Будни Купидона
Шрифт:
– О, какой свет!
Девушка чуть в ладошки не захлопала. Детский сад какой–то!
– А ее пару ты уже увидел?
– Пока нет.
Если б увидел – выстрелил бы, а так приходилось терпеть этот раздражающий балласт в виде ворчащего аминела.
– О, глянь, какой парень!
Я скривился, посмотрев на предложенный вариант. Молодой человек был очень робким и нерешительным.
– Не говори чепухи, аминел, лучше давай догонять объект, пока не потеряли его. Я зашагал быстрее.
– У меня имя есть!
Возмутившись, она перегородила мне путь. Такая смешная со вздернутым кверху носом, горящими глазами и напряженно сжатыми губами. Я усмехнулся, глядя на эту показную воинственность.
– Мне нет до этого дела. Я буду звать тебя аминел. Это твоя суть, и лишь это имеет значение.
Она растерянно захлопала огромными глазами, я же продолжил путь.
Имя! Тоже мне, придумала. Зачем оно? Для чего? Ненужная шелуха, обертка. Эти люди так глупы. Даже после смерти не желают видеть суть вещей, прикрываются ярлыками, именами, прозвищами и прочей ерундой. Душа, которой посчастливилось при жизни найти истинную любовь и не посчастливилось после смерти стать моим напарником – вот кто она, а как ее звали на Земле – лишь ненужная информация, несущественная деталь, чепуха, одним словом!
– Стой, Натаниэль.
Мой шаг сбился. Это имя, словно пощечина, хлестнуло меня.
– Откуда ты знаешь его?
– Кого? Имя? Оно было в твоем личном деле.
– У тебя есть мое дело?
– Конечно! Мне его выдали перед нашей встречей, а тебе разве нет?
Я пожал плечами. Наверняка давали. Даже вспомнить не хочу, куда его забросил.
– Ты не прочел его! Даже не открыл… Тебе настолько все равно?
Обида плескалась во всей ее душе фиолетовыми красками. Она красиво смешивалась с розовым цветом сострадания и алым цветом любви.
– Запомни, ты – аминел, я – купидон. Не лезь ко мне в душу, только работа.
Она кивнула. Слава богу, приняла наконец–то правила нашей работы!
– Я понимаю твою боль и не сержусь.
Руки
– Давай уже работать.
Я махнул в сторону блондинки, которая уже заходила в книжный магазин. Ее сердце светилось нежно–розовым мягким светом. Милое, наивное, неискушенное дитя, мечтающее о светлом чувстве. В моих руках появились лук и стрела.
– Пойдем.
– Не спеши!
Маленькая ладонь накрыла мою руку, удерживая стрелу.
– Давай найдем ей достойную пару, чтобы навсегда.
– Истинную любовь?
Я с недоверием посмотрел на аминел. Мне что, больную подсунули? Где я ей найду истинную любовь? Я могу подарить лишь любовь с первого взгляда, а дальше – как люди воспользуются этим даром, так и будет. Могут уничтожить любовь, втоптать в грязь ревностью, недоверием, а могут взрастить из робкой влюбленности настоящее всепоглощающее чувство. Только мало созидателей встречается. Большинство лишь потребители. Хотят, чтобы их любили, ценили, оберегали за просто так. Мнят, что они особенные, единственные и незаменимые, и вместо того, чтобы трудиться, ленятся и что–то требуют.
– Хотя бы попробуем, не спеши стрелять, прошу.
Огромные глаза смотрели на меня с такой мольбой и надеждой, что захотелось выругаться. Вот за что мне этот Бэмби?
– Хорошо, давай постараемся.
Скрипя зубами и проклиная свою слабость, поспешил в магазин, пока этот глупый аминел не выпросил своими бездонными глазками еще что–то.
Светлана
– Ничего не понимаю. – Растерянно пробормотав себе под нос, я еще раз взглянула на дом через дорогу. На нем красовалась табличка с цифрами 35, а на этом, у которого стояла я – 39. И где же нужный мне дом с номером 37?
Конец ознакомительного фрагмента.