Будда однажды сказал
Шрифт:
Затем идет расспрашивание, которое мы называем жигьяса. Это означает, что ваше любопытство уже не просто любопытство, оно пустило в вас глубокие корни, стало частью вашей жизни. Вы спрашиваете не для того, чтобы просто спросить, вы хотите подробно узнать.
И, наконец, третье слово — мумукша, для него в английском языке нет эквивалента. Любопытство — это простое удивление, расспрашивание уже более сложно, мумукша буквально означает страстное желание узнать правду.
Любопытство никуда вас не приведет, вы так и останетесь простым
Выспрашивание может сделать вас научным работником, философом, логиком, но вы всё равно не станете религиозным человеком, духовным существом.
Когда ваше желание узнать становится страстным — под страстным я понимаю, когда это становится вопросом жизни и смерти — когда вы не можете успокоиться, пока не узнаете правду, когда вы готовы умереть за то, чтобы добиться ответа на свой вопрос, только тогда вы сможете найти настоящего учителя.
Таким образом, есть три типа учителей: люди, которые удовлетворяют ваше любопытство, люди, которые удовлетворяют ваши расспросы, и те учителя, которые удовлетворяют ваше мумукша, вашу страсть узнать правду. Просто любопытные могут идти к Муктананде, Муну — этого им будет достаточно. Они не готовы к действиям, они простые наблюдатели. И, безусловно, они попадают в массу неприятностей.
Есть такой анекдот.
Еврей стоял на крышке люка, прыгал на ней и кричал:
— Шестьдесят девять, шестьдесят девять, шестьдесят девять!
Мимо проходил немец и спросил:
— Что вы делаете?
Еврей спрыгнул с люка, схватил немца за руку.
— Вот, — сказал он, — теперь вы попробуйте.
Немец встал на люк, а, когда он начал прыгать, еврей резко дернул крышку, и немец провалился вниз.
— Ха! — воскликнул еврей, снова закрыл крышку и стал прыгать. — Семьдесят! Семьдесят! Семьдесят!
Именно в этом и заключается любопытство. Кто-то кричит: «Шестьдесят девять, шестьдесят девять, шестьдесят девять!» — и у вас в голове сразу возникает мысль: «Что это значит? Что такое шестьдесят девять?» Теперь вас больше нет... вы не имеете никакого отношения к этому. Если вы хоть немного бдительны, то пройдете мимо. Пускай говорит: «Шестьдесят девять, шестьдесят девять!» Пускай кричит. Вам-то зачем это нужно?
Но человек похож на обезьяну. Если кто-нибудь кричит, вам становится интересно. В чем же дело? Муктананда кричит: «Кундалини! Кундалини! Кундалини!» Что такое кундалини? «Шестьдесят девять» превращается в «семьдесят».
Сначала вас заманивают в ловушку, а из нее очень трудно выбраться, потому что подключается ваше эго.
Семилетнего мальчика учили, как нужно правильно приглашать девочку на танец. Через полчаса он спросил учителя: «Хорошо, а как от нее избавляться?»
Очень легко пригласить девушку на танец, настоящая проблема — в том, как от нее избавиться. Легко влюбиться, проблема в том, как от нее избавиться. Вы ведь никогда не думаете серьезно о последствиях.
Когда вы идете к кому-то, то, возможно, вы делаете это просто из любопытства. Кто-то из ваших друзей был там, ваши соседи были там и рассказывают: «Баба — это что-то невероятное!» Поэтому вы должны идти — вот шестьдесят девять! К тому же у вас большие амбиции, а также болезни, еще и судебное дело против вас в суде, и в придачу тысяча и одна проблема. Когда вы идете к Баба и там находятся люди, которые говорят, что он — чудо, что он создает вещи из ничего, ваши стремления разгораются. «Если он может создавать вещи из ничего, может, он поможет мне в суде, или вылечит меня, или поможет реализовать мои амбиции, преуспеть в жизни».
Так вы попадаете в ловушку. А тут вам говорят, что вы следуете за ложным мессией. Вы начинаете защищаться. Это становится проблемой вашего эго. Вы? Как вы можете ходить к ложному мессии? Если вы туда ходите, значит, мессия просто обязан быть истинным. Вы не могли пойти к другому, вы ведь такой проницательный человек, такой умный. Как вас может поймать на крючок ложный мессия? Это невозможно. И тогда вы пытаетесь доказать, что он — не ложный.
Вы попадаете в собственную ловушку. И однажды будет очень трудно выбраться из этой ловушки, потому что придется взять назад слова, которые вы имели неосторожность сказать. Вы сами говорили, что он — величайший учитель, а потом в один прекрасный день вы захотите уйди. А как теперь уйти? Это противоречит вашим собственным убеждениям, затрагивается ваше эго.
Я хочу сказать только одно: идите, куда вам хочется, но не позволяйте вас во что-то вовлечь. Всегда будьте начеку. Если можете чему-то научиться — учитесь. Если поймете, что там нечему учиться — будьте готовы уйти.
Не надо уходить со злостью. Не надо уходить тогда, когда вы сами начинаете уже выступать против гуру. Не надо становиться врагом, просто уйдите. Потому что плохо быть слишком преданным и плохо быть переполненным ненавистью.
Вы идете к человеку; вы учитесь у него всему, чему можете научиться. Если вы чувствуете, что вы, наконец, нашли свое место, пришли к цели — хорошо. Если чувствуете, что это не так, — тогда уходите и скажите ему спасибо за всё, что он для вас сделал. Может быть, он не сделал ничего, но, по крайней мере, благодаря ему вы поняли, что вы можете стать жертвой кого-то, кто ничего не может вам дать. В следующий раз вы не станете жертвой так просто. Скажите ему спасибо за урок.
Под одним зонтом стояли три логика.
— Это потрясающе, — сказал один из них. — Никто из нас не промокает.
— Это потому, что нет дождя, — сказал прохожий.
Многие люди думают, что они счастливы благодаря Баба, потому что его благословение сделало их счастливыми. Они думают, что он — как зонтик. Но сначала взгляните, идет дождь или нет.
По своему опыту знаю, что если к Баба придет сто человек, то пятьдесят окажутся не у дел. Пятьдесят просто уйдут, потому что не почувствуют удовлетворения. А оставшиеся пятьдесят почувствуют своего рода удовлетворение. Не из-за Баба, это простая статистика: если приходит сто больных, почти пятидесяти процентам помогут. И дело не в Баба; если бы они не пришли к нему, они бы тоже поправились. Они выздоравливают просто потому, что «нет дождя».