Будем жить, ребята!
Шрифт:
— Перетрем этот вариант с коллективом на стоянке, — согласился я со всеми выкладками Германа.
Мы так увлеклись планированием нашего будущего, что почти не смотрели за дорогой. К тому же наша машина шла третьей. Герман, конечно, притормаживал, когда объезжали препятствия. Но, в целом, шоссе было свободным. И вдруг впереди идущие машины затормозили. Я вначале решил, что нужно расчищать проезд. Но почти сразу услышал посторонний шум, и тут же кто-то начал вещать через громкоговоритель.
— Колона автомобилей, остановитесь!
— Вертолет! —
========== Часть 14 ==========
— Колонна автомобилей, остановитесь, остановитесь! — вещал через громкоговоритель кто-то из вертолета. Мы давно затормозили и пребывали в недоумении.
— Так стоим же! — психанул Герман.
— Возможно, это у него запись, — предположил я. И почти сразу оповещатель заткнулся. А вертолет, сделав еще один круг, начал снижаться на трассу метрах в двухстах впереди нас.
— Военные? — поинтересовался я у Германа.
— Скорее всего.
— Что будем делать? Как щиты ставить?
— Пока не светим свои умения. Черт! — сжал Герман с силой руль автомобиля. — Вот когда пригодились бы рации. Главное, чтобы наши сообразили, и эта дура Кристина со снайперкой не вылезла.
Внедорожник Кристины нам было плохо видно. Олег сел за руль этой машины еще в Старой Ладоге и повел его впереди колонны. Как отреагируют Кристина и Олег, оставалось только гадать.
— Ну точно! — вытянул шею Герман, вглядываясь в то, что происходит на дороге.
— Наш храбрец в первых рядах, — хмыкнул я.
— Без щитов, без оружия, — добавила Дашка, наблюдая за Олегом.
Тот уже вышел из автомобиля и, облокотившись на капот, ожидал, когда вертолетные лопасти перестанут вращаться. Группа военных не стала дожидаться и выпрыгнула на землю.
— Наши, или это уже «страны-освободители»? — попытался я рассмотреть форму и знаки отличия.
— Российские эмблемы, — первым разобрал Герман.
Олег вальяжной походочкой направился к воякам. Мы, естественно, их слышать не могли. Хоть и не договаривались заранее, но салоны машин никто не спешил покидать. Беседа переговорщиков затянулась. Герман начал заметно нервничать. Но мы с Дашкой удерживали его на месте. И только когда Олег махнул рукой, буквально выскочил из машины.
— Женщины остаются на месте и не высовываются! — крикнул Герман и поспешил к Олегу.
— Во-о-о-т, это все наши из метро, — продолжал явно незаконченную фразу Олег.
Цепкий взгляд седовласого военного в звании подполковника буквально ощупал нас. Оружия, понятное дело, он не заметил. Сами же военные были укомплектованы под завязку. Автоматы на данный момент были закинуты за спины, но меня больше всего удивили гранаты, закрепленные на поясе.
— А что, вам приходилось с кем-то воевать? — не мог не спросить я, когда мы представились друг другу.
— Южнее пятидесятой параллели люди после излучения стали не совсем адекватными, — ответил мне Сергей Николаевич. — Вы-то сами южнее были? — задал свой вопрос подполковник.
— Четвертый день
Подполковник кивнул, похоже, понял, что мы там могли увидеть. Беседа продолжалась, но с большим трудом. Общих точек соприкосновения у нас не было. Германа и Александра Ивановича нервировали автоматы и прочее вооружение. Вояки хоть и видели, что мы без оружия, но решили, что нас страхуют те, кто не вышел из автомобилей. А стоять под прицелом кому в радость?
Где-то спустя четверть часа я наконец вник, почему нас вообще тормознули. Военные были против того, чтобы мы двигались в Питер. Отчего-то они решили, что, наслушавшись обещаний аргентинского радио, мы помчались на пункт регистрации выживших.
— Мы тут пересекались с одной командой. После того как они посетили место сбора, на связь больше не вышли, — пояснил подполковник.
— Наша группа направляется в Питер по другому поводу, — возразил Герман. — Хотим подобрать себе автобус и пополнить припасы продовольствия.
— Продовольствие можно в любом поселке отыскать, — не поверил подполковник.
— Ваше-то какое дело? — не сдержался Александр Иванович.
— Хотим сохранить остатки адекватного населения России. А у вас женщины, что ли, есть? — попытался разглядеть сидящих в машине наших людей парень, стоявший рядом с подполковником. У него, кстати, единственного не было на форме знаков отличия ПВО.
«Балашовское высшее военное авиационное училище летчиков», — прочитал я на шевроне. Летчик? Интересно, а как он смог управлять вертолетом? Их вроде бы управлять самолетами учат. Переговоры тем временем зашли в тупик. У военных дельных предложений, кроме как не соваться в Питер, не было. Где они сами обосновались, рассказывать не захотели. Какой-то информацией разжиться не получилось. Они знали то же, что и мы.
— Сергей Николаевич, если у вас больше нет к нам вопросов, то мы продолжим движение, — поставил точку в переговорах Герман.
— Оружия у вас хоть достаточно? — спросил подполковник. — А то можем посодействовать.
— Не нужно, — заверил Герман и жестом показал нам возвращаться к машинам.
— Интересно, где они базируются? — задался я вопросом, когда мы продолжили движение по трассе.
— Где-то недалеко от Петергофа что-то было, — начала припоминать Дашка. — Если они во время излучения находились в бункере под землей, то выжила вся смена. Там могут и жить.
— Ещё у вояк остались подконтрольными все ракеты, — тяжело вздохнул Герман.
— Переживаешь, как бы они не начали воевать с теми странами, что сейчас полезут в Россию? — оценил я фразу Германа.
— Дураков всегда хватало. А тут еще гибель родных и близких.
— Хм… а ведь, действительно, именно военных должно выжить больше всего, — пробормотала Дашка. — Причем во всех странах, независимо от места расположения и географической широты.
— Включая неадекватную Северную Корею с её ядерным вооружением, — мрачно дополнил я.