Броненосцы победы. Топи их всех!
Шрифт:
— Ваше благородие! Куда прикажете взять курс? — к мичману подошёл боцман.
— В самом деле, куда? В Артур в сумерках через минные банки? — Самоубийство. Искать отряд Елисеева? — скорее найдёшь японцев. Дожидаться рассвета в море неподалёку? — И на японцев можно нарваться, и на мины налететь с утра, ведь карты заграждений уничтожил всё тот же злополучный снаряд, который попал в боевую рубку. Что делать?
— Доложить о повреждениях! — спохватился мичман, отдавая приказ, который был обязан отдать сразу же по окончании боя.
Доклад был обнадёживающим: никаких серьёзных повреждений корабль не получил, было несколько
"Куда же идти дальше, — вернулся мичман к своим размышлениям. — Идти в Чифу на интернирование? — Но слишком хорошо он помнил историю, когда в этом порту китайские власти позволили японцам захватить уже разоружившийся "Решительный". — Вэйхавей? Англичане сдадут русский корабль своим союзникам-японцам ещё скорее. Куда?"
— Идём в Циндао, — приказал мичман рулевому, пока держать зюйд-ост двадцать три градуса.
— Вашбродь! — подскочил к Соймонову фельдшер Воблый. — Вас командир к себе просют!
— Александр Васильевич жив? — не поверил своим ушам офицер.
— Живы-с! Но плохи очень. Крови много потеряли. И контузия. Несколько минут как очнулись.
Запыхавшийся мичман подбежав к каюте командира отдышался и осторожно приоткрыл дверь. Смотреть на Колчака было страшно: повязка на голове набухала кровавым пятном на месте левого глаза, окровавлены были и бинты на груди.
— Ну, рассказывай, Василий, что там было, — донёсся слабый голос командира.
— Драка была, Александр Васильевич, два японских истребителя против нас. Отбились. Один даже миной утопили.
— Истребитель? Миной? На полном ходу? — даже слегка приподнялся ошарашенный Колчак. Но тут же, застонав, рухнул на подушки.
— Сам удивляюсь. Просто повезло, конечно – хотели только их отвернуть заставить. И вот, попали.
— Молодец, Василий. Что бы там ни было – это твоя заслуга. Что дальше делать собираешься?
— Идём в Циндао, завтра сдадим вас там в госпиталь, только дотерпите.
— Ну, помогай тебе Бог, мичман. Ладно, иди, а то вон, наш фершал уже не знает, как тебя отсюда попросить, — слабо улыбнулся раненый командир. — Иди!
Когда спал накал боя, трудности принятия решения о дальнейшем больше не беспокоили, в голове мичмана стали всё сильнее проявляться мысли: "Я победил!", то есть мы… Но руководил-то я! Неужели это не подвиг? Ну ведь если всё удастся… Не могут же не наградить! Как было бы здорово встретится с Оленькой, а на груди, например, Владимир с мечами… Вряд ли тогда её отец был бы таким же неприветливым. А если…" – образ белого эмалевого крестика замаячил в мечтах юноши. И как ни старался Василий гнать от себя эти мысли, стыдить себя за них, они неизменно возвращались.
Эскадренный миноносец "Синаноме"
Борт "Микаса". Вечер 19 сентября.
Получив радиограмму с "Сумы" адмирал Т'oго серьёзно задумался.
Уже который день, как стало известно о готовящемся прорыве русских. Никаких сомнений не было – раз уж стали разоружать "Севастополь" и устанавливать его пушки на другие корабли, то русские решились. Японские главные силы по очереди, разделённые пополам отдыхали и грузились углем на Эллиоте или крейсировали недалеко от Дальнего. Крейсера постоянно дежурили под Артуром. Адмирал Камимура был в Цусимском проливе, обеспечивая безопасность перевозок из Японии.
Получив известия о выходе русской эскадры Т'oго даже обрадовался: наконец определённость, наконец бой, а не ожидание. Пусть русские корабли и утонут не на рейде крепости, а в море и не достанутся империи, но они в конце концов перестанут быть, как говорят европейцы "Дамокловым мечом". Все главные силы японского флота (кроме находившихся в Цусимском проливе) стали стягиваться к Артуру.
Известие о подрыве на минах трёх русских броненосцев, один из которых затонул и крейсера более чем ополовинивших силы артурской эскадры адмирал воспринял невозмутимо и приказал продолжать наблюдение.
Остатки тихоокеанской эскадры скучились у входа на внутренний рейд, но низкая вода не давала возможности войти в гавань. Повреждённые корабли были на плаву, но даже дозорные миноносцы издали отмечали имевшийся крен.
– -- Первому боевому отряду отходить к Эллиоту, — приказал Т'oго. — Отряду Точиная остаться для наблюдения.
Броненосцы Т'oго уже подходили к "известному месту", когда радио с "Сумы" повергло невозмутимого командующего объединённым флотом в состояние близкое к шоку.
"До темноты уже не успеем", — лихорадочно проносилось в его голове, — да и если успеем вступить в контакт, то точно не нанести серьёзных повреждений. (Думать о том, как вдруг "воскресли" русские корабли Т'oго категорически себе запретил – есть факт, что они идут на тринадцати узлах, а почему – можно подумать потом).
Что предпринять?
Куда они идут? Где заступить им дорогу?
Вариант первый: Владивосток.
По агентурным сведениям, наместник приказывал прорываться именно туда. Значит через Корейский пролив. Через наши коммуникации. Охраняемые адмиралом Камимурой с его броненосными крейсерами. При нём отряд Уриу, но что это даёт? Обнаружить противника они может и смогут, но вот нанести серьёзный ущерб… Скорее сами получат большие повреждения и пропустят врага. Соединившись с владивостокским отрядом артурская эскадра… Это будет достаточно грозный противник. Пренебрегать им будет нельзя. Придётся базироваться всем или почти всем флотом на северные порты и осуществлять блокаду Владивостока. А значит ослабить блокаду Порт-Артура.
А когда подойдёт эскадра Рожественского можно оказаться между молотом и наковальней, если русские скоординируют свои действия.
Вариант второй: русские идут на юг. Бункеруются, вероятно, в Циндао или Шанхае, потом навстречу второй эскадре. Вообще-то ещё более неприятно. Если Рожественский получит четыре броненосца и два современных крейсера в дополнение к тому, что имеет…
Двигаться ночью к Шантунгу… Обнаружить и перехватить русских там сложнее, чем в Корейском и Цусимском проливах, рядом не будет Камимуры с его крейсерами. К тому же, если я и успею туда раньше, то они минуют его ночью, за несколько часов до рассвета, а южнее уже просторы моря, которые накроют их как шапка-невидимка. А если они всё-таки пойдут во Владивосток? А я уже не успеваю с юга. Пройдут броненосные крейсера, здорово побив их по дороге, и объединятся с "Россией" и "Громобоем".