Бриллиантовая королева
Шрифт:
Не особо прислушиваясь к его словам, я начала радостно хихикать.
– Ты думаешь, я тебе кажусь? А так? – И тут блондин от души влепил мне пощечину. – Давно хотел это сделать!
– Ах ты!..
Может, я и сумасшедшая, но позволять меня колотить своим галлюцинациям не собираюсь!
И я без церемоний врезала ошарашенному блондину в глаз.
Тот подавился ругательством. С видом крайнего изумления потрогал набухающий синяк, и его прорвало:
– Ах ты бесовка! Меня – в глаз?! И это после всего, что я для тебя сделал?! Жрал три года «Вискас», «Китикет» и кильку
Нет, ну это уже чересчур!
– В каких не столь отдаленных местах тебя кормили кошачьим кормом, я не знаю, но насчет мышей можешь не заливать! Это заслуга моего нежно любимого кота Васисуалия!
– Не Васисуалия, а Васиэля!
– А вот это фигушки! – От такой наглости блондина я взбесилась. – Сказала Васисуалия, значит, Васисуалия!!! Мой кот! Как хочу, так и обзываю!
– Несносная девчонка! Я не буду больше отзываться на твои дурацкие клички! Все!!! С этой секунды у тебя нет кота!
– И куда, интересно, он делся? – язвительно полюбопытствовала я.
– Я уволился! Все! – Блондин картинно смахнул слезу и с надрывом забормотал: – Господи, дай мне силы выдержать твои испытания до конца! Укроти мою гордыню и возьми в свое воинство крылатое…
– У-у-у, смотрю, не одна я тут на головку скорбная! Ну ладно. Оставайся, бедолага, вместе будем камеру делить да галоперидолом друг друга потчевать! Как звать-то тебя, болезный?
Блондин кинул на меня уничижительный взгляд и обиженно отвернулся.
Что это с ним? Кто ж на правду обижается?
Я подошла поближе. Положила руку ему на плечо и покаянно попросила:
– Эй, мужик, ты правда не обижайся на бланш! Ну и на шуточки мои тоже. Я ж не со зла! Ну ты прикинь сам. Очнулась в каком-то загоне, и этакий Клинт Иствуд в кудрях долбит меня по роже и такую пургу метели-и-ит… От этого кто угодно взбесится! Давай забудем и начнем наше знакомство сначала. Как тебя зовут?
Парень обиженно скинул мою руку и истерично всхлипнул:
– Угораздило же связаться с буйной! В последний раз повторяю: я – Васиэль!
Я сочувствующе хмыкнула:
– Бывает. А я…
– Ой, вот только не надо мне объяснять, кто ты! Я тебя еще за девять месяцев до твоего рождения знал!
– Ха, ты че, типа, еще один друг моих предков?
Блондин возвел глаза к каменному потолку и шумно выдохнул:
– Дурочка! Я твой ангел! И ты в большой жо… гм, в жутко ужасной ситуации!
– Хорошо! Хоть инопланетянин! Только объясни, где я и как сделать отсюда ноги?
– Ну, это уже лучше! – хмыкнул кудрявый, осторожно коснулся своего фингала и, скривившись, зашипел.
– Прости-прости! Я больше не буду! – покаялась я, выдержав его укоризненно-страдальческий взгляд. – Честно!
Блондин недоверчиво на меня покосился и снова вздохнул.
– Ладно, допустим, я тебе верю. И даже помогу… Потому что сам в этом заинтересован! – предупредил он мой благодарственный порыв. – Вкратце объясню, что к чему. Это, – он развел руками, – Красный мир, или преисподняя, как его зовете вы. Я – житель Лазури, или проще – рая. А между нашими мирами как заноза в… ваш мир, а проще – мир смертных. Так сказать, наш общий полигон. Я, как уже сказал, твой ангел. И нам в течение десяти дней нужно вернуться на Землю. – Смерив взглядом мою глупо ухмыляющуюся физиономию, он страдальчески покривился. – И зачем я связался с тобой?! Меня ведь предупреждали. Хотел одним махом перескочить в архангелы, к Пресвятому поближе. Вот и мучаюсь! Теперь или я справлюсь, или… – Блондин понес какую-то околесицу, вздохнул и, подогнув ноги, уселся на пол.
Улыбка сползла сама собой. Объяснение, конечно, бредовое, но сознание уже было готово согласиться и с ним. Уж очень нереально и одновременно знакомым выглядел окружающий меня мир.
А вдруг я умерла?
Для верности я ущипнула себя. Да нет, все чувствую, даже есть хочется!
– А это потому, что в наших мирах все подчиняется сознанию. Например, в Лазури очень много небожителей из смертных, завершивших свой круг перерождений. Так вот некоторые из них так привыкли к земной жизни, что просто не осознают, что могут обходиться без еды, питья или сна. Прости, но я опущу некоторые их низменные потребности!
Решив смириться с этой теорией, я села напротив него. Пол оказался теплым.
Все удобства!
– Я умерла?
– Не совсем!
– Со мной что-то случилось?
Васиэль опустил глаза и начал издалека:
– Томочка, некоторые подробности могут шокировать, и поэтому я их пока от тебя утаю, а начну вот с чего. Все началось с твоей бабки по материнской линии. Помнишь ее?
Я пожала плечами:
– Я ее не знала. По-моему, она умерла до моего рождения. Кажется, попала под машину… Короче, случилась какая-то трагедия.
– Угу, вот именно! Трагедия в том, что она не из мира смертных. Она из Красного мира. И в ней текла кровь королевы рода Бриллиант. Но она сделала выбор и стала смертной, вот только сила крови никуда не делась. Да, она умерла, и следы ее дальнейшего возрождения теряются, но ее кровь в тебе. И из-за этого ты здесь.
Я помотала головой:
– Так, стоп-стоп! Давай сначала и по пунктам! Если мы в преисподней, значит, моя бабуля, что, дьяволица? Ха-ха! Или если она была королевой, значит, она сатана? Хи-хи! Смешно!
– Ничего смешного! – Ангел зло сдунул со лба льняной завиток. – Забудь все эти людские определения! С незапамятных времен в Красном мире существовало три демонических рода. Род Рубинов, славящийся своей многочисленностью и кочевым образом жизни. Сапфиры, бесстрашные воины, владеющие секретом подчинения огненных элементалей, что делало их невероятно сильными. И правящий род Бриллиант, получивший в наследство от Лучезарного – основателя Красного мира – корону Всевластия. В последней войне родов Сапфиры почти уничтожили пытающихся подчинить их Бриллиантов, но и сами понесли ужасные потери. И вот тогда, воспользовавшись моментом, Рубины захватили столицу Красного мира – Шеррахх и Бриллиантовую корону. А твоя бабка оказалась последней из правящего рода Бриллиант, но, выбрав мир смертных, она обезглавила свою кровь. Нынешний князь рода Рубин решил упрочить свою власть и нашел тебя.