Будешь моей!
Шрифт:
Решив, что в квартире родного брата я могу позволить себе и выпить, прошла за стойку, изучая ассортимент. В Штатах мне по закону еще пить нельзя и за этим строго следят, поэтому я совершенно не представляю, что из всего этого мне может понравиться на вкус.
Выбрав красивую бутылку с голубым ликером, решила начать с него, вычитывая на этикетке информацию о нем.
— Разве правильным девочкам не пора в постель? — прозвучал вопрос за моей спиной.
Обернувшись, я, естественно, увидела Борзова, его голос я узнала сразу. Я поняла, почему мне показалось, что его глаза светятся
Он стоял, опершись спиной на стойку бара, перекрестив свои длинные ноги в узком проходе, так, что мне придется через них перешагнуть, чтобы выйти. Вот он вымахал, верзила! На гормонах ростах его, что ли, держали с пеленок?
— В твою? — усмехнулась я, давая понять, что знаю, что это он меня трогал на глазах у всех!
Брови нахала дернулись вверх, и снова эта дерзкая улыбочка озарила лицо, и без того идеальное. Он как высечен из скалы скульптором, влюбленным в этот камень. Острые скулы при освещении уже не казались такими хищными, как в клубе, но от этого были не менее привлекательными. Такой же точеный нос и четкий контур губ, которые к моей досаде были намного притягательнее, чем тонкие губы Кевина.
— Нарываешься на близость? — опять ухмылялся Борзов, шагнув ко мне и загнав в угол.
Мне совершенно некуда было отступать, а гадский извращенец, выбрав бутылку на полке, абсолютно не обращая на меня внимания, наполнил стакан кусочками льда и налил в него янтарного цвета жидкость.
На секундочку я отвлеклась, наблюдая, как надо делать напиток, и ответила как нормальному человеку:
— В клубе прелюдия не впечатлила, поэтому с удовольствием откажусь!
В его глазах просто издевательский смех, и Мирон молча протянул мне свой стакан, наблюдая за моей реакцией. Надо было сказать ему, что он идиот и пить из чужих стаканов после лесных волков для меня неприемлемо, но его насмешка, словно он не верит, что я это выпью, меня злила!
Жидкость обожгла горло, будто я горящего бензина хлебнула, и на вкус гадость страшная, горькая! Глаза заслезились и я, хватая воздух, пытаясь вздохнуть, нечаянно махнула рукой, облив хохочущего надо мной гада.
— Фак, Мирон! — вырвалось у меня ругательство, и Мирону это понравилось.
Схватив меня за запястье, он вывернул мне руку за мою спину и толкнул к себе, так что я оказалась прижата к нему всем телом. Вторую руку Мирон опустил на мою задницу все в тех же шортах, и бесстыдно тискал ее.
Его действительно заводит, когда в любую минуту нас могут застукать за этим люди? Весь все, что нас спасает от взглядов веселящейся толпы, это барная стойка и то, что пока никто не обратил внимания, развлекаясь по-своему.
— Ты сказала: «Фак ми… Рон»? Так меня ещё никто не просил, детка! Мне нравится.
Придурок извернул мою фразу, вложив в нее совсем другой смысл!
Я вынуждена была снова дышать его ароматом и нехотя отметила, что от него пахнет мужчиной, настоящим самцом, от которого подкашиваются ноги у любой выбранной им девчонки.
Он все плотнее прижимал меня к полке за стойкой, и я не могла не почувствовать, как он возбужден, по упирающемуся в мой открытый живот члену, жар которого я чувствовала даже через его джинсы.
Он смотрел мне в глаза, наклонившись и в это же время, перестав тискать мой зад, пробрался рукой под топ, медленно очерчивая окружность груди пальцем.
— Пойдем к тебе, Ленточка, — шепчет мне в губы Мирон и скользит своими по щеке, и я опять ощущаю его дыхание на шее.
Как и в клубе, он проводит носом вверх до уха, только теперь одновременно с этим он еще и сделал движение бедрами, толкаясь в меня своей каменной ширинкой.
Этот горький алкоголь так быстро меня опьянил от одного глотка, что у меня кружится голова и пульс зашкаливает как на гоночном треке.
— Ты еще скажи: «Пусти переночевать, не разочарую» — упираюсь я в его торс ладонями, пытаясь сдвинуть с места.
Опять эта улыбка альфа-самца, в которой искрится такая насмешка, будто я сказала какую-то глупость несусветную! Сдвинуть его не выходит и хуже того мне нравится чувствовать твердый рельеф его мышц под ладонями.
Уверена, что это именно лишние градусы крепкого напитка, пробуждают во мне желание, увидеть стальные мышцы Мирона… в своей постели.
— Я не разрешала себя трогать! — задыхаясь от возмущения и злости на реакцию своего теля на его совершенно недопустимые вольности.
— Ошибаешься, Аристова. Входя в клетку к голодным хищникам, не стоит выглядеть как сытный ужин! — утробным голосом прорычал мне Мирон и его глаза потемнели, вытесняя светлую часть радужки.
Да что с ними не так? Во всем мире давно признаны права женщин, в том числе и одеваться, так как им хочется, и никто не считает это провокацией, только здесь, если девушка в мини юбке — сто процентов хочет секса. Налетай, торопись!
— Ты как аналоговое устройство в цифровом мире! — отталкивая от себя его руки, шиплю в ответ, — что за устаревший формат мышления?
—Возвращайся на свой подоконник, Лена, — проигнорировав мой вопрос, Борзов глаза свои прищурил, и отступил, пропуская на выход.
Вот глазастый койот! Он видел меня с улицы и решил, что я ради него прибежала сюда? Идиот! Взгляд у Мирона стал холодным и что-то мне подсказывает, что он намеренно меня лапал и пугал своим напором, что бы я сама сбежала отсюда и не мешала им развлекаться.
Обернувшись на веселящуюся толпу, я поняла, что за голодные звери в этой клетке. Это не вечеринка, это небольшой разогрев перед оргией, судя по тому, как парни тискают девушек самым откровенным образом. Да и девушки не скромнее себя ведут. Пожалуй, мне и правда пора! Тем более Кевин уже, наверное, проснулся! Эта разница во времени сильно мешает общаться с ним нормально.
— Да, я тоже думаю, что не найду тут стоящего парня! — фыркнула я, просто из вредности и поспешила к выходу, пока этот озабоченный не трахнул меня тут на глазах у всех.