Бригада «Боло»
Шрифт:
– Приготовить запуск командного челнока. Убить и съесть!
Она встретится с людьми лицом к лицу, на их территории, клыки и когти против клыков и когтей…
Счааграсч Пробующая Кровь снова была заключена в тесном вонючем боевом отделении ее Охотника, мчавшегося к неизвестному чужому миру. Сообщения разведки предупреждали, что на этот раз враг ждет их; робот-зонд с поверхности записал и передал изображение механизированных войск, возводивших какие-то защитные позиции на меньшем из двух северных материков, недалеко от водяной поверхности, где приземлились сбежавшие вражеские корабли.
«Используй свой страх…»
Она ощущала дрожь десантной капсулы от обжигающих температур и невообразимых нагрузок на ее корпус
В этот раз Дарующая Смерть приказала начать гораздо более массированную атаку, предназначенную для того, чтобы сокрушить сопротивление добычи с самого начала и гарантировать немедленное превосходство.
«Почему я продолжаю этим заниматься? – неожиданно подумала Счааграсч. – Я ненавижу одиночество, ненавижу замкнутое пространство. Может быть, пора отпраздновать Последнее Убийство и вернуться на Занаах, где я буду заботиться о самцах или молодых охотницах. Конечно, я бы предпочла последних. Я никогда не имела дела с животными, кроме дичи, на которую охотилась…»
Но конечно, она еще слишком молода для этого и еще может спариваться. Всего пару квочей назад она занималась сексом с маленьким, нетерпеливым и сообразительным самцом. Похоже, оплодотворение не состоялось, но это было не важно. Важна была духовность акта. Ее Каа'ла'счха – Страховочное Спаривание – дало жизнеспособный эмбрион, который она имплантировала кормилице на Занаах как раз перед началом этого похода. Если она погибнет в бою, то ее линия продолжится, – самая большая честь, которую она могла надеяться когда-либо заслужить; если она опозорит себя трусостью, глупостью или какой-нибудь другой чертой, несовместимой с выживанием, то ее потомки будут съедены Хранительницами Ша'гнаашт, как только они, окровавленные, появятся из тела кормилицы.
Счааграсч задержалась на этой мысли. Надо помнить о том, что происходит вокруг. Страх приемлем, если его можно обратить в эволюционное преимущество, черпая из него ярость и силу. Трусость – черта слепых инстинктов древних предков Малах – неизбежно погубит и ее, и ее взнос в генную сокровищницу Малах.
С жестким ударом капсула рассыпалась, освобождая Охотника и окутывая его облаком противорадарной пыли. Свет – жесткий, пронзительный, фиолетово-белый – на секунду ослепил Счааграсч, пока компьютер подстраивал оптику машины под более приемлемые параметры. Она летела на высоте двух тысяч эрухтов, высоко над дневной стороной планеты. Она быстро сориентировалась. Сейчас Охотник пролетал над океаном, но впереди и слева, за неровным, изрезанным фьордами берегом, вставали серо-фиолетовые горы. Почти всю зону высадки закрывали серые клочья облаков, но компьютер, несмотря на облачность, выдал ей вектор посадки и подсветил подходящую зону.
Как и на Лах'бр'зхис, последнем захваченном мире людей, это место было практически не тронуто современными шахтами и перерабатывающими заводами. Радар показывал многочисленные поселения, но маленькие и изолированные друг от друга.
На Занаах был только один город – Да'а-Занаах, Величие Занаах, который, вместе с пригородами и промышленными комплексами, покрывал почти весь континент Агла.
Все остальные материки были отданы шахтам и заводам по переработке и добыче руды, пожирателям скал и прогрызателям тоннелей, используемых Малах, чтобы добыть каждый клаатч ценных металлов из всех доступных участков коры планеты. Счааграсч не могла представить себе жизни вне многомиллионного города, хотя понимала, что это похоже на существование вместе с несколькими тысячами сестер на борту корабля. То, что местные жители предпочитают маленькие изолированные
Когда-то, много веков назад, Малах тоже жили в отдельных и рассеянных по планете городах, в своих кланах и королевствах; но безжалостная логика Зшо, религиозно-философской структуры веры, основанной на понимании Малах идеи выживания сильнейших, неумолимо привела их к единому огромному городу-государству, со временем выросшему в Величие Занаах. Когда Малах заселят Зша'х'лах, Лах'бр'зхис и другие пустующие миры людей, там тоже будут быстро и эффективно добываться важные материалы и ценные металлы. Счааграсч лишь надеялась, что хотя бы некоторые участки завоеванных планет оставят для г'рааж, места, где можно жить стаей, охотясь, как в старые времена на родине. Интенсивная эксплуатация ресурсов Занаах позволила Малах создать индустриальную цивилизацию, открыть космические полеты, которые привели их к поистине неограниченным богатствам других миров и звездных систем; но она же стала причиной уничтожения открытых равнин и саванн, давших рождение расе несколько миллионов кви'ур назад. Все Малах хотели иметь возможность охотиться на природе. Это неизбежно вело их к покорению других обитаемых миров, хотя астероиды и безжизненные спутники планет могли предоставить достаточно тяжелых элементов, чтобы насытить даже неутолимый голод Малах.
Внизу сверкнуло ядерное пламя, вновь обратив внимание Счааграсч к насущным проблемам. В этот раз сопротивление было сильным, и она знала, что потери высоки. В основном, как она заметила, огонь велся из двух отдаленных друг от друга точек, одна из которых была недалеко от назначенной ей посадочной зоны, а другая вблизи от космодрома, являвшегося главной целью ударного отряда Ча'риссх.
Район просто кишел активными радарными установками. С поверхности продолжали бить ядерные лучи, и каждый выстрел уничтожал еще одну капсулу Малах или десантную лодку, даже при том, что огонь велся сквозь густые облака. Наземные батареи имели преимущество, так как снижавшиеся корабли, даже прикрытые противорадарными помехами, было довольно легко отследить с поверхности, а радарам Малах приходилось выделять незнакомые цели среди неровностей рельефа планеты.
Пока что Счааграсч везло, она была одной из сотен целей. Она пронеслась над побережьем, продолжая снижаться, пролетела над ослепительными фиолетово-белыми облаками, сияние которых лишь слегка компенсировалось электроникой оптических систем.
Пропищал зуммер системы оповещения; ее коснулся вражеский радар… даже не коснулся, а захватил и повел. Счааграсч дернула левой нижней рукой, включая маневренные ускорители, и резко бросила Охотника вправо. Из облаков вырвался ослепительный свет, озаривший их снизу и изнутри, луч пронесся мимо капсулы, как удар молнии.
Она вернула машину на курс, снижаясь к назначенной зоне посадки. Через мгновение ее окружил серый туман… а потом она вырвалась из облачного покрывала и понеслась над мешаниной разноцветных домиков и палаток. Справа блестело озеро, слева возвышались горы. Она уже летела над лесом, быстро сбрасывая скорость включением главных турбин.
Под ее машиной размытой зеленью проносились деревья, которые стали отчетливыми, когда она включила свои турбореактивные двигатели, замедляясь с десятикратной перегрузкой, на мгновение лишившей ее дыхания. Последний тяжелый, резкий удар… и она на земле.
Капсула раскрылась, и она включила следящие системы Охотника. Счааграсч просканировала окрестности на 360 градусов; вторая капсула из ее восьмерки приземлилась в восьмидесяти эрухтах. Она увидела другого Охотника, поднимавшегося из кратера, в который упала капсула, и узнала номер корпуса и запись Поэмы Смерти Охотника Дж'крараш'низ.
– Занять позиции! Всем Охотникам занять позиции! – приказала она. – Убить и съесть!
– Убить и съесть! – ответило разом пять голосов.