Бронзовый топор
Шрифт:
— Он тот, кто забыл жизнь. Жизнь учит нападать только тогда, когда надо защищаться. Старые и молодые — вот кто хочет всегда походов. Старые — потому что они забыли жизнь, молодые — потому, что не знают ее. И те и другие не хотят думать о том, сколько охотников после похода уйдет в Страну Мертвых.
— А разве человек должен бояться смерти? Разве в Стране Мертвых им будет плохо?
И снова Укушенный Морозом усмехнулся:
— Почему же тогда Жирный Сурок и Кивающий Головой не спешат уйти в эту страну? У них болят от старости
— Они были охотниками…
— Я знаю всю их жизнь… Глаза мои видели… Они никогда не были великими охотниками и не приносили добычи больше других. Для этого у них не хватало ни ловкости, ни силы, ни ума… И Заклинателями они не были…
— Почему же теперь их слушаются?
— Они сумели выжить, когда другие умирали, — сказал Укушенный Морозом. — Они редко ходили в походы и умели спать, когда в стойбище приходил Голод, а другие охотники, теряя последние силы, ходили по лесам в поисках дичи. Они лучше других умели ждать…
— Ты лжешь, старик! — крикнул Мизинец. — Люди слушаются только достойных!
— Ты увидишь, что я был прав, если в племя придет беда…
Вечером, когда солнце спряталось за сопки, чтобы немного поспать, и белая ночь разлеглась на земле, с речки Высоких Порогов прибежал охотник. Лицо и руки его были в крови. Укушенный Морозом стащил с него летнюю меховую рубаху. В плече у охотника торчал наконечник из твердого зеленого кремня.
— Кто пролил на нашей земле кровь человека? — спросил старик.
— Я не знаю, — сказал охотник. Лицо его было серым, как весенний снег. — Этих людей было трое. Они не нашего племени.
— Это Береговые люди! — крикнул Птенец Куропатки. — Они пришли мстить!
— Нет, — морщась от боли, сказал охотник. — Я знаю, я видел Береговых людей. Они такие, как мы. Эти же другие: лица их плоски, и волос не растет на них.
— Плоские лица? — переспросил Мизинец.
— Да. Носы их словно сплюснуты, и ростом они ниже нас.
— Это Плосколицые, — прошептал Мизинец. — Они пришли сюда.
Укушенный Морозом припал губами к ране охотника. Лицо того совсем побелело, но он не издал ни звука. Когда старик поднял голову, в зубах его был наконечник стрелы. Побродив вокруг стойбища, он принес пучок известных только ему трав и, тщательно пережевав их, залепил рану, перевязал ее полоской мягкой, хорошо выделанной шкуры. Потом долго рассматривал наконечник.
— Такие наконечники делают только в племени Плосколицых, — сказал он медленно. — Пусть молодые охотники пойдут туда, куда им укажет раненый, и по следам найдут врагов. Нужно хотя бы одного из них захватить живым.
Молодежь зашумела, размахивая копьями, угрожая местью пришельцам, и скоро двадцать охотников скрылось в лесу. Ушли с ними Мизинец, Птенец Куропатки и Головач.
Приковыляли, остановились возле раненого Жирный Сурок и Кивающий Головой. Они тоже долго рассматривали наконечник и важно рассказывали всем, кто хотел слушать, о разных случаях своей жизни.
Укушенный Морозом словно не заметил их, да они и сами не лезли ему на глаза. Старик велел отложить кочевку к озеру Больших рыб, потому что на земле племени стало неспокойно, и никто не знал, сколько пришло врагов, где они, и что намерены делать дальше. Всем запрещалось уходить далеко от стойбища.
Потухли горевшие день и ночь костры, байдары укрыли ветками и прошлогодней травой. Женщины племени больше не поднимались на склоны сопок за съедобными травами и кореньями. Пришла пора Выжидания.
Отряд молодых охотников вернулся через день. Пятеро воинов оказались ранеными. Охотники привели Плосколицего. Руки его были скручены ремнями.
Когда все племя собралось на поляне у потухшего костра, Мизинец начал рассказ:
— След врагов мы нашли быстро. Они не прятали его и не запутывали. Когда мы догнали их в узком распадке, они дрались смело и отчаянно, похоже, в них вселился дух Безумия. Вы видите, пятеро наших воинов ранены. Одного мы с трудом схватили и связали. Вот и весь мой рассказ.
Наступила тишина. Люди настороженно, злыми глазами смотрели на пленника. Был он невысок ростом, коренаст, нос приплюснут. Голое по пояс мускулистое тело было в кровоподтеках.
— Укушенный Морозом, — важно сказал Жирный Сурок. — Ты когда-то бывал в стране Плосколицых, ты понимаешь их язык, и, быть может, ты сможешь его обо всем расспросить.
Старик исподлобья посмотрел на Жирного Сурка.
— Пусть принесут воды, — велел он.
Один из детей, подхватив кожаную сумку, бросился к реке.
Укушенный Морозом молча промыл пленнику раны и так же, как своему охотнику, залепил их зеленой кашицей из жеваных трав.
Все это время пленник стоял молча, словно не замечая, что делают с его телом. Лицо его оставалось бесстрастным.
Через некоторое время, когда ему, видимо, стало лучше и утихла боль, глаза пленника остановились на лице Укушенного Морозом.
— Ты Заклинатель? — спросил он. Старик согласно кивнул головой.
— Но кто ты, проливший кровь наших охотников?
— Я из могущественного племени Настоящих людей.
— Зачем вы пришли на нашу землю? Разве вам стало тесно в своих лесах?
— Наша земля там, где мы. И вся земля наша. Мы живем, где хотим.
— Но на других землях живут другие племена, и, по закону предков, это их земля.
Пленник презрительно усмехнулся:
— Кто посмеет встать на нашем пути?
— Не будь гордым, — сказал старик. — Быть может, жить тебе осталось совсем немного. Расскажи мне все о своем племени.