Братья Карамазовы. II том
Шрифт:
А как же Родя? Ты о нем подумал? Как он без тебя?
Родион подрастет м все поймет, что так было лучше для всех.
Он любит тебя и всегда будет любить и без тебя ему никогда не будет лучше. О, Господи не уходи пожалуйста. Слышишь, мы пропадем без тебя.
Катя не устраивай истерики из всего этого. Я прошу тебя успокойся и возьми себя в руки, где твое самообладание наконец?
Ты будешь навещать нас? Да?!
Этого я не знаю, скорей всего нет.
Иван что я тебе такого сделала, что ты так жестоко поступаешь со мной?
Ты
Неправда! Сегодня, твой брат Алексей приходил и сказал, что ты вступил в какую-то партию и вы хотите убить царя.
Вот болтун, а еще чего он там тебе наговорил?
Он хочет спасти твою душу от греха, вот что он сказал. Не делай этого Иван! Откажись от этой бредовой идеи. Зачем тебе это? Зачем тебе семью терять ради нее?
Это идея дорого стоит, и она требует жертв. Александр узурпатор, простой народ из-за него бедствует, вот зачем.
Хорошо я больше не буду тебя спрашивать ни о чем, я не буду вмешиваться в твои дела, только не покидай нас с Родей – мы же любим тебя. Что мне надо сделать, чтобы ты не бросал нас? Скажи и я сделаю.
Ничего не надо делать, просто живи без меня и помалкивай, то, что тебе Алексей наплел. Он же наивный дурочек и не понимает, что делает, куда влезает. Не хватало и тебе в это вмешиваться. Спокойно живи тем, что уготовит тебе Бог. Про деньги я не забуду, продам наш доходный дом после праздников, возьму себе восемьдесят тысяч, а остальные тебе оставлю.
Значит ты все же в Бога веруешь, раз так.
Нет, просто говорю, чтобы тебе легче стало.
Значит ты отрекаешься от нас?
Нет, я просто покидаю вас, но люблю вас по-прежнему.
Мне от этого не легче. Прошу тебя Иван, заклинаю, молю – останься, я же не понимаю, как я без тебя жить буду? – Со слезами сказала Катерина Ивановна. – Родя сынок поди сюда, от нас папа навсегда уходит.
Папа, папа, папа не уходи! – весь в слезах, подбежал Родя и обнял отца.
Катя забери ребенка сейчас же, – потребовал Иван Федорович и выпил из жестяной бутылки. – И что это за гномы по дому ходят?
Родя пойди ко мне. Иван, здесь нет никого, – сказала Катерина Ивановна и прижала к себе сына.
Да как же нет вон один под стол полез гад, сейчас я его достану подлеца, – и Иван Федорович полез под стол, – а ну кыш отсюда, я тебя все одно поймаю за шиворот и за дверь. Так вон там еще один, ну я и тебя достану. Держи его, иди, иди, иди же сюда. В спальню побежал. Ага, там-то я тебя и поймаю наглец какой, – сказал Иван Федорович.
Иван, очнись, здесь никого, кроме нас нет, – сказала Катерина Ивановна, по-прежнему обнимая Родю.
Как это нет вот только что был здесь и убежал. Ну ничего я поймаю его сейчас и покажу тебе! – Сказал Иван Федорович и направился в спальню.
Прошло с минут пять, а из спальни сначала доносилось шаги, потом шуршание и вдруг все неожиданно стихло.
Маша, иди сюда и посмотри, что там с барином, – сказала Катерина Ивановна, не вытерпев неизвестности.
Маша вышла из кухни и пошла в спальню и тут же буквально вылетела из нее.
Брыня, да он весь до гола раздетый лежит на кровати, – сказала служанка
Тогда Екатерина Ивановна, оставив сына зашла в спальню. Иван абсолютно нагой лежал на их кровати в сильном ознобе.
Не возьмешь меня! Иди вон! Я сам тебя убью, – бредил Иван Федорович.
Маша, беги за Блюменштайном, доктор нужен очень. Вот возьми денег. Скажи, чтобы немедленно шел.
Сам дурак, а я сейчас тебе полбу дам. Не знаю, нет у меня ничего, – продолжал бредить Иван Федорович.
Катерина Ивановна села на край кровати и потрогала Ивана тот был весь горел, а Маша, быстро одевшись, побежала за Блюменштайном. Ждать пришлось около часа прежде на пороге их квартиры появилась грузная фигура доктора Николая Карловича. Раздевшись, он сразу прошел к больному и увидев Ивана Федоровича тут же определил его состояние и причину его недуга: delirium tremens (трясущее помутнение).
Его в больницу надо везти вот только как, он весь в горячке и бреду.
Нет, я его в больницу не отдам, – категорично заявила Катерина Ивановна. – Неужели у вас нет с собой каких-то лекарств, чтобы он пришел в себя встал на ноги?
Да нет таких лекарств нет, я могу дать только успокоительное и снотворное, и как я ему порошок-то прикажите дать, если он вон весь вне себя.
Мы с Машей приподнимем, а вы ему прямо в рот засипите.
Да помилуйте, Пресвятая дева Мария, а если он захлебнется? Бывали такие случаи, я рисковать не хочу.
Я, всю ответственность беру на себя. Делайте! – Сказала Катерина Ивановна.
Я ничего вам не отдам, кукиш получите, ха вот вам, – встрял в разговор Иван Федорович.
Маша принеси воды, Николай Карлович готовьте порошки. Через несколько минут Маша принесла воды в стакане, а Блюменштайн разложил на столике маленькие бутылочки и начал что-то смешивать.
Когда все было готово Катерина Ивановна залезла на постель и взялась за левое плечо Ивана Федоровича и начала его приподнимать, а Маша стала делать тоже самое только за правое. Блюменштайн подошел к кровати и попытался влить разведенные им порошки, но тут Иван Федорович дернулся доктор чуть было все не пролил.
Вот видите, ничего не получится, – сказал доктор.
Маша, держи его крепче, а вы вливайте сейчас все сладится, – уверенным тоном сказала Екатерина Ивановна. И действительно они с Машей взялись еще крепче и подняли Ивана Федоровича еще выше, а Николай Карлович, улучшив момент влил лекарство в рот больному, тот закашлялся, но ему тут же дали еще воды.
Все равно вы ничего не получите! – Только сказал Иван Федорович, когда проглотил снадобье.
Ну вот все и вышло! – Устало произнесла Катерина Ивановна. – Вот возьмите Николай Карлович, – и она протянула пятнадцать рублей, – это вам за старания.