Бронированный кулак вермахта

фон Меллентин Фридрих Вильгельм

Только когда мы оказались в лагере, мы узнали о страшных преступлениях нашего верховного руководителя, которые потрясли нас до глубины души. В лагере я узнал правду и о трагической гибели Роммеля.

Благодаря многим беседам с людьми, составлявшими непосредственное окружение Штлера, и теми, кто занимал ответственные военные должности и руководящие посты в промышленности, я смог составить ясное представление об общем ходе борьбы. После нашего освобождения мои выводы получили дальнейшее развитие и обобщение после изучения различных английских и американских источников.

В лагере мы неоднократно возвращались к одному и тому же вопросу о причине поражения Германии, причем многими высказывалось

мнение, что мы проиграли войну из-за измены в руководящих кругах. Я считаю, что нужно самым внимательным образом разобраться в этом вопросе во имя наших погибших товарищей по оружию и тех, кто до самого конца был верен своему долгу. Мы должны решить, была ли у Германии когда-либо реальная возможность на победу и действительно ли измена помешала нам добиться этой победы.

На такой вопрос можно ответить, лишь принимая во внимание личные качества и характер Адольфа Гитлера. Будучи неограниченным правителем государства, он нес основную ответственность за все решения, а как военный руководитель оказывал самое непосредственное влияние на ход боевых действий, вплоть до того, что сам лично давал указания о расположении дивизий, полков и даже батальонов.

Прославление непогрешимого гения Гитлера, чьи грандиозные замыслы были якобы разрушены в результате предательс тва, так же безответственно и несерьезно, как и объявление его величайшим преступником всех времен.

Гитлер, бесспорно, обладал большим умом и замечательной памятью. Он обладал также огромной силой воли и был совершенно безжалостен. Это был выдающийся оратор, способный оказывать гипнотическое влияние на тех, кто принадлежал к его ближайшему окружению. В политике и дипломатии он проявлял удивительную способность чувствовать слабые стороны своих противников и полностью использовать их промахи. Вначале это был здоровый человек, вегетарианец, который никогда не курил и не пил, но затем — главным образом в последние годы войны — он подорвал свое здоровье употреблением снотворных и возбуждающих средств. Однако несмотря на то что здоровье его расшаталось, он сохранял поразительную живость ума и энергию до самого конца²⁶².

В задачу данной книги не входит рассмотрение политических успехов Гитлера в довоенный период. Его успех стал возможен в силу ошибочной политики союзников после Первой мировой войны. Они совершали самые различные ошибки, начиная с Версальского договора и оккупации Рура и кончая непонятной уступчивостью и недостаточной проницательностью в период Мюнхена. Потрясающие политические победы вскружили ему голову. Он никогда не вспоминал слова Бисмарка: «История учит, что, если соблюдать осторожность, можно достигнуть очень многого».

В 1939 году Гитлер решился на войну с Польшей, так как был уверен, что военные действия не выйдут за рамки местного конфликта. Гарантия, предоставленная Великобританией Польше, была недооценена; по правде говоря, ее никогда не принимали всерьез. Вот как описывает доктор Пауль Шмидт реакцию Гитлера на объявление Великобританией войны: «В первую минуту Гитлер был ошеломлен и совершенно растерялся. Затем он обратился к Риббентропу с вопросом: “Что же теперь делать?” С нашим единственным союзником никаких серьезных переговоров до объявления войны не велось. Доктор Шмидт приводит письмо Муссолини Гитлеру, датированное 25 августа 1939 года, в котором дуче указывает, что Италия к войне не готова; в частности, итальянские военно-воздушные силы располагали запасом горючего только на три месяца.

Гитлер был ослеплен своими прежними успехами и введен в заблуждение той неверной картиной международной обстановки, которая была представлена ему его дипломатами-дилетантами. Состояние германской армии, флота и экономики свидетельствовали

о том, что Германия была еще далеко не готова к тотальной войне²⁶³. Если германская сухопутная армия могла справиться со своими задачами в 1939 и 1940 годах, то состояние военно-воздушного флота никак нельзя было назвать удовлетворительным. Правда, в 1939 году мы имели необходимое число самолетов первой линии, но зато резервов никаких не было, и даже в снабжении запасными частями испытывались затруднения. Эти недостатки не были заметны, пока перед германской авиацией ставились ограниченные задачи. Впервые мы увидели опасность после битвы за Англию, когда нашей авиации пришлось вести войну на два фронта.

В конце 1939 года политическое положение Германии было очень прочным. Военный союз с Италией и договор о ненападении с Россией обеспечили наш фланг и тыл. Но Франция и Англия могли рассчитывать в войне на помощь Соединенных Штатов; кроме того, подавляющее большинство государств все менее охотно удовлетворяли требования Гитлера. Экономическое положение Германии явно ухудшилось.

1940 год явился годом сенсационных военных успехов, но не принес с собой улучшения в политическом положении страны. Трехсторонний пакт Германии, Италии и Японии лишь создавал иллюзию широкого мирового союза, а практическая помощь от этих двух союзников была сравнительно небольшой. Вступление в войну Италии явилось для нас несчастьем. Правда, в стратегическом отношении это создавало определенные трудности для Англии, но зато Италия выдвигала перед Германией так много экономических требований, что мы были не в состоянии их удовлетворить. Россия, не являвшаяся членом тройственного союза, значительно усилилась после присоединения территории Восточной Польши, Бессарабии, Буковины и Прибалтийских государств, и так называемая сфера влияния России опасно расширилась. Предложение Гитлера о начале мирных переговоров с Англией в июле 1940 года было отвергнуто: его обещаниям и гарантиям уже никто на Западе не верил. Наоборот, воля Великобритании к сопротивлению неизмеримо возросла после победы в битве за Англию и провала нашей попытки организовать вторжение в эту страну. Помощь Америки уже начала серьезно сказываться на ходе войны в Европе и говорила о том, что американцы примут в этой войне участие с оружием в руках.

С чисто военной точки зрения 1940 год был для Германии годом триумфальных побед. Оккупировав Данию и Норвегию, мы предотвратили подобные же действия Великобритании и прочно обеспечили свой северный фланг. Помимо этого, германская промышленность могла теперь получить железную руду и никель, в чем мы остро нуждались. Война во Франции явилась новым сенсационным успехом, который вскружил голову нашему верховному командованию. 24 мая Гитлер, вмешавшись в распоряжения Браухича, остановил немецкие танки перед Дюнкерком, что позволило союзникам эвакуировать 215 тыс. английских и 120 тыс. французских солдат с материка. Честер Уилмот прав, говоря: «Поражение Германии началось с Дюнкерка».

Вторжение в Англию было назначено, подготовлено, отложено, вновь назначено и, наконец, совсем отменено. Причинами отказа от операции «Морской лев» явилось абсолютное превосходство английского морского флота и битва за Англию, в ходе которой с 10 июля по 31 октября 1940 года немецкая авиация потеряла 1733 самолета. Германским военно-воздушным силам так никогда и не удалось восполнить эти огромные потери. Вызывало беспокойство то обстоятельство, что наше поражение во многом объяснялось превосходством английской радиолокационной техники; надо сказать, что нам не удалось догнать англичан в этой области. Той же причиной объясняется и наша неудача в подводной войне в 1943 году.