Бригантина поднимает паруса (История одного неудачника)
Шрифт:
И так весь вечер. Под конец Вовка буквально молил: ну хоть кого-нибудь бы ограбили. Ну пристали бы к девушке. Ну сняли бы часы. Ну хоть бы просто кто-нибудь подрался.
Куда там! Что такое не везет и как с ним бороться?
ГЛАВА XX
БУДНИ
На активе Вовка сказал: "Дайте мне неделю, и я очищу поселок от хулиганов".
Что особенно запомнилось Вовке из тех дней?
Вечер. Он идет с патрулем по Северному поселку. Вдруг за углом громкая ругань. Вовка останавливает ребят.
– Я свистну, ждите меня.
Вовка поворачивает
– Бросьте, ребята.
Как и следовало ожидать, его посылают к маме.
– Ну, что он вам сделал?
Вовке советуют не соваться. Вовка по-хорошему.
Обступают Вовку. Спрашивают, хочет ли он получить в зубы.
Вовка бесится, но внешне очень спокойно говорит: дескать, что если вы пойдете с девушкой и к вам пристанут...
Говорить не дают. Один из них смазывает Вовку по лицу. Вовка спокоен.
– За что? Я вам ничего плохого не сделал.
Смеются. Вовке ставят подножку. Не удается, ударяют по ноге. Вовка отскакивает. Свистит.
Метод морального воздействия отступает на задний план.
* * *
"Дайте мне неделю, и я очищу поселок". Эту фразу Вовка вспомнил, когда лучшие рабочие-москвичи ехали на машинах на вокзал встречать ленинградцев. По дороге Вовка с удивлением рассматривал маленькие уютные домики с палисадниками, небоскреб элеватора, трубы заводов. Ого, как в городе много заводов! А Вовка раньше ломал голову, что здесь люди делают. Увлеченный наблюдениями, Вовка и не заметил, что в машине оказалось много "зайцев" со стройки, которые тоже хотели встречать ленинградцев. Вовка несколько раз ловил почтительные, даже несколько подобострастные взгляды двух ребят. Когда все соскочили с машины, ребята неуверенно подошли к Вовке и протянули руки.
– Здравствуй, Вова.
Вовка пожал им руки, удивился. Он не помнил этих ребят. Потом бригадир бетонщиков ему напомнил: "Однажды мы задержали нескольких пьяных. Так вот это - из тех".
Вскоре произошло очень важное событие. На отчетно-перевыборном собрании лесозавода Вовку (во всяком случае, неожиданно для самого Вовки) избрали секретарем комсомольской организации.
Через неделю Шалин вызвал его к себе. Расспросив подробно о комсомольских делах лесозавода, Шалин сказал, что набирает на курсы крановщиков. Участки выдвигают лучших рабочих. Лесозавод выдвинул Вовку. Шалин сказал, что крановщик - это очень хорошая специальность, чтобы Вовка решал в течение недели, а общественной работе это не помешает.
– Вообще я очень хочу в крановщики, но мне придется бросить работу на складе, - сказал Вовка.
– Да, но что делать?
– И, помолчав, Шалин спросил совсем другим голосом: - А от нее есть письмо?
Вовка понял и смутился. Да, есть. Пишет, что собирается уходить из дома. Пишет, что собирается приехать к Вовке. Пишет, что, наверно, в следующем письме обязательно сообщит, каким поездом выезжает. Она не получала моих писем потому...
Вовка рассказал почему.
Через несколько дней Вовку пригласили на заседание парткома лесозавода. Обсуждались производственные
– Комсомольская организация должна запомнить, что для нас самое главное - лес. Стройке не хватает леса. А рабочих надо обеспечивать жильем. Я понимаю, что для москвичей на складе работа кажется грязной, тяжелой, неинтересной. Что ж, постепенно мы вас всех переведем на другие специальности или пошлем учиться на курсы. Но сейчас вы нам очень нужны.
В этот же день Вовке на складе сказали, чтобы он подобрал одного грузчика для рейса в Каш-Агач. Предупредили, что поездка утомительная и трудная. Так что парня надо надежного.
Ночью Андрианову приснился бог. Бог почему-то сидел в парткоме лесозавода. Бог был в светлой ковбойке и в серой спецовке. Бог выглядел очень усталым, звонил по телефону и ругался с отделом снабжения. Бог сказал, что сейчас тяжелое положение с лесом. Все ангелы брошены бригадирами на склады, ибо бригадирами могут работать только ангелы. Потом бог стал молиться самому себе: "Дай бог нам выполнить план".
ГЛАВА XXI
КАК БЫЛ НАПИСАН ОЧЕРК
Шалин хмурился. Перед ним сидел один молодой человек из одного московского журнала и скреб в своем толстом блокноте.
– Нам нужен идеальный герой. Чтобы был примером для молодежи, чтобы, прочтя о нем, все поехали на стройки.
"Вот принесла его нелегкая на мою голову, - вздыхал Шалин, - не успею на первый участок. Но что делать? Печать тоже идеологическое оружие воспитания масс".
Все время отрывали звонки. Раз Шалин бросил трубку и сказал:
– Да у нас на стройке у комсомола тьма работы. Здесь уж не схалтуришь.
И журналист, по молодости лет искавший в каждом слове собеседника намек на себя, понял так: это не то, что у вас, писак. И стал оправдываться.
– Мы тоже вам помогаем. Вот вы говорили мне про девушек из Москвы, штукатуров. Но я о них еще в Москве в одной из центральных газет читал. И здесь, в городской газете, читал, и в строительной многотиражке опять же про девушек-штукатуров. Но у них все хорошо, они очень довольны. Но... как вам сказать... нет ли чего-нибудь другого, не избитого, а?
Шалин задумался.
– Ну, кого вам другого... У меня четыре тысячи. Ну, вот чудные ребята из сто седьмого корпуса. Про них еще нигде не писали. Был у них сначала Юрий Лосев... Да, он погиб. Ну, есть там еще Николай Удальцев. Ничего примечательного с виду. Но всегда нужно в душу человека заглянуть. По-моему, он хороший товарищ, настоящий комсомолец, ничего не испугается.
Шалин осекся, он вспомнил, что плохо знал Удальцева.
– Да, так Вовка Андрианов...
Шалина прерывал телефон. Шалин думал об участках. Разве быстро все объяснишь?..