Братки – не значит братья

Колычев Владимир Григорьевич

– Это меня заточкой пырнули. В тюрьме, – он повел ее руку выше, к шраму на груди. – Это снайпер постарался…

Семен отпустил руку, но Лариса удержала ее на весу, и он почувствовал, как ее пальцы гладят рубец.

– Досталось тебе, – прошептала девушка.

– Ничего, до свадьбы зажило.

– С Джемой.

– Нет, с тобой.

– А если я не хочу? – спросила она, чувствуя, как глаза застилает туман.

И ее пальцы гладили кожу на его груди вокруг рубца… Не хочет она. Кто ей поверит?

– Не понял.

Лариса открыла рот, чтобы повторить, но

Семен накрыл ее губы поцелуем. Сопротивляться девушка не стала. Напротив, ее тело обмякло в крепких мужских объятиях. Она попала в течение бурной реки, но Семен казался ей надежной опорой, и она доверилась ему. Она верит в него, знает, что он не допустит грехопадения. Поэтому надо бы остановиться.

Он отстранился от нее, но Лариса его не отпустила. Она сама обняла Семена и жарким своим поцелуем снова затянула в нирвану. Она сама сделала свой выбор, и отвергнуть его – значит нанести Ларисе оскорбление. Семен не мог этого допустить, и они вместе рухнули в бездонную пропасть наслаждения.

* * *

Харитон сам по себе мужчина крупный, и голос у него густой и объемный. Он заполнял собой пространство, но Семен сейчас замечал его с трудом. Ведь они вдвоем у него в кабинете; кроме них, никого здесь больше нет. Разве что Лариса незримо присутствует. Она-то и отвлекает Семена от разговора.

– Эй, ты меня слышишь? – Харитон щелкнул пальцами перед его носом.

– Что? – очнулся Семен. – Да, конечно… Ты банкира вычислил…

– Похоже, ты где-то в облаках витаешь.

– Да так, есть немного…

– Любовь-морковь? – усмехнулся Харитон.

– Что-то в этом роде, – улыбнулся Семен.

Он только что из спальни, где провел с Ларисой несколько незабываемых часов. Там бы сейчас и находился, если бы не Харитон, его лучший друг и правая рука.

– Так что ты там насчет Фильштейна говорил? – постарался сосредоточиться на разговоре Семен.

– Ему выгодно было от Максуда избавиться. Он мог Максуда заказать.

– Напрямую?

– Не знаю. Может, через начальника службы безопасности… Но лучше с Фильштейном говорить. Тем более встречу с ним устроить не проблема. Любовница у него, он ей квартиру в Гранатовом переулке снимает. Это рядом с его банком. Он к ней в семь вечера стабильно заезжает – когда на час, когда на два. У меня пацан один эту девчонку хорошо знает, через нее можно в квартиру попасть. Он заходит, а там я. Здорово, Миша, как дела? Как там твои киллеры себя чувствуют?

– А если это не те киллеры?

– Может, и не те. Скорее всего, не те. Но к Мише подъехать не проблема.

– Так в чем же дело?

– Миша тебя лично знает. Ты у Максуда на свадьбе был, тост произносил. И кто ты такой, он тоже хорошо знает. Если он тебя увидит, у него поджилки лопнут. Влет расколется.

– Думаешь?

– Уверен… Тем более что тебе это ничего не будет стоить. С законностью никаких проблем – типа, зашел к знакомой девочке на чашку чая, а тут Миша Фильштейн. Ну, разговорились…

– Я к знакомым девочкам больше ходить не собираюсь, – улыбнулся Семен. – Хотя можно и съездить. Вдруг повезет…

Сначала он нашел

специалиста по фотороботам, затем отправился к Ларисе. И Юлю побеспокоил. Не хотел он возвращать их в прошлое, но ему нужно было знать, как выглядят их знакомые киллеры…

* * *

Мандраж, трясучка, предстартовое волнение – все эти явления одной природы. Но одно дело, когда тебя душит безнадега, и совсем другое, когда тебя возбуждает сам факт, что есть люди, которые тебе помогут. Рука у Михаила Фильштейна дрожала, когда он набирал спасительный номер.

Последний всплеск бандитской активности совсем не страшен. Максуд обычно встречался с ним лично, если нужно было решить какой-то вопрос, а его преемник всего лишь позвонил ему, ибо в кабинет к Михаилу его не пустила охрана. А дело в том, что его никто особо не боялся.

Но звонок все-таки был. И Михаила обязали перевести на счет бандитов крупную сумму. Потому и звонил он Уборщику – так просил называть себя человек, который избавил его от Максуда.

Уборщик не ответил на звонок. Но спустя час позвонил сам.

– Проблема у меня, – озадачил его Михаил. – Крыша дала о себе знать. Послезавтра я должен перечислить деньги.

– Кто конкретно наехал?

– Не знаю. Просто позвонили и сказали, что нужно перечислить деньги.

Уборщик думал недолго.

– Узнай, кто звонил, и пригласи его к себе в банк. Скажи, что нужно обсудить кое-какие моменты.

– А дальше что?

– Сначала организуй встречу. Потом звякнешь мне, сообщишь, когда и во сколько. Я скажу, что делать… Как насчет премиальных?

– Как в прошлый раз.

– Договорились.

Уборщик просил очень много, но при этом несопоставимо мало на фоне тех сумм, которые уходили на оплату крыши. К тому же Михаил уверен был в этом парне. Уборщик сделает все, как надо, и максудовские бандиты наконец-то перестанут беспокоить. Тем более что они уже не те, что прежде.

Михаил женился в девятнадцать лет на некрасивой, но еврейской девушке, как того хотели родители. Это был брак по расчету, поскольку отцом невесты был высокий номенклатурный чин, который в итоге вывел Михаила в люди. Он в свое время помог ему с разрешением на ведение внешнеэкономической деятельности, решил вопрос с финансированием коммерческого проекта. Потом был этот банк – опять же заслуга тестя. Он хоть и на пенсии, но до сих пор ореол его могущества помогает Михаилу. Потому он и боится разводиться со своей располневшей и огрубевшей женой, хотя от нее порой тошнит.

Впрочем, домой он приезжал поздно, причем от любовницы, которая снимала с него усталость, накопившуюся за прошедший день, и заряжала терпением на грядущую ночь. И сегодня он отправился к своей Оленьке.

Квартира у нее в элитном охраняемом доме, да и у самого Михаила два телохранителя. Но, увы, это не спасло его от встречи с очень опасным человеком…

На Оленьке лица не было, когда он зашел в дом. И очень скоро Михаил понял причину ее переживаний. Из гостиной к нему в холл вышел Сэм – крутой криминальный авторитет, перед которым заискивал сам Максуд.