Будешь моей!
Шрифт:
Марк ударил кулаком по подлокотнику и резко подорвался, меря бесполезными шагами комнату.
Как бы он хотел сейчас быть рядом с ней, чем-то помочь, утешить… Просто пообещать ей, что всё будет хорошо. Что он её обязательно вытащит! Как именно — пока что он не имел понятия, но знал, что приложит для этого все усилия.
Если этот прославленный Гозман не сможет взять их дело, то он найдёт ещё кого-то. Секретарша пообещала, что Гозман обязательно перезвонит ему, как только приземлится в Домодедово, как назло именно сейчас он прохлаждается где-то в Лондоне. Любуется Биг-Беном, пока его женщина сидит
Его бесило, что он ничем не может ей помочь! Связей в этой сфере у него никаких не было. У отца — да, связи были везде, он прожил долгую и не совсем честную жизнь, было время, когда у него главный прокурор города с рук ел. Но отец хоть и пообещал "позвонить куда надо", до сих пор не вышел на связь. С самого утра. Стало быть, передумал помогать. Ну и чёрт с ним, Марк решил, что справится со всем сам! Осталось только дождаться звонка от Гозмана… Где его только носит!
Когда раздалась мелодичная трель, Марк, едва не сбив низкий стеклянный стол, рванул к валяющемуся на кровати телефону.
Это был не Гозман и даже не его секретарша. Это был отец.
— Да!
— В общем, я выяснил для тебя кое-что. Сейчас, секунду подожди.
Пока он неимоверно долго шуршал чем-то за пределами динамика, Марк едва не лишился чувств от нетерпения. Это же издевательство какое-то!
Когда в трубке снова раздалось пыхтение отца, Марк уже был готов сорваться:
— Ну и? Что именно ты выяснил?
— Если коротко — эту твою Злату действительно подставили, — неторопливо пропыхтел Шелест-старший, доводя тем самым сына до белого каления. — Мои ребята пошуршали немного и выяснили, что вчера вечером, в метро, рядом с твоей подружкой ошивался некий Рустам Тарханов. Тебе знакомо это имя?
— Нет. Понятия не имею, кто это, — раздражённо бросил Марк. Ну какое ему дело до каких-то там Рустамов!
— Так вот, обрадую — этот Рустам в течении продолжительного времени был любовником твоей жены.
— Дарины? — завис. — У Дарины был любовник?!..
— Ну почему же был… есть. Они встречаются до сих пор.
С ума сойти! Уж чего-чего, но подобного Марк услышать точно не ожидал.
Не сказать, что его обрадовала эта новость, всё-таки узнать, что будучи в браке ты носил славные рога приятного мало, но она его и не расстроила. Сейчас уж точно ему было абсолютно плевать на то, с кем отиралась его уже почти бывшая жена.
— И какое отношение имеет любовник Дарины к тому, что Злату подставили?
— Ты действительно не догадываешься?
Чё-ёрт! Вот чёрт…
— Этот Рустам пятнадцать лет назад служил вместе с Артемием Соколовым, ныне действующим сотрудником ФСКН. Именно Соколов задержал твою Злату в вагоне метро.
Разрозненные картинки стали соединяться воедино. Осознание просто оглушило.
Дарина… Этот Рустам, Злата… Неужели?..
Телефон издал жужжание, свидетельствующее о том, что пришло входящее сообщение в мессенджер. В какой-то прострации, машинально, Марк отнял телефон от уха и взглянул на экран.
"Срочно зайди на страницу своей жены!"
Сообщение от его давнего приятеля Олега, но какие могут быть соцсети, когда тут такое! Разумеется, Марк проигнорировал смс друга, всё никак не придя в себя от ошеломляющей новости.
— Марк? Марк?! Ты тут? — фоном прозвучал из динамика голос отца.
— Да.
— Но это ещё не всё. Ты сидишь?
Часть 47
***
Покрытые тонкой вуалью снега посадки малькали за окном с бешеной скоростью, сердце колотилось словно получило дозу ударного адреналина.
Дарина боялась, до дрожи. Слёзы лились по щекам, ком в горле мешал сделать нормальный человеческий вдох.
Она не умела молиться, но отчаянно просила кого-то там свыше простить её за все совершённые когда-то грехи.
Неужели это всё? Вот так? Именно сегодня?!
— Рустам, умоляю тебя, хочешь я позвоню сейчас в полицию и скажу, что всё это сделала я?! Хочешь? Пожалуйста, прости меня… Я всё осознала, правда! Только умоляю — сбавь скорость…
Тяжело дыша, Тарханов по-прежнему молчал, пристально глядя на дорогу. Бисеринки пота собирались в крупные капли и стекали по лицу, но он их словно не замечал, гипнотизируя грязную дорожную гладь.
Дарина не знала, что творится в его голове, но шестым чувством понимала, что это конец…
Как она там однажды сказала? Что лучше сдохнет, чем подпишет заявление о разводе? Пусть лучше дьявол заберёт её душу?
Видимо, кто-то сверху её всё-таки услышал…
Дарина, шумно всхлипнув, дрожащими пальцами достала из сумочки айфон и, как есть, зарёванная, включила прямой эфир в популярной на весь мир социальной сети.
Впервые в жизни ей было наплевать, как она выглядит. Она хотела облегчить душу… кому бы она там сейчас не принадлежала. И всё ещё надеялась, что обезумевший мужчина рядом одумается…
— Это я, Дарина Шелест, и наверное, это будет последняя запись моего блога. Да, такое вот дерьмо, друзья… Марк, — всхлипнула, убрав кулаком мешающие слёзы, — если ты меня сейчас видишь — прости. Возможно, мы больше не увидимся… Я хочу, чтобы ты знал, что я тебя люблю. А ещё я хочу тебе кое в чём признаться… Всем признаться.
Валерий Васильевич очень любил ночную рыбалку. А в те дни, когда жена была не в настроении — тем более.
Поэтому он оделся потеплее, собрал нужные снасти, складной табурет, фляжку-выручайку и пошёл через посадки на реку Усманку, в надежде посидеть на берегу в тишине и покое. Он не рассчитывал на большой улов — в это время года, да ещё и здесь, рыбы почти совсем нет, а какая есть — полудохлая, но это всё лучше, чем слушать пилёжку жены. Да и какое-никакое, всё-таки развлечение на вынужденной пенсии.
Он уже предвкушал, как сядет на излюбленном месте под покосившейся ивой, тяпнет, чтобы согреться… Красота.
Чвакая снегом вперемешку с грязью, Валерий Васильевич, пыхтя, спустился с дороги вниз по склону и уже почти добрался до реки, как услышал неподалёку шум стремительно приближающейся машины. Ещё поругался про себя, что если так будут гонять, то квёлую рыбу — и ту распугают. Но спустя считанные секунды о рыбалке ему пришлось забыть…
Чёрный БМВ на бешеной скорости добрался до середины моста и, протаранив хлипкое ограждение, подбитой птицей полетел в покрытую тонкой ледяной коркой речную гладь…