Броманс
Шрифт:
— И что это значит?
Сэмми упорно молчала, глядя в сторону.
В детстве притворяться мальчишкой было несложно и куда безопаснее с такой… мамашей и в таком районе. Потом обнаружилось, что друзья-парни, поначалу с удовольствием игравшие с тобой, бросали дружить, когда узнавали, что ты девочка. Ну а в эпоху уличных банд приходилось постоянно доказывать, что ты не какая-то там девка, а Сэм: пока у всех в сознании не утвердилось, что крутизны ты неимоверной, и ещё — что отхватишь член любому прежде, чем его пустят в ход… В мире Хиро Лоу такого чуда наверняка не
И как ему это рассказать? Даже если Хиро сейчас идет перед ней спиной вперед и на все лады расспрашивает, что такое она имела в виду. Отстал лишь, когда на выходе из аллеи показалось красное здание школы. Ну как отстал… Остановился, преграждая дорогу, произнес серьезно:
— Ты уж постарайся притворяться как следует! Скоро полнолуние.
— И что с того? — смотреть в глаза Хиро оказалось трудно, поэтому Сэмми с подчеркнутым безразличием глядела ему за плечо на ручейки направлявшихся к зданию школьников.
— Забыла? Возможно, записку писал как раз оборотень, а в полнолуние ему контролировать себя гораздо труднее.
— Ужастиков пересмотрел? — Вдруг вспомнились слова старшего Лоу. — Или ты их тоже встречал?
— Приходилось.
— А…
Не дав забросать себя вопросами, Хиро поднял ее руку: сдвинувшийся рукав куртки обнажил браслет от Джейка: бусины, шнурки и ленточки. Потряс рукой, как препод по анатомии — учебным пособием.
— Не снимай это ни в коем случае, поняла? Пока охранный браслет на тебе, оборотень в своем втором обличии не сможет тебя выследить.
Его пальцы просто обжигали. Сэмми проворчала:
— Поняла-поняла. Не знала, что ты так за меня трясешься!
Хиро тут же отпустил ее руку, и дышать стало легче.
— Просто хочу, чтобы эта история скорее закончилась.
История с оборотнем? С убийствами девчонок?
Или с ней, Самантой?
— Так что притворяйся моей девушкой как следует, даже если тебя от этого и тошнит, — и, сдернув с ее плеча рюкзак, скомандовал: — Идем!
Чувствуя себя непривычно легкой и раздетой без рюкзака — куда руки-то девать, когда нет лямок? — Сэмми двинулась к школе с улыбавшимся ей Хиро.
Вторую записку она обнаружила в собственном шкафчике.
И не только записку.
Прижав стопку учебников локтем, Сэмми боролась с замком своей ячейки: уже не первый раз заедало, но сегодня что-то намертво.
— Помочь? — спросили над ухом.
— Иди куда шел, — буркнула Сэмми, не оглядываясь
— Как скажешь, — кротко ответил Хиро и прошествовал к своему шкафчику. Со стороны они наверняка выглядели нежно шептавшейся парочкой. От этой мысли раздражение Сэмми только усилилось. Оглянувшись, она извлекла из кармана складной нож (в школу запрещено проносить всё мало-мальски напоминающее оружие, но ее давно не обыскивали), поддела, немного погнув, язычок замка, да и пофиг, все равно пора менять! С облегчением распахнула дверцу и…
Она не вскрикнула, а лишь резко выдохнула — как же Хиро услышал и оказался рядом так быстро? Еще и ее зачем-то в сторону оттолкнул. Уставился внутрь шкафчика.
Произнес через паузу:
— М-да…
С первого взгляда казалось, что внутренности ячейки залиты красной краской: стены, учебники, тетради. На распахнутой дверце красными же скачущими буквами выведено: «Второе предупреждение, сука!» Хиро осторожно поворошил содержимое, поднес к глазам заляпанные красным пальцы, понюхал, ещё и лизнул: Сэмми глядела на него, сморщившись. Сообщил деловито:
— Кровь. Возможно… — снова запустил в шкафчик руку, пошарил и извлек на свет тушку цыпленка без головы, — …да, куриная. — Задумчиво изучил птицу, держа ее за желтые лапы. Сэмми тоже увидела оторванную, а не отрубленную голову с рваными краями шкуры: похоже, искомая ревнивица и есть искомый же оборотень. Зубастый. Если, конечно, она не косит под первое убийство.
— Ты как? Испугалась?
— Еще я крови не боялась! — с презрением отозвалась Сэмми. — Тем более куриной.
Хиро согласился:
— Ну да, если б тебя хотели по-настоящему напугать, засунули бы в шкаф мышку.
Фыркнув, Сэмми оттеснила его от дверцы и принялась выгребать залитое кровью содержимое шкафа. Ругалась без стеснения. Хорошо, тетка регулярно требует приносить рабочие тетради ей на проверку — типа еще что-то помнит со школы — поэтому большинство лежит дома. Байндеры тоже частично защитили. А вот учебник истории безнадежно испорчен. Попробовать отмыть? Просто просушить? Или сразу выбросить?
Хиро наблюдал за ней, держа на отведенной руке цыпленка: кровь уже не капала, наверное, тушку заснули сюда ночью. А то и вчера. Сказал:
— Так, — повернулся и ушел. Только тут Сэмми позволила себе выдохнуть и привалиться к соседнему шкафчику. Крови она и правда не боялась, но вот эффект неожиданности… присутствовал.
Хиро вернулся уже без птичьего трупа, зато с намоченной тряпкой и пачкой влажных салфеток. Правда, для начала не хуже папарацци нащелкал разукрашенные внутренности шкафчика на айфон. Кровь оттиралась легко, Лоу собирался стереть и надпись, но Сэмми его остановила: «Пусть, будет чем гордиться!»
Хиро посмотрел на нее хмуро.
— Пока складывай вещи в мой шкафчик. Не пользуйся своим, поняла? Неизвестно, что засунут в следующий раз.
— Ага. Сибирскую язву или взрывное устройство?
— Не знаю, — бросил Лоу. — Но все это перестает меня развлекать.
Не сказать, что перестает! Потому что в начале урока истории Хиро поднял руку с вежливым:
— Извините, учитель, у Коултер учебник испорчен, могу я сесть с ней вместе, чтобы она могла заниматься?
Сэмми, да и сам Хокинс не успели и рта раскрыть, как парень выпалил «спасибо», скоренько сгреб свое имущество и передвинул стул к ее парте. Весь класс обернулся к ним, несмотря на то, что учитель стучал по столу, призывая к вниманию. Самое лестное, что она услышала, было одобрительное от дружка Рона, Гауптмана: