Будни, праздники, радости

В далекую Поларскую Рыбную республику улетела радиограмма.

«Папа Вася, что ты даришь дамам на 8 марта?»

«Икру», — ответил тесть. — «В любой сложной ситуации дари икру, не промахнёшься».

«Калина беременна», — напомнил Светозар. — «Рыба ей воняет, вся, в любом виде и без исключения. Она кинула в меня камбалой. И попала в глаз! Больно было!»

Вместо ожидаемого сочувствия папа Васенька прислал ему длинное сообщение, в котором живописал, как Есения кидала в него разнообразными предметами, от мороженой трески

Переписка не приблизила Светозара к решению проблемы. Он жил по батиным заветам, а тот говорил, что носить волчицу на руках и дарить ей букеты надо не только в привнесенный людьми праздник, а в любой день, когда это уместно — и делать это в молодости, потому что потом энтузиазм угаснет под гнётом будней. Светозар ещё не постарел, энтузиазма не растратил, поэтому удивить Калину букетом тюльпанов или чашкой чая, поданной в постель, было невозможно — всё это случалось без праздничного повода.

«Ладно, отдежурю сутки и подумаю, — решил он. — Коробку мармелада уже приготовил, тюльпаны или мимозу куплю, а подарок какой-то, да выберу. Главное, не сильно пахнущий».

Поначалу казалось, что план осуществится без помех — дежурство выдалось спокойным, люди и оборотни в преддверии праздника поздравляли коллег женского пола, таскали по улицам охапки цветов, пирожные и торты, не размениваясь на преступления. Сигнал тревоги прозвучал в половину первого ночи. На танцплощадке возле оздоровительного парка случилась массовая драка: лисы и волки пошли друг на друга стенка на стенку, а пяток медведей начал отбиваться от всех сразу.

Подразделение Светозара смяли, растоптали — лисы и два медведя пошли на прорыв из окружения.

— А вот хрен! — заявил Светозар, выкопавшись из ледяной мартовской грязи, и вместе со своими волками помчался за обидчиками.

Один из лисов шмыгнул в стоявший на обочине автомобиль, завёл мотор, но уехать не успел — Светозар и два волка ухватили машину за задний бампер. Бампер оторвался. Автомобиль рванул с места, выехал на тротуар и протаранил витрину небольшого магазинчика — после того как обрушился водопад осколков, вкусно запахло сухофруктами. На втором этаже из окна выпали стекла, истерически завизжала перепуганная лисица.

— Здравия желаю, гражданочка! — поприветствовал её Светозар, когда она выглянула на улицу. — С праздником! Не волнуйтесь, мы преступника уже задержали.

Протоколы и объяснительные писали до семи утра. Выбитое окно заткнули подушками, вдоволь наелись сушёной хурмы, орехов и пастилы. Гражданочка лисица постепенно успокоилась, перестала рыдать и визжать, и рассказала им, что домик и магазинчик достались ей в наследство от тётушки. Полгода простоял закрытый, с опущенными жалюзи, а вчера она приехала из столицы, осмотрела наследство, чтобы выставить на продажу, и…

— Надо нанимать машину, чтобы всё это вывезти на свалку, — лисица обвела рукой сухофрукты в лотках и вязанки чурчхелы. — Магазин застрахован, на новую витрину хватит.

— А зачем вывозить? — удивился Светозар. — Осколки не долетели, машина до прилавка и близко не доехала.

— Оно всё просроченное, — сказала лисица. — Если и не просроченное, то всё равно лень возиться. Проще выбросить.

Проблема подарков для всего отряда мобильного назначения была решена за полчаса — к магазинчику съехались оборотни в погонах и в гражданском, забившие багажники сухофруктами и сладостями, и горячо благодарившие удивленную лисицу. Прапорщик Ермолай добыл высокую стремянку, застеклил окно и пообещал зашить витрину листами фанеры. Светозар, с которого сыпалась подсохшая мартовская грязь, нахапал столько разнообразной добычи, что багажник машины, которую перегнали от части подчинённые, еле закрывался. Пора было прощаться и ехать домой, к Калине, но он прилип взглядом к отдельной маленькой витрине, прятавшей за стеклянными дверками пластмассовую сову и пакетики с апельсиновыми кружочками и ещё какой-то сушкой, и спросил:

— А это что?

— Ой, — отмахнулась лисица. — Это вроде как заговоренные наборы для венков. Тётя во всё это верила, сама сушила, упаковывала. Не знаю, покупал ли кто-то.

— У меня жена венками занимается, — сказал Светозар.

— Ой как хорошо! — обрадовалась лисица. — Заберите это всё, пожалуйста. Нет, подождите, я вам ещё книги отдам, вдруг жене пригодятся.

В итоге заднее сиденье тоже было изрядно загружено. Светозар отобрал у своих волков пук мимозы и поехал домой, косясь на сову, восседающую на сиденье.

Он оставил машину на обочине, напротив порожка с фонариком летучей мышью, осторожно прокрался домой, тихо помылся и улёгся к спящей Калине под бок. Запах дома и волчицы разморил, заставил провалиться в глубокий сон.

Пробудился Светозар от тихого чавканья и шороха страниц. Калина сидела в кресле, читала трактат о правильной сушке цитрусовых фруктов, жевала сушеную хурму и заедала орехами.

— С праздником, — сонно сказал он, адресуя поздравление Калине и сове, переехавшей на журнальный столик.

Калина кивнула и перевернула страницу.

«Не рычит, не бросается чурчхелой, и книгой по голове не бьёт. Значит, угодил, — догадался Светозар. — В этом году Камул помог, отлично получилось. Авось и в следующем году поможет. Придурков и магазинов в Лисогорске много. Что-нибудь, да произойдёт».

— Демьян! — закричал Ромуальд. — Демьян, не запирай павлинов! Вдруг волки Гвидона опять захотят подарить Альме павлина, а у нас нет времени чинить клетки.

— Они собрались дарить ей попугая, я слышал разговор, — сообщил Евсей.

— Попугай может в последний момент улететь, а чинить клетки в день свадьбы — сомнительное развлечение.

— А где они взяли попугая? — поинтересовалась подошедшая тетя Пелагея.

— В Логаче. Говорят, что он залетел в здание почтамта, и они его поймали, чтобы спасти бандероли от помета.

— Какие молодцы, — похвалил Евсей. — Всегда сделают доброе дело.

— Так-то оно так, — кивнул Ромуальд. — Но я хотел бы узнать, есть ли какая-то волчья подарочная традиция. Может быть, существует какой-то тайный завет Камула? Почему-то они все время дарят дамам птиц. Дарине — курицу, Альме — павлина, а теперь еще и попугая.