Будь моей ведьмой
Шрифт:
— О том, какая ты сволочь лживая, — улыбаясь, прошептала я.
Его левая бровь изогнулась сильнее, смешинки замерцали уже в глазах, и Князь самодовольно произнес:
— Злишься, Маргош.
Да уже вообще нет. В избушке больно было… ровно до слов книги. А сейчас… и вовсе нет. Вот только ты, анимешка моя фольклорная, об этом никогда не узнаешь. Что б запомнил, гад, на всю оставшуюся жизнь.
— Стужев, — я чуть-чуть отодвинулась от него, — ты меня бросил. Я не знаю, о чем ты в тот момент думал, но ты меня бросил. При
— Прости, — сказал отчетливо, глядя мне в глаза. — Я должен был уйти. Нормально уйти и разобраться с проблемой, а не возвращаться к тебе опять десять раз, потому что просто… уходить не хотелось, Ритусь. Мне хорошо с тобой. Мне вообще хорошо, только когда ты рядом. Светло становится на душе, которой у меня нет, по идее. У меня такого никогда не было, понимаешь? Даже в детстве. Я только с тобой понял, что такое улыбаться искренне и как это — радоваться каждой минуте, каждому мгновению, каждой секунде. Ты нужна мне, Рита, нужна, как воздух, как дыхание, как свет, как единственная радость в моей наполненной тьмой жизни.
И я поняла, что таю. Таю и все. Окончательно.
— Саш, — простонала, обнимая его за шею, — и вот что, мне теперь вот так вот сходу тебя и простить, да?
Только что серьезный и искренний, Стужев выдал самоуверенную улыбку Змия в Райском саду, словно он не только Еве и Адаму, но и самому Богу яблочко познания скормил. И взгляд у него при этом такой победительский был!
— Стужев, ты сволочь! — искренне выругалась я.
— Маргош, — коварная усмешка и в высшей степени нахальное, — информацию про поганый характер я и не скрывал, согласись.
— Гад! — выдохнула возмущенно.
— Даже спорить не буду, — покорно согласился Стужев и, погладив меня по ноге, прошептал: — Маргош, давай вернемся к выплатам по эротическим кредитам и вообще вспомним о супружеском долге, потому как я пока тебя спать укладывал, едва сдержался…
— То есть те как минимум два засоса, что украшают мои шею и грудь, ты называешь «едва сдержался»? — гневно спросила я.
Кощей-младший невозмутимо пожал плечами и задумчиво произнес:
— Хорошо, что у вампиров зеркала не в моде.
— Что?! — в ужасе смотрю на Стужева. — А что я там должна была увидеть?!
— Да ничего, — кое-кто снова вернулся к поглаживаниям, — я просто такой злой был, что покусал тебя немного… за попу.
— Что???
— Чего ты орешь? — Князь смотрел на меня ну очень обиженными глазами. — Между прочим, заметь, я хоть и был зол, но тебя не будил, скандалов семейных не устраивал и не вопил: «Что ты делаешь у темных, женщина?!» А попа, — взгляд его сделался мечтательным, — ну тут уж, Ритусь, я ничего не мог с собой поделать, у тебя такая потрясающая… Мм. Что-то мы свернули с темы выполнения супружеского долга.
Хмуро глядя на няшку бессовестную, решительно произнесла:
— Я хочу видеть свою… ну ты
Кое-кто нахмурился и возмутился:
— Рит, ну ты нашла время для самолюбования, а…
— Я хочу увидеть! — заорала я. — Не обсуждается! Найди мне зеркало, ты… извращенец клыкастый!
Извращенец клыкастый сузил глаза от ярости, нахмурился и очень недобро произнес:
— Ладно, как пожелаешь, дорогая.
После чего слез с меня, спустил меня со стола, развернул к себе спиной и скомандовал:
— Нагнись.
— Что? — не поняла я.
— Нагнись, я сфоткаю, у меня телефон с собой, — выдал Стужев.
Молча посмотрела на двери — закрыто. Прислушалась к происходящему в замке — тишина. Вспомнила, что Стужев мне как-никак муж и все там он уже видел, и вот даже покусать умудрился. Решила, что ничего в этом такого нет, я нагнусь, он приподнимет юбку и сфоткает, и все. Вот, все очень просто, и потому уверенно сказала:
— Нет.
Да, женская логика — самая логичная логика в мире, даром что мир фэнтезийный.
— Не понял, — собственно, не понял Саша.
Используя стол в качестве опоры, отошла от Кощея-младшего, доковыляла до стула, стерла с него остатки салата, который был сброшен, видимо, в момент нашего поцелуя, села и принялась расстегивать застежку пыточной стриптизерской обуви, попутно обрадовав некоторых:
— В общем, ты мне теперь еще и за покусанный филей должен!
Улыбнулся, подошел, и то, на чем я собиралась потерять все ногти, расстегнул легко и быстро. Затем стянул паутину из кожи и страз, освободил мою ногу, а после… нежно погладил, ласково-ласково, и приступил ко второй застежке. А я сидела, смотрела на него, на косую челку, сейчас прикрывающую правый глаз, от чего взгляд у Саши становился совсем лукавым…
— Так что там с драконами? — спросил спокойно, все так же стоя передо мной на одном колене, как рыцарь.
Мой злодейский рыцарь.
— Да я им Слово сказала, — честно призналась, — и теперь в них искра самосознания пробудилась. Саш, а ведьма эта, с которой ты был, где?
— Ведьма на задании, — чуть поморщившись, словно вспомнил о неприятном, ответил Стужев. — Мне пришлось ее бросить и мчаться на спасение жены из цепких лап индивидов с пробужденным сознанием.
И взгляд злой и суровый.
— А зачем меня спасать? — искренне удивилась я. — У меня все было под контролем, мы сами спасательную деятельность драконьего народа организовывали.
— Угу, — челюсти сжал, — я шел по следам… вашей деятельности. Масштабно… действуете.
И смотрит на меня. Внимательно.
— Что? — спросила я.
— Ритусь, — лицо злое такое стало, сразу заметно, что нос у него немаленький и глаза глубоко посажены, — я вот одного не понял: что у тебя с этим генералом Космического флота?
— Да ничего, — пожала обнаженными плечами. — Книга уже разобралась с ним.