Будет скафандр – будут и путешествия
Шрифт:
– Пап, как у нас организован семейный совет?
– Не приставай к папе, милый, – ответила мама.
– А? Ну-ка, дай мне взглянуть, – сказал отец.
Прочитав вопросник, он велел мне принести мои учебники. Поскольку я их оставил в классе, он послал меня за ними в школу. Папа редко что-нибудь приказывает, но если уж велел, то надо выполнять.
Курс у меня в том семестре был клевый: обществоведение, коммерческая арифметика, прикладной английский (весь класс выбрал темой «составление лозунгов», веселая штука), ручной труд и спорт. У меня баскетбол. Хоть для первого состава я ростом не вышел, но в выпускном классе надежный запасной тоже получает рекомендацию в университетскую команду. В общем и целом дела у меня в школе шли хорошо, и я это знал.
Отец весь вечер читал мои учебники. Читает он быстро. В докладе по обществоведению я написал, что в нашей семье существует режим «неформальной демократии». Доклад прошел хорошо – в классе как раз вспыхнула дискуссия о том, должен ли пост председателя совета передаваться от одного члена семьи к другому, или быть выборным, и имеют ли дедушки и бабушки право выставлять свои кандидатуры. Мы решили, что деды с бабками могут состоять членами совета, но на председательский пост избираться не должны. Потом сформировали комитеты, чтобы составить конституцию идеальной семейной организации, которую намеревались предоставить своим семьям в качестве результата наших исследований.
Следующие несколько дней отец что-то зачастил в школу. Меня это насторожило: когда у родителей вдруг вспыхивает активность, у них явно что-то на уме.
Вечером следующей субботы отец позвал меня к себе в кабинет. На столе у него лежала стопка учебников и программа Сентервилльской средней школы со всеми предметами от американского народного танца до лекций по вопросам повседневной жизни. В ней был отмечен курс наук, выбранный мною совместно с моим руководителем не только на этот семестр, но и до конца школы.
Отец уставился на меня взглядом ласкового кузнечика и спросил мягко:
– Ты намерен поступать в колледж, Кип?
– Конечно, папа, а что?
– А за счет чего?
Я заколебался. Я ведь знал, что учеба в колледже стоит немало денег. И хотя бывали времена, когда долларовые купюры ссыпались из корзины на пол, обычно, все-таки, не так уж много требовалось времени, чтобы сосчитать ее содержимое.
– Ну, может быть, стипендию удастся получить. И потом, я буду подрабатывать, пока не получу диплом.
Отец кивнул:
– Конечно… если тебе хочется. Человек всегда может решить финансовые проблемы, если он их не боится. Но когда я спрашивал «за счет чего», я имел в виду здесь. – И он постучал пальцем по голове.
Я только и мог, что удивленно посмотреть на него.
– Но я же кончу школу, папа. Этого достаточно, чтобы поступить в колледж.
– Смотря в какой. Если в университет нашего штата или в сельскохозяйственный колледж, то да. Но известно ли тебе, Кип, что до сорока процентов студентов вылетают после первого курса?
– Я не вылечу!
– Может, и не вылетишь. Но я думаю, что ты все же вылетишь, если возьмешься за что-нибудь серьезное – инженерное дело, медицину или точные науки. Вылетишь, если вся твоя подготовка ограничится этим, – он показал рукой на программу.
Я даже возмутился.
– Но почему же, папа! У нас хорошая школа. – Я вспомнил все, что нам говорили на подготовительном. – Преподавание построено на самых современных, самых научных принципах, одобрено психологами и…
– …дает превосходную зарплату учителям, поднаторевшим в современной педагогике, – перебил меня отец. – Предметы изучения делают основной упор на практические жизненные проблемы с тем, чтобы ориентировать ребенка в мире демократического общественного устройства, подготовить его к испытаниям взрослой жизни в условиях нашей сложной современной культуры. Извини, сынок, я беседовал с мистером Хэнли. Мистер Хэнли искренний человек, и, чтобы достичь поставленных им благородных целей, мы тратим на обучение школьников гораздо больше, чем любой другой штат, за исключением Калифорнии и Нью-Йорка.
– Но что же в этом плохого?
– Что такое «обособленное деепричастие»?
Я не ответил.
– Почему Ван Бюрен проиграл перевыборы? Чему равен корень кубический из восьмидесяти семи?
О Ван Бюрене я помнил только, что был когда-то такой президент. Зато я смог ответить на следующий вопрос:
– Чтобы узнать кубический корень, нужно посмотреть таблицу на задней странице учебника.
Отец вздохнул.
– Ты никак думаешь, что таблицу эту нам принес архангел с небес? – Он печально покачал головой. – Виноват, конечно, я, а не ты. Мне следовало подумать обо всем этом еще несколько лет назад, но я решил – просто потому, что ты любишь читать, мастерить и быстро управляешься с цифрами, – что ты учишься и получаешь образование.
– А, по-твоему, разве нет?
– По-моему, безусловно нет. Твоя школа – очень приятное место времяпрепровождения, сынок, она хорошо оборудована, ею хорошо управляют, ее хорошо содержат. Конечно, она совсем не похожа на «джунгли с черными досками», отнюдь! Я думаю, что вы, ребятишки, ее любите. И есть с чего. Но вот это, – отец сердито хлопнул ладонью по программе. – Халтура! Барахло! Профессиональная терапия для кретинов!
Я не знал, что ответить. Отец замолчал, задумавшись. Потом сказал, наконец:
– Закон гласит, что ты должен ходить в школу, пока тебе не исполнится восемнадцать лет или пока ты не получишь аттестат.
– Да, сэр.
– Учеба в твоей нынешней школе – пустая трата времени. Даже самый сложный курс в ней не заставит тебя напрячь мозги. Но нужно либо продолжать учиться здесь, либо куда-то уезжать.
– Но ведь это очень дорого? – спросил я.
На мой вопрос он и внимания не обратил.
– Пансионы мне не по душе. Подросток должен жить в своей семье. И хотя, конечно, одна из этих закрытых школ в восточных штатах может дать тебе хорошую подготовку, вполне достаточную для поступления в Стенфорд, Йель или любой другой из лучших университетов, ты наберешься там дурацких предрассудков – всего этого идиотизма насчет денег, положения в обществе и хорошего портного. Я их именно там и набрался, а потом потребовались годы, чтобы от них избавиться. Мы с твоей матерью не случайно решили, что ты проведешь детство в маленьком городке. Итак, остаешься здесь, в этой школе.
Мне сразу полегчало.
– Тем не менее, ты собираешься поступать в колледж. Есть у тебя намерение получить профессию? Или ты предпочтешь ускоренный курс по изготовлению изысканных декоративных свечей? Вот что, сын, твоя жизнь – это твоя жизнь, и ты волен делать с ней все, что пожелаешь. Но если ты подумываешь о хорошем университете и серьезной профессии, мы должны тщательно обмозговать, как с наибольшей пользой употребить оставшиеся тебе три года.
– Ну, папа, я, конечно, хочу в хороший…