Будь моей парой

Клермон Юлианна

– Маленькая моя, ты самая непредсказуемая девушка в мире, и я так тебя люблю, - сказал мужчина, притянул меня к себе и поцеловал в нос.
– Если тебе стыдно за свою красоту, или за то, что ты такая необыкновенная, чудесная, нежная, ласковая, чувственная и потрясающая, то я готов стыдить тебя по десять раз на день.

Он снова рассмеялся и крепко прижал к себе, уже привычно зарываясь лицом в мои волосы.

Я тихонько вздыхала и млела от пронзающей меня нежности.

– Как ты? Что-нибудь болит?
– отстранившись,

мужчина заглянул мне в глаза, а я снова вспыхнула и спрятала лицо в ладонях. Кажется, я сегодня в них поселюсь - в ладонях, в смысле.

Дамир был прав. После вчерашнего у меня действительно кое-что болело. Точнее, даже не болело, а немного тянуло и саднило. Но сообщать об этом тоже было стыдно, поэтому я сидела молча и мечтала провалиться сквозь землю.

Тихо вздохнув, мужчина наклонил меня назад, и я вдруг оказалась лежащей на постели, а горячие руки скользнули по бёдрам и потянули вниз тонкие медицинские брюки.

– Ты что?
– испуганно взвизгнула я, хватая его за запястья.

Склонившись надо мной, мужчина произнёс:

– Тихо, расслабься. Я просто посмотрю. Больно не будет. Обещаю.

– Нет!
– я смотрела на него огромными глазами, а он только осуждающе покачал головой.

– Силь, малыш! Ты же медик, а ведeшь себя как маленькая девочка. Я принёс заживляющую мазь. И, если есть какие-то внешние повреждения, обработаю их, и тебе станет легче.

Держась за пояс брюк, как за последний оплот, я лишь отрицательно замотала головой.

– Н-н-не надо!
– и упрямо сжала губы.

Да, я медик, но какой-то, видимо, неправильный, потому что мне и больно, и страшно, и стыдно! И пусть Дамир уже видел меня вчера, это ничего не меняло! Вчера я была на эмоциях, а вот сегодня - это уже сегодня, и точка.

Дамир вздохнул и наклонился ближе. Проведя языком по моим сомкнутым губам, он нежно погладил плечо, коснулся груди, и я выдохнула, впуская его язык внутрь.

Мы опять долго и самозабвенно целовались, я извивалась в умелых опытных руках и не успела даже отреагировать, когда мои руки убрали с талии, а следом за этим с меня слетели брюки.

Я только охнула и выгнулась, когда сильные и юркие пальцы коснулись меня внизу, а ноги - предатели - самостоятельно разошлись в стороны, разрешая мужчине делать со мной всё, что вздумается.

Дамир отпустил мои губы и, спустившись вниз, коснулся груди, покусывая вершинку прямо сквозь одежду. Его пальцы, не останавливаясь, творили внизу такое, о чём я и думать раньше не могла. Я извивалась и стонала, то хватая его за халат, то вплетая пальцы в волосы, то сжимая края простыни.

Отпустив мою грудь, мужчина резко отсел и вдруг закинул мои ноги себе на плечи, а через несколько секунд меня обжeг горячий поцелуй внизу. Я ощутила пальцы, осторожно проникшие внутрь и задохнулась. Вкупе с языком, они нежно ласкали, двигаясь вперёд и назад, не причиняя боли и даря ни с чем не сравнимое наслаждение.

Изнутри

поднималась горячая волна, вызывая в груди уже не стоны, а хрипы и жалкие всхлипы.

Когда жар стал настолько нестерпим, что я готова была разлететься на осколки, я взорвалась, облетая на узкую казeнную кровать жалким обгоревшим пеплом.

Несколько горячих поцелуев, странный звук пластика, снова осторожное короткое проникновение, а затем нежные поглаживания по ногам и талии... Ловя остатки неги, я почти не воспринимала действительность.

И только когда Дамир прикрыл меня одеялом, я смогла открыть глаза.

Мужчина сидел рядом, жадно вглядываясь в моё лицо.

– Вот так, моя хорошая! Вот и умница, - прошептал он, погладив меня по щеке.

– Что ты... сделал?
– произнесла срывающимся голосом.

– Снова обманул, - сказал он и улыбнулся, и в этой улыбке не было ни грамма раскаяния или сожаления.
– Ничего страшного. Думаю, у тебя несколько микротрещин, поэтому и присутствуют неприятные ощущения.

Он положил на тумбочку мазь.

– Она обезболит и поможет быстрее прийти в норму.

– Ты?..
– я густо покраснела (какой раз за едва начавшееся утро?).

– Только не дуйся, - сказал Дамир, наклонившись и чмокнув меня в губы.
– Хотя... Можешь дуться - ты так выглядешь ещё соблазнительней.

Он встал и, отойдя к окну, вгляделся в тёмную беспроглядную ночь.

– Ты меня постоянно обманываешь, - буркнула, медленно садясь и, спустив с постели ноги, натянула штаны.
– Сначала усыпил, перенёс на кровать, а сам всё это время дежурил один. Теперь это...

Я смущeнно замолчала, а Дамир тихо хмыкнул и ответил на первую претензию, лаконично умолчав о второй:

– Тебе нужно было отдохнуть.

– А тебе?
– я обеспокоено посмотрела на мужчину.

– Я не устал, - он отошёл от окна и протянул мне руку.
– Во мне энергия буквально бурлит.

Я приняла поданную руку и с тонким писком была выдернута вверх и прижата к крепкому мощному телу. Дамир закружил меня в танце, мурлыкая на ухо знакомый лирический мотив. Мои ноги не касались земли, поэтому я вцепилась в его плечи и тоненько повизгивала, когда он кружил меня слишком быстро.

Я смеялась. Настроение было просто отличное. И Дамир, и спасённые им люди...

– Как там пациенты?
– спросила, но не успела услышать ответ.

Дамир неожиданно подхватил меня на руки и так прижал к себе, что я тоненько пискнула, почувствовав, как из лёгких с силой вылетает весь воздух.

– Все живы, - шепнул он и прямо со мной на руках вышел из палаты.

– Может, поставишь меня на пол. Я и сама умею ходить, - весело сказала я.

– И не подумаю, - не сбавляя шага, мотнул головой он.
– Всю жизнь теперь буду носить тебя на руках.

Мы остановились у дверей ординаторской, и с лёгкой улыбкой Дамир добавил: