Бронированный кулак вермахта

фон Меллентин Фридрих Вильгельм

Разгромив 12 декабря русских под Лисинским, 11-я танковая дивизия совершила марш в 25 км на северо-запад и в тот же день на-

Бои на реке Чир (декабрь 1942 г.).

несла удар по плацдарму русских у Нижне-Калиновки и значительно сократила его.

На рассвете 13 декабря, когда эта дивизия готовилась предпринять решительную атаку на Нижне-Калиновку, на ее правый фланг обрушился мощный удар русских, временно поставивший дивизию в критическое положение. Один батальон даже оказался в окружении. Дивизия прекратила атаки против плацдарма и развернулась против наступающих русских частей. Вскоре окруженный батальон был освобожден, бой закончился, бесспорно, в пользу оборонявшихся немецких частей. К сожалению, полностью ликвидировать плацдарм русских у Нижне-Калиновки не удалось, и позднее это привело к серьезным последствиям. 11-я танковая дивизия ночью шла, а днем вела бои; так продолжалось уже восемь суток, и теперь она настоятельно нуждалась в отдыхе.

10 декабря 4-я танковая армия начала наступление, с таким нетерпением ожидаемое 6-й армией. В это время на наш командный пункт прибыл генерал-полковник фон Рихтгофен, который отвечал за снабжение окруженной армии с воздуха. По его мнению, положение со снабжением немецких войск под Сталинградом с начала декабря никак нельзя было считать благополучным: вместо 500 т минимально потребного суточного количества боеприпасов, продовольствия и горючего авиация доставляла окруженным войскам не более 100 т. Транспортных самолетов Ю-52 было совершенно недостаточно, поэтому пришлось использовать бомбардировщики Хе-111. Но они могли поднимать всего 1,5 т груза, кроме того, были крайне необходимы на фронте для поддержки наземных войск.

Тем временем наступление Гота к Сталинграду шло полным ходом, и 48-й танковый корпус, несмотря на критическую обстановку на реке Чир, должен был тоже принять в нем участие. К сожалению, наш плацдарм у Нижне-Чирской в результате непрерывных атак русских был оставлен, и для того, чтобы мы могли выполнить нашу задачу и соединиться с 4-й танковой армией, нам нужно было сначала овладеть этим утраченным плацдармом. 14 декабря на реке Чир все было спокойно, и 15 декабря 11-я танковая дивизия отошла со своих позиций вокруг русского плацдарма у Нижне-Калиновки и передвинулась к Нижне-Чирской, чтобы переправиться через полузамерз-ший Дон и соединиться с деблокирующей группировкой Гота. Позиции 11-й танковой дивизии у Нижне-Калиновки заняли подразделения «Aralmeinheiten»¹⁷⁸ из состава авиаполевой дивизии.

К 16 декабря передовые отряды Гота вышли к реке Аксай-Есауловский. Теперь их отделяло от 6-й армии расстояние менее 65 км, и мы поставили 11-й танковой дивизии задачу форсировать 17 декабря Дон и наступать в юго-восточном направлении для поддержки войск левого фланга армии Гота (на действиях армии Гота я остановлюсь подробно в следующей главе). В этой критической обстановке русское командование проявило глубокую стратегическую проницательность — в то время руководство действиями русских войск на Волге и на Дону осуществлял маршал Жуков, а начальником штаба у него был генерал Василевский¹⁷⁹. Вместо того чтобы сконцентрировать свои резервы для отражения удара Гота, они предприняли новое наступление на Среднем Дону против несчастной 8-й итальянской армии; наступление велось крупными силами и на широком фронте вплоть до позиций оперативной группы Холлидт (которая сменила 3-ю румынскую армию) и 48-го танкового корпуса, оборонявшегося на реке Чир. Кризис на нашем собственном участке фронта и разгром итальянцев не только вынудили отказаться от наступления 11-й танковой дивизии через Дон, но и заставили фон Манпггейна срочно задержать 4-ю танковую армию Гота, для того чтобы создать оборону на новом рубеже и прикрыть Ростов. Это решило судьбу 6-й армии под Сталинградом.

16 декабря обстановка на фронте 48-го танкового корпуса была далеко не ясной. 5-я танковая армия русских прекратила атаки немецких позиций на реке Чир, и казалось вполне возможным, что она предпримет попытку форсировать Дон, чтобы встретить армию Гота. Плохая погода препятствовала ведению воздушной разведки. Но 17 декабря обстановка прояснилась: в тот момент, когда 11-я танковая дивизия собиралась форсировать Дон, русские мощным ударом прорвали позиции 336-й дивизии в 100 м севернее Нижне-Чирской. Не оставалось иного выхода, как ввести в действие 11-ю танковую дивизию, которая отбросила русских назад к берегу реки. 18 декабря 11-я танковая дивизия продолжала вести бои по ликвидации этого плацдарма русских на реке Чир и, безусловно, выполнила бы свою задачу, если бы не было получено сообщение о новом наступлении русских с плацдарма у Нижне-Калиновки, примерно в 30 км к северо-западу. Там русскому моторизованному корпусу удалось сломить сопротивление частей «Alarmeinheiten» и прорвать на широком фронте немецкую оборону. Генерал фон Кнобельсдорф был вынужден направить 11-ю танковую дивизию, чтобы закрыть брешь, хотя Бальк возражал против такого решения, считая необходимым сперва уничтожить противника в полосе 336-й дивизии.

Получив приказ, генерал Бальк решил немедленно выступить, чтобы на рассвете неожиданно нанести удар по противнику. В соответствии с таким планом 110-й мотострелковый полк должен был сковывать противника с фронта, 15-й танковый полк — атаковать восточный фланг русских, а 111-й мотострелковый полк, находившийся в резерве, — следовать непосредственно за 15-м пожом и обеспечивать правый фланг (см. схему 31).

К 5.00 19 декабря войска заняли исходные позиции. Как только рассвело, передовые подразделения 15-го танкового полка увидели танковые части русских, которые двигались в боевых порядках в южном направлении. Так как немецкому полку удалось скрытно подойти, его двадцать пять танков последовали за русскими танками, и, прежде чем противник понял, что двигающиеся за ним второй волной танки являются не русскими, а немецкими, последние вывели из строя сорок две машины. Господствующая высота 148,8 была захвачена. По другую сторону этой высоты была замечена еще группа танков, двигавшихся в том же направлении, что и первая. Вновь немецкие танки под умелым командованием капитана Лестмана атаковали русские танки с тыла и уничтожили их прежде, чем последние поняли, что происходит. Так за поразительно короткое время, не потеряв ни одной машины, двадцать пять немецких танков уничтожили шестьдесят пять боевых машин русских. Этот бой привел к срыву русского наступления. Оставшиеся части бежали перед нашими танками, не оказывая какого-либо серьезного сопротивления¹⁸⁰.

Вечером 19 декабря 3-я механизированная бригада русских предприняла отвлекающее наступление против левого фланга 11 — й танковой дивизии и захватила позиции 1-го батальона 110-го мотострежо-вого полка. Однако 15-му танковому полку вскоре удалось восстановить положение.

20 декабря 11-я танковая дивизия возобновила свои действия с целью отбросить русских за Чир. Вначале наступление развивалось

СХЕМА

31

Контратака Калька (декабрь 1942 г.)

успешно, но к вечеру русские нанесли сильный удар по правому флангу дивизии и зашли в тыл 111-му мотострелковому полку. Создавшееся опасное положение было ликвидировано силами танкового полка; при этом русские потеряли десять танков.

Вследствие сильного удара русских генерал Бальк решил 21 декабря перейти к обороне и отдал приказ своим полкам о проведении под прикрытием темноты перегруппировки. В 2 часа ночи оба мотострелковых полка сообщили о прорыве их позиций русскими. Ночь была светлая, полная луна хорошо освещала путь русским танкам и пехоте, которые ворвались в расположение наших частей в тот момент, когда последние были заняты своей перегруппировкой. 15-й танковый полк немедленно перешёл в контратаку, и вскоре из мотострелковых полков поступили благоприятные сообщения. Бальк бросил 61-й мотоциклетный батальон в контратаку на стыке 110-го и 111-го мотострелковых полков, где, по-видимому, наступали главные силы противника. Когда рассвело, стало ясно, что 11-я танковая дивизия добилась в оборонительном бою большого успеха: сотни русских лежали перед нашими позициями. Однако и немцы также понесли очень большие потери. 22 декабря на фронте 48-го танкового корпуса все было спокойно; фактически наши тяжелые оборонительные бои на рубеже реки Чир закончились. Зато разгром 8-й итальянской армии создал ужасную брешь на нашем левом фланге, в которую устремились части 1-й гвардейской армии русских. 22 декабря наш корпус получил приказ оставить рубеж реки Чир и вместе с 11-й танковой дивизией передвинуться на 145 км к западу, в район Тацинской. Если бы мы не совершили быстро этого марша, ничто не спасло бы Ростов.

Перед тем как закончить описание боев на реке Чир, я должен отдать должное генералу Бальку, прирожденному командиру-танкисту. В течение всего периода боев его танковая дивизия выполняла роль «пожарной бригады»; маневрируя позади боевых порядков двух пехотных дивизий, она ликвидировала один за другим опасные прорывы русских. Когда пехота оказывалась бессильной против превосходящих сил русских на плацдармах, в бой вступал Бальк, который, действуя по известному принципу «Klotzen, nicht Kleckem» («бить так бить!»), наваливался на противника всей мощью своих танков. Его замечательные успехи были результатом полной согласованности действий с двумя пехотными дивизиями и штабом 48-го танкового корпуса. Он никогда не оставлял одиночных танков для непосредственной поддержки пехоты, так как считал это бесполезным делом и ненужной потерей столь необходимых машин. Гкбкая тактика такого рода много раз позволяла исправлять критическое положение и наносить огромные потери противнику. За указанный период в полосе 48-го танкового корпуса было уничтожено свыше 700 танков противника.

Вот что пишет сам Бальк об этих боевых действиях:

«Успех обороны на реке Чир был достигнут благодаря героическим действиям 11-й танковой дивизии. Если бы на этом участке фронта оборона была прорвана и если бы русским позволили продвинуться к Ростову, немецкая группа армий на Кавказе оказалась бы отрезанной и ее постигла бы судьба немецкой армии под Сталинградом. Обстановка складывалась так, что от 11-й танковой дивизии требовалось сделать все возможное для выполнения поставленной задачи.