Братство убийц. Звездная крепость
Шрифт:
— Что происходит? — удивился Линго, — Что они делают?
— Думаю, я могу вам это объяснить, — ответил Палмер, с мрачным видом следивший за всеми маневрами дуглариан. — Они снизили скорость всей этой тучи камней, и она теперь стала меньше орбитальной. Таким образом каждый кусок астероида начнет двигаться по снижающейся траектории, постепенно превращаясь в метеорит. Смотрите, смотрите!
Тысячи, десятки тысяч астероидов всех размеров по пологой кривой устремились к поверхности планеты, пролившись огнедышащим смертоносным каменным дождем. Многие не долетали до поверхности, сгорая в атмосфере. Но еще больше миллионами тонн раскаленного камня рухнули на города, поселки, поля, моря, джунгли, прерии и пустыни. Повсюду. Океаны окутались облаками пара, поглотив
То, что на Луне потребовало тысячелетий, свершилось на Земле в течение нескольких минут. Поверхность превратилась в нечто, напоминающее изрытую, обезображенную глубокими оспинами кожу человеческого лица, подвергшегося молниеносной атаке заразной болезни.
Говорить Палмер уже не мог. Глазами, полными ужаса и боли, он смотрел на разверзшийся ад. Мысли, зациклившись в бесконечный круг, тупо шевелились в голове. Где же знаменитая защита Крепости? Где ее флот? Почему они не сражаются за древнейшую прародину Человечества? Чего они еще ждут? — и так по кругу.
Не удовлетворившись результатами метеоритной атаки, дуглариане приступили теперь к методичной бомбардировке поверхности термоядерными зарядами. Сердце Джея болезненно сжалось… и вновь оживленно забилось, когда он увидел, насколько неточно целятся вражеские бомбардировщики. Ни одна из ракет не коснулась континентов. Все они канули в глубинах Тихого океана, вдоль западного побережья обеих Америк, вокруг Азии. Великий океан молча принял их все как горсть пилюль.
Что это? Какое-то новое фантастическое изобретение солариан, предотвращающее ядерные взрывы? Или они нашли способ защитить континенты, отклоняя траектории ракет?
Внезапно вдоль всего западного побережья американского континента и по окружности Азии Тихий океан вздыбился одним гигантским титаническим гребнем, более мили высотой. К небу стремительно взмыли огромные облака радиоактивного пара, будто одновременно заработали все вулканы великой тихоокеанской впадины, будто расплавленные недра земли выплеснулись в каменное ложе океана из гигантской тектонической складки, идущей по его дну.
— Мой Бог! — сдавленным голосом пробормотал Ортега. — Великая океанская Впадина. Они попали в нее!
Гигантский цунами достиг, наконец, берега и рухнул на него, круша и сметая все на своем пути на многие сотни миль вглубь континентов. Берег, казалось, вздрогнул и прогнулся от удара невообразимой массы воды. Наконец волна схлынула, но очертания берега продолжали оставаться размытыми и нечеткими, будто весь материк затрясся в какой-то бешеной лихорадке. Тектонические плиты материков, сходящиеся в районе Великой Тихоокеанской Впадины, пришли в движение!
С величественной и ужасающей медлительностью все западное побережье американского континента вплоть до последних отрогов Анд и Скалистых Гор беззвучно заскользило в бурлящие воды взбесившегося океана. Катастрофические катаклизмы сменяли друг друга по всему бассейну Тихого океана: Японские острова сначала раскололись на ряд более мелких, которые затем исчезли в бушующей пучине гигантских валов, бегущих от азиатского берега к американскому и наоборот. Острова Индонезии, Филиппин, Малайзии один за другим исчезали в океанской бездне. Все вулканические острова огромного океана дымились жерлами своих оживших вулканов, плюющихся лавой, вздымающих к небу огромные тучи пепла, пыли и пара.
Весь тихоокеанский бассейн превратился в огнедышащий ад треснувших и пришедших в движение материковых масс, потоков лавы и гремящего хаоса, скрытого под густой пеленой туч и раскаленного пара.
Теперь корабли дуглариан перенесли основной огонь на полюса. Гигантские ледовые шапки планеты в несколько минут превратились в невообразимое облако пара. Расколотые на части, огромные ледяные поля и айсберги устремились в экваториальные воды, тая и испаряясь по дороге.
На этом Имперский флот сделал небольшую передышку, четырежды облетев планету, которая представляла собой кипящий, взрывающийся, трясущийся ад.
Затем к земле полетели новые десятки тысяч ракет, которым не суждено было достичь поверхности. Они взорвались на всех уровнях атмосферы, выбросив в воздух десятки тысяч тонн различных радиоактивных элементов: натрий, кобальт, углерод-14. Эти радиоактивные осадки, чей период полураспада составлял десятки, сотни и даже тысячи лет, полностью отравили атмосферу планеты, смешавшись с облаками перегретого пара и раскаленного пепла.
Если там, внизу, случайно еще уцелели люди после метеоритной бомбардировки, атомных взрывов и геологических катаклизмов, то им грозила куда более тягостная участь, чем та, что уже постигла основную часть населения.
Обе полярные ледяные шапки, льды Гренландии и горных пиков, все испарилось под воздействием огромной температуры ядерных взрывов. Испарилась также часть воды Великого океана. Когда температура воздуха и перегретого пара уменьшится и восстановится былое термическое равновесие, весь этот пар сконцентрируется и выпадет дождем на Землю.
Дождь начался уже сейчас. Повсюду над землей из низких мятущихся облаков полились струи дождя, который быстро достиг силы ураганного тропического ливня. Его струи хлестали Землю в напрасной и безнадежной попытке очистить ее от следов разрушений, напитать влагой иссушенную взрывами почву. Дождь будет лить месяцами, может быть и годами, сменившись снегом, если понизится температура. Он будет сечь землю до тех пор, пока Океан не вернет себе всю влагу, потерянную после взрывов ракет и извержений вулканов. Пока тысячи квадратных миль в водах Арктики и Антарктики вновь не покроются толстой шапкой льда. Но этот дождь не нес с собой жизни. Он убивал, как и все теперь на Земле. Дождь и вода разносили смертоносные радиоактивные частицы по всей поверхности, во все слои почвы, убивая не только семена, но и сами корни уцелевших еще растений. Взрывы, ураганы, землетрясения, извержения вулканов уничтожили всех животных, все биологические виды на поверхности Земли. Радиоактивность почвы довершила начатое, обрекши на мутации и вымирание весь растительный мир планеты. Земля была стерилизована. Земля была мертва.
Осознание непоправимости случившегося повергло Палмера в прострацию. Он долго смотрел на окутавшуюся радиоактивными облаками планету незрячим взглядом. В сознании его жила лишь одна мысль: “Земля, Великая планета Сол мертва. Мертва колыбель, прародина, родной очаг всего человечества. Земли нет”.
Смириться с этим было невозможно. Что же — конец всему! Он как бы сразу потерял всех; отца, мать, семью, всех своих родственников, близких и далеких, своих предков; он потерял все, что любил, все, о чем он думал и заботился.
Но это было еще не все.
Это была смерть религии, надежды, обещания. Человек отныне терял то, что заставляло его жить и бороться с самой зари человеческой цивилизации. Это был триумф зла. Это была единственная смерть, не поддающаяся воображению — смерть человеческой расы. В душе Человека часы пробили полночь.
Рыдания душили Палмера, но он почти не отдавал себе отчета в том, что плачет. В его потрясенном мозгу лишь несколько клеток сохранили отвагу думать о чем-либо. И то они были способны лишь смутно регистрировать происходящее вокруг, не побуждая к каким-либо действиям. Слезы прочертили дорожки по его вмиг осунувшемуся лицу, первые слезы за двадцать пять лет жизни.