Братья Карамазовы. Том 2
Шрифт:
А там уже все кипело, тяжелое ранение Трепова Засулич, можно сказать всех разворошило и все ждали революции, усилились беспорядки, город перешел на жандармский режим. Я вступила в партию «Земля и воля» и конечно, сразу влилась в дело, и в целях безопасности, партия меня отсылает, снова в Харьков, там я окончила акушерские курсы, работала в больнице. Ты знаешь детишки на свет появляются такие светлые, хорошенькие и думаешь: «Вот они вступают в этот темный мир, и ты им ничем не можешь помочь». Так же я носила книги, еду для заключенных и организовала кружок интеллигентной революционно настроенной молодежи, знакомилась
Это тот мужик, который мне при входе встретился? – спросил Иван Федорович.
Он мой гражданский муж и самый любимый человек.
А я?
Ты? – с усмешкой спросила она, – Idologique partenaire (ты идейный партнер).
Там я балык из осетрины принес. Поешь. Да прими от идейного партнера для себя сто рублей.
Софья встала с кровати и сняла сорочку, чтобы переодеться и тут Карамазов увидел ее голую мраморную спину. У него внутри все заклокотало.
Да у меня для тебя есть новость. В праздновании нового года, я посовещалась с товарищами, и они согласились со мной. Мы примем тебя в Исполнительный комитет, сделай необходимые приготовления, чтобы перейти на нелегальное положение. Ты получишь новый паспорт.
А что нужно сделать?
Ну, во-первых, разойдись с женой, Андрей тоже ушел от своей и ребенка оставил во-вторых сними другую квартиру на подставное лицо, все свое имущество перепиши на партию.
А кто деньгами управляет?
Андрей, он руководитель.
Зачем? Деньги-то переводить, я и так тебе ни в чем не отказываю.
Таковы правила, будешь получать по тридцать рублей, как все.
Понятно. А ты почему не хочешь родить? По-моему, всякая женщина хочет иметь своего ребенка.
Я другое дело, я подчинена исполнению освобождению русского народа от самовластия царского и для этого готова пожертвовать своею жизнью. И еще ребенок стал бы обузой, как и семья на пути поставленной цели. Я член распорядительной комиссии, а на типографском станке будут выпускать «Рабочую газету».
Все понятно. Пошел я тогда, – сказал Иван Федорович и надевая штаны.
Иди и приходи ко мне уже свободным.
Скоро одевшись он вышел из квартиры и направился в ближайший трактир. Его переполняло чувство гордости, тщеславия и удовлетворенности.
СТОЛП ВЕРЫ
Lise проснулась первая и повернувшись на бок с любовью посмотрела на Алексея Федоровича, отчего тот невольно вздрогнул и открыл глаза. Не было еще и одиннадцати, когда они встретились взглядами.
А знаешь Алеша, – произнесла Lise, – сегодня была прекрасная ночь и еще мне кажется чудо свершилось.
Дай бы Бог, но не это главное Lise. Важнее то что ты пребываешь в благодати Господней. А значит все хорошо.
Конечно хорошо. Я женщина и чувствую, что во мне зародилась маленькая жизнь. С Рождеством Христовым тебя Алеша! – и она заулыбалась.
И тебя тоже Lise.
Я единственное хочу, чтобы у нас с тобой все было хорошо. Да?!
Все будет просто замечательно, я в этом уверен, только…
Что только?
Да я так ничего, ты главное не волнуйся попусту.
Нет ты уж рассказывай мне. Ты же знаешь какая я любопытная и потому не отстану от тебя пока все не узнаю.
Да я просто о брате думаю.
Ох, – тяжело вздохнула Lise, – вот еще забота. Оставь это дело еще раз говорю, думай лучше о нашей малютке.
Ладно, давай вставать у меня дело одно есть.
Значит ты гулять со мной не пойдешь?
Прости, но нет, мне надо в церковь сходить.
О, хорошая идея и помолись о нашем будущем дитяти. А я прочитаю акафист Казанской Божьей матери.
С тем они и встали с постели. Алексей Фёдорович оделся пошел в гостиную завтракать. Он сразу на выходе столкнулся с Екатериной Осиповной. Она, как и всегда стояла у двери и все подслушивала и как только появилась возможность войти в спальню Lise она тут же юркнула мимоходом, поздравив с Рождеством Алексея Федоровича вошла в помещение и стала хлопотать вокруг нее.
Аглафера уже накрыла на стол. Алексей Федорович умылся и приведя себя в порядок и одиноко сел за его. Позавтракав, он оделся и вышел из дому. Выйдя на улицу, он пошел к остановке. Наконец подъехала конка и взойдя в вагончик, поехал до самого конца Невского проспекта, где расположилась Александро-Невская лавра.
Там, после долгих поисков, хождения по разным церквям Петербурга Алексей Федорович нашел-таки себе пастыря, которого ему не хватало после смерти монаха Зосимы. Его звали старец исповедник Никодим. Высокого роста, худощавый с добродушным лицом он сразу располагал к доверительной беседе. Алексей Фёдорович впервые увидел в Александро-Невской лавре в Троицком соборе, там справа от мощей Александра Невского у амвона он сидел с крестом и Евангелием принимал людей. Он занял очередь и стал терпеливо дожидаться своего череда.
Когда подошла его очередь держать исповедь, Алексей Фёдорович как смог приободрился и взглянул на старца.
Вот ты, вот я, а между нами Господь. Можешь смело мне поведать о своем беспокойстве. Грех он же не дает человеку спокойно жить. Вот с этим ты и пришел ко мне. Верно?
Верно отче. Простите меня и вразумите. Я женился на девушке еще тогда, которая прикована к инвалидной коляске и в полной мере женских обязанностей исполнить не может. А меня одолевает желание обладать полноценной женщиной. Я молюсь Господу об усмирении своей плоти, но Христос, то присутствует и помогает, а иногда и нет и тогда я очень страдаю. Я держусь из последних сил чтобы не сорваться и не пойти в разгул и разврат – это у нас род такой Карамазовский весь погряз в страстях. Но я не такой и не хочу быть таким.
Любишь ли ты ее еще?
Да, да, очень люблю потому и борюсь, но мужское начало требует свое и как с этим бороться я даже не знаю. Помогите мне отче! Прошу! Что мне делать? Как поступать?
Ты просто ведешь борьбу духа и бренной плоти. Все подвержены этому противостоянию. Мой тебе совет молись чаще и помни, что Господь никогда не отступится от тебя, и всегда поможет. Просто Он время от времени оставляет наедине тебя с твоей душой, предоставляя возможность самому противостоять похотливому искушению. Он со всеми так поступает, позволяя закалиться душе, стать еще крепче в этой борьбе.