Бросок в безумие
Шрифт:
Игорь молча опустился на небольшую скамейку, стоявшую у стены, и осмотрелся.
Рядом со скамейкой стоял небольшой столик, а неподалеку от него в стене имелась ниша, задернутая пластиковой шторкой. В противоположной стене находились входные люки боксов диагностирования. Рядом с пультом главного диагноста располагался небольшой письменный стол и кресло.
«За шторкой, по всей видимости, находится душевая кабина», – подумал Игорь и перевел взгляд на работающего с диагностом врача.
«А это, судя по внешнему виду, сам главный врач „Одиссея“ профессор Петер Ваксберг», – решил Игорь.
В
– Слушаю вас, господин капитан, – произнес он совершенно спокойным тоном.
– Вы меня знаете?.. – удивился Игорь.
– Вас теперь знают все врачи на «Одиссее», – улыбнулся профессор, – вы же, можно сказать, первопроходец. Только почему вы, если уж пришли в сознание, не вызвали меня к себе?.. Или вы чувствуете, что полностью... э-э-э... излечились?
И тут Вихрову в голову пришла странная мысль – почему медицинская служба линкора так спокойно отнеслась к его записке с просьбой не входить к нему в каюту? Почему они и в самом деле «оставили его в покое»? Это было, мягко говоря, не совсем обычно!
Главный врач «Одиссея», словно бы угадав мысли Игоря, неожиданно пояснил:
– Данные с диагноста, установленного в вашей каюте, выводились прямо сюда, так что мы могли вести постоянное наблюдение за вашим состоянием. Признаться, после того как мой первый ассистент, наблюдавший вас, сам слег, у меня раза два-три было большое желание... э-э-э... нарушить ваше уединение, но ваше состояние довольно быстро стабилизировалось, а последние четыре недели ваш диагност и вовсе показывает прекрасные данные.
– То есть можно сказать, что я абсолютно здоров? – улыбнулся Вихров.
– Нет, – покачал головой главный врач линкора, – это можно будет сказать только после обследования на главном диагносте.
– А когда можно будет пройти такое обследование?
Ваксберг внимательно посмотрел в лицо Игорю и чуть прищурил глаза.
– А к чему нам торопиться? – Он пожал плечами, повернулся к панели управления и пробежал пальцами по выключенной клавиатуре. – Отдохните еще недельку-другую, наберитесь сил. Ведь вы сегодня впервые вышли из своей каюты?..
– Вышел я действительно впервые, а вот отдохнул более чем достаточно, – самым серьезным тоном возразил Игорь. – Вы ведь понимаете – мне совершенно ни к чему записи в послужной карточке о длительных перерывах в службе по состоянию здоровья!
Главный врач покачал головой:
– Ах, молодежь, молодежь!.. Только у вас и заботы – ваша служба, ваша работа... Ничего, не успеете оглянуться, как придут заботы о своем здоровье, а с ними и сожаления о наплевательском отношении к нему в юности!..
Ваксберг снова взглянул в лицо Вихрову.
– Ну что ж, если вы так настаиваете, мы можем провести обследование прямо сейчас. Раздевайтесь и идите под душ!
Когда Вихров, приняв душ, вышел из-за пластиковой шторы, он увидел, что панель управления главного диагноста снова светится контрольными огнями, а крышка среднего бокса откинута и словно бы приглашает его внутрь. Ваксберг стоял спиной к капитану и его пальцы быстро бегали по клавиатуре.
Игорь подошел к открытому люку и негромко спросил:
– Что, можно занимать место?..
– Да, да, пожалуйста!.. – бросил главный врач, не оборачиваясь.
Игорь забрался в темный бокс, и крышка люка закрылась за ним с тихим шипением.
Подул легкий ветерок, сгоняя с тела воду, а затем включился встроенный антиграв. Тело Игоря оторвалось от днища бокса и повисло, лишенное веса. Несколько секунд ничего не происходило, но Вихров, хорошо знакомый с этой процедурой, спокойно ждал. Наконец прямо перед его глазами вспыхнула крошечная фиолетовая точка, пару раз мигнула и двинулась вправо и вверх по круглой стенке бокса.
«Процедура займет не менее получаса, – подумал Игорь, – это если не будет никаких... отклонений. А поскольку отклонения скорее всего будут, значит, сидеть мне здесь не меньше часа».
Он хотел было связаться с Бабичевым и поинтересоваться, как там у него обстоят дела с «преобразованием шестого уровня», однако отказался от этой мысли. Во-первых, прошло слишком мало времени, и у Сергея, вероятно, еще ничего не получается, а во-вторых, такого рода «связь», вполне возможно, будет создавать какие-нибудь лишние наводки на медицинскую аппаратуру, и в результате та что-нибудь соврет про состояние его здоровья.
Игорь расслабился и неожиданно, впервые за все время своей «болезни», ощутил себя в полной безопасности. Он внутренне улыбнулся этому своему ощущению, но тут же постарался настроить себя на серьезный лад – час пройдет, и снова начнется жизнь, полная неожиданностей и... неизвестности. Например, главный диагност скорее всего обнаружит в его новом теле различные отклонения от норм обычного человеческого организма... Ну, это он, пожалуй, утрясет с помощью... тех же самых отклонений от норм обычного человеческого организма. Затем надо будет связаться со Стариком и попробовать войти в курс обстановки на линкоре. Интересно, нуль-навигатор разобрался, кто еще стоит за Эдельманом и Оздой?.. И за Иваном Чаевым – первый ассистент главного механика, похоже, осуществляет связь между наиболее радикальной частью команды и сочувствующими этому радикализму десантниками... Конечно, «заболевание» Эдельмана и Озды должно было значительно ослабить радикальные настроения, однако вполне возможно, что уже появились новые... «лидеры движения за чистоту»!.. В общем, впереди очень много работы... а что будет, когда «Одиссей» побывает около красного гиганта, вообще трудно себе представить!
В этот момент раздался короткий звуковой сигнал и крышка люка, прикрывающая вход в бокс, откинулась.
– Выбирайтесь, молодой человек... – скомандовал Ваксберг.
Игорь вылез из бокса и быстро осмотрелся. Главный врач линкора стоял у пульта управления главным диагностом и внимательно рассматривал некую диаграмму, выведенную машиной на дисплей. Из печатающего устройства неторопливо выползала широкая лента с заключением главного диагноста.
Пока Игорь одевался, распечатка данных его обследования закончилась, главный врач корабля взял ее из лотка, уселся за стол и углубился в чтение. Вихров подошел и молча остановился рядом, ожидая, когда врач закончит чтение. Наконец Петер Ваксберг опустил лист на столешницу и поднял глаза на капитана. Несколько секунд он задумчиво рассматривал Вихрова, и тот наконец не выдержал: