Бредовый сон
Шрифт:
С борта броневика я спрыгнул. Удар о землю я смог самортизировать кинетическим воздействием, просто чуть замедлив падение тела. Так просто, аж удивительно стало.
Двух руберов расстреляли из крупняка, пока я доставал из-за спины винтовку. Совершенно спокойно я вынул магазин и посмотрел на первый патрон, очень внимательно осмотрел пулю, её кончик. Вернув магазин обратно я дернул затвор и прицелился. А в сознании был лишь кончик заряженной пули. Всё моё внимание было сосредоточено на кончике, и на моменте выстрела. Я готовился, концентрируя силы. Образ заряженного патрона стал отнимать всё больше сил, держать его в сознании становилось тяжелее. Я выстрелил, в тот же миг отпустив образ.
Результат превзошел все ожидания — монстр дернулся, как будто по нему попали из чего-то калибром намного крупнее девятого. Зараженный посмотрел мне в глаза. Я чувствовал исходящую от него злобу и желание… забрать мои силы. Неужели он мог это сделать? На меня стала накатывать слабость, винтовка в руках потяжелела. Но я нашел в себе силы не отвести взгляда и морок рассеялся, правда тварь успела подойти ближе.
Так же сконцентрировавшись на кончике пули я выстрелил в монстра ещё раз. Пуля, совмещенная с узконаправленным кинетическим ударом разнесла костяной нарост на голове твари, я четко видел, как разлетались осколки. Но тварь я не свалил, пуля застряла в черепе. Монстр заревел и рванул на меня.
Тварь неслась с хорошей скоростью, и я наконец-то понял, как такие тяжеленные туши умудряются так резво двигаться. Весь секрет был в Даре, а именно всё в той же разновидности кинетики, которая их защищала от пуль. Ей же они придавали телу ускорение, а мышцы в этом процессе почти не участвовали.
Я выстрелил ещё раз, попав в колено заставил монстра упасть. Его поле почти погасло. На то чтобы встать многотонной махине теперь потребовалось больше, чем доли секунды. Я выстрелил ещё трижды, перебив сустав верхней лапы и сорвав ещё один костяной щиток с головы.
Лишенный подвижности и обессиленный монстр смотрел на меня непонимающим взглядом. В какой-то момент появилось ощущение того, что в твари, почувствовавшей неминуемую гибель проснулся человек, которым она была. Твари хотелось жить, но я ей такой возможности предоставлять не собирался. Предельно сконцентрировавшись я вложил всё, что смог в очередной выстрел. Между глаз мутанта появилось новое отверстие, не предусмотренное ни природой, ни заразой.
Монстр упал, а меня затрясло, винтовка выпала из рук. До этого мне не удавалось пробить поле матерой твари, и я даже не догадывался, сколько это может отнять сил. Я опустился на землю, не в силах обращать внимания на то, что ещё грохочут пулемёты. Народ добивал свиту.
Кто-то поднял меня, уволок и посадил в броневик, рядом с водителем. Я смотрел на него и никак не мог понять, кто передо мной. И лишь через полчаса понял, что рядом со мной сидит Клин, и что мы едем в то место, которое последние пару лет у меня ассоциируется с домой. Боец из меня был просто никакой, всё, что я мог это смотреть на происходящее. Даже слова выдавить не смог, пока на глаза не попалась крыша нашей девятиэтажки.
Добрались. — выдохнул я.
Клин посмотрел на меня, потом перестроился в голову колонны. Нужно было показать остальным безопасный проход через минное поле.
В стабе было необычно людно. Команда отрицателей, судя по знакам на машинах, остановилась на привал перед паломничеством. Пять машин стояли перед девятиэтажкой. А тут ещё мы прикатили.
Попытка самостоятельно выбраться из машины была почти успешной. Трясло, перед глазами плыло, подкатывала тошнота. Кто-то подхватил меня, дрожь усиливалась. Я вновь перестал различать окружающих. Меня понесли внутрь здания. Сознание померкло. Как сквозь вату донеслись чьи-то слова, говорили о том, что мне нужен знахарь. Согласившись с говорящим, я полностью окунулся в мягкую и бесшумную бездну.
Глава 7
Беспамятство длилось долго и мучительно. Периодически я вырывался из него и даже открывал глаза, но чья-то воля настойчиво погружала меня обратно. Пустота, если я не пытался прийти в себя, сменялась видениями, всплывали картины из прошлого. В основном это были ощущения боли смерти других людей, которые мне пришлось ощутить благодаря моему дару. Пустоту я воспринимал как избавление от этого кошмара.
Иногда возвращалась возможность думать и желать хоть чего-то. В эти моменты сильно хотелось, чтобы все кошмары Улья оказались бредом. Чтобы я наконец-то проснулся, обнял любимых и пошел на задолбавшую работу. Хотелось рассуждать с мужиками о возможных последствиях перестройки, копаться в машинах друзей-соседей под водочку в гаражах. Думать о подарках дочке на день рождения или Новый год. Хотелось, хотелось, хотелось… А потом вновь приходила пустота, в ней я думать не мог.
Вынырнув из пустоты полностью, я увидел потолок своей комнаты и тут же ощутил чье-то присутствие рядом с собой. Через секунду я узнал сидящего возле меня человека, даже не взглянув на него.
— Змей…
— Здравствуй, друг.
— Здорово. А я хотел было рвануть на Юг — тебя искать.
— А я почувствовал, что тебе помощь скоро понадобится, и помчал сюда. Так ведь и знал, что найду тут. — его голос внушал мне спокойствие, и даже уходила на задний план грусть о том, что Улей не был затянувшимся кошмаром, — Вот и увиделись, спустя три года.
— Ага.
Захотелось встать, но я плохо ощущал тело и не мог понять, смогу ли это сделать самостоятельно. Сперва решил попробовать поднять голову. Получилось нормально, только вот ощущения не совсем привычные.
— Наотдыхался наконец?
— Да, а долго валялся?
— Вторая неделя уже к концу подходит.
— Хренасе. Ты помог мне подольше проваляться?
— Первые пять дней тебя вообще под лошадиными дозами спека держали. Фонил дико и периодически от тебя кинетические волны шли.
— Да ну нах… И что это было?
— Жемчужина явно. Сработала качественно. А вот психика у тебя плыть начала. Не выдержал изменений.
— Понятно. И ты держал меня без сознания, пытаясь склеить.
— Именно. С психикой всё прошло более-менее нормально. А вот за внешность прости.
— Опять становлюсь красавцем писаным?
— Встань да в зеркало глянь.
Поднялся я без проблем и даже начал привыкать к изменившимся ощущениям тела. В зеркале я себя узнал. Только сильно побледнел, а белки глаз пожелтели. На кулаках костяшки и внешняя сторона ближайших к ним фаланг пальцев усилились небольшими костяными щитками. Вот и весь «тюнинг», беспалые перчатки со стрелковыми очками скроют всё это. Но не пойдут ли изменения дальше? Об этом я спросил Змея, на что он мне предложил развить эту тему после обеда.