в парк не надо, – задумчиво протянул Вася. – Давай лучше по многоэтажкам походим.
– Думаешь, кто-нибудь сжалится и пустит на ночлег? – развеселился я. – Так и вижу: молодая, румяная одинокая домохозяйка сочувствует двум бродягам, пускает их домой, дает помыться и свежую одежду, потом кормит ужином и звонит такой же одинокой подруге…
– Это, конечно, было бы неплохо, – мечтательно закатил глаза Василий, – но вообще-то я не это имел в виду. Как ни странно, во многих высотных домах дверь на чердак не запирается. Черт его знает, почему – может, ключ доверить некому… В общем, там иногда можно ночевать. Ты оказываешься как бы между крышей и жилыми этажами, и если вести себя тихо, то тебя никто даже не заметит.