Будьте нашей Тётушкой

Добровольская Наталья

Дыхание наше прерывисто, мы оба взволнованы, сердца громко звучат в тишине комнаты. Мне надо присесть - ноги совсем не держат и я почти падаю на стул.

Тут завозился Андрюша, отец подошел к нему, что-то шепчет, успокаивает, и мальчик опять засыпает. Успокоилась и я, ничего страшного ведь не произошло - мы взрослые люди и у нас тоже есть душа, которая нуждается в любви и заботе.

– Да уж, хуже водки лучше нет!- опять всплывают в подсознании смешные слова, я внутренне улыбаюсь и успокаиваюсь, понимая, что именно выпитое спиртное позволило мужчине несколько перейти границы приличия

Слышу приглушенный стук двери -

мужчина вышел, видимо, в туалет. Надо и мне привести себя в порядок. Я обтираюсь все тем же полотенцем, думаю о том, что надо будет завтра его Насте отдать постирать, приглаживаю волосы, привожу в порядок платье.

Теперь я раздумываю, стоит рассказать мужчине о моем сне и предупредить о появлении мужа Марии Ивановны, потом решаю, что не надо торопиться, когда он появится, тогда и будем действовать, надо решать неприятные вопросы по мере их возникновения.

Вновь сажусь за стол и пытаюсь продолжить работу с и рисункам, но уже нет вдохновения, которое охватило меня в начале. Возвращается Андрей, он умылся, расчесался, привел одежду в порядок и успокоился. Он уже не пытается наклоняться надо мной, а садится рядом и с огромным интересом рассматривает мои рисунки.

– Это что такое вы нарисовали?

– Да вот, была сегодня с Антоном Павловичем в лечебнице и видела, как больных на руках переносят. Вот и подумала, что на таких каталках это сделать куда как легче, да и сделать их просто, тут самая хитрость в колесиках.

Показываю рисунок колясок:

– А похожие коляски были у ребенка с такими же проблемами, как у Андрюши. Он ходил плохо, вот ему откуда-то и привезли такие. Одна полегче была, на лето, а вот вторая посолиднее, если куда далеко ехать надо. Вот я попробовала нарисовать что-то похожее для Андрюши. Тогда его можно было бы всюду возить. Тут тоже самая главная часть - колеса, они должны во все стороны крутиться, чтобы легче было ими управлять.

– А вот это - самое простое, но и самое трудное, легкие костыли и ходунки, но тут важен материал для их изготовления- он должен быть легким, но и прочным.

– Интересно, интересно, и почему так раньше не делали, ведь это совсем просто! И знаете, кое что может получиться, по крайнем мере кресло на колесиках точно можно быстро сделать. Вот что, я завтра с утра пойду на службу, покажу коллегам эти рисунки и мы что-нибудь попробуем придумать.

– Только вы, если что получится, сразу закрепляйте это изобретение за собой, - я не знала, есть ли в этом мире система патентов, поэтому сказала так.

– Почему на себя, это же ваши идеи!

– И кто поверит, что их придумала простая провинциальная тетушка?- усмехнулась я.- Нет уж, мне славы не надо. И потом, это пока только картинки, а вот воплощать в жизнь их гораздо труднее, а вот этим именно вы и будете заниматься.

– Ну хорошо, посмотрим. Но я вам все - равно я вам очень за Андрюшу благодарен. Он и повеселел, и окреп как-то сразу. Я понимаю, я не очень хороший отец, оставлял его одного тут на целые дни, только ведь и работать надо, а в няньки к нему не каждая женщина и шла. Да и он не всякую принимал, а вот вас сразу полюбил.

– Мне тоже он нравится, он умный мальчик, я это сразу сказала, еще когда вы только меня подобрали.

– Да уж, забавно получилось. И я очень рад, что все так случилось.

Я перевожу разговор на другую тему:

– Ну ладно, уже поздно. Вы ужинать будете?

– Нет, что вы,

в ресторации наелись до отвала.

– Ну тогда отдыхайте, а я еще немного поработаю.

– Спокойной ночи и пожалуйста, не обижайтесь на меня!

Мне оставалось только улыбнуться, пожать легко руку мужчины и, потихоньку подталкивая, вывести из комнаты и закрыть за ним дверь. Потом я в изнеможении уселась вновь около стола.

Спать не хотелось, мысли разбегались, но чтобы собраться и отвлечься от этой ситуации, я действительно стала излагать на бумаге все те идеи, о которых рассказывала врачу. Писать было не просто- ручка была перьевая, ее надо было неоднократно опускать в чернильницу и стараться не наделать клякс и помарок. Вспоминалось опять детство моей бабушки, она как- то рассказывала мне о такой. Поэтому писала пока кратко,только чтобы ничего не забыть. А потом ночь пересплю с этими мыслями и с утра пораньше уже напишу на чистовик подробно и красиво - я всегда так делала. Спокойная работа позволила утихнуть всем переживаниям и, закончив её, я легла, раздевшись, на новую кровать и мгновенно спокойно заснула уже без всяких снов.

Глава 19. Дела и делишки.

Проснулась я рано, но отдохнувшая и в отличном настроении. Вчерашний инцидент показался смешным, и я решила, что не буду напоминать о нем мужчине.

Все еще спали и я тихонько пробралась по коридору, где умылась и почистила зубы. Щетка была из натуральной щетины, отдраивала зубы очень хорошо, даже слишком, как бы эмаль не повредилась. Вместо пасты был зубной порошок, пахнущий мятой и напоминавший детство моих родителей, которые как раз подобным и пользовались. Многие вещи были похожи на вещи из прошлого нашей истории, но вот при чем здесь магия - мне и предстояло сегодня разобраться.

Итак, еды у нас осталось много, обед готовить пока не надо, Настя придет и побудет с Андрюшей, я уже поняла, что она женщина ответственная. С Марфушей мальчик поладил, что меня радовало.

Значит, можно спокойно заняться своими делами - надо закончить статью и увезти ее сразу в редакцию, заехать с Родионом в библиотеку и книжный магазин - так я по привычке называла лавки, посмотреть там книги по истории этого мира и какие-нибудь сказки для Андрюши, если получится, навестить Сеньку-Семена в приюте и все-таки разобраться, кто прав, а кто виноват в конфликте с мальчиками с рынка. Короче, дел очень много.

Андрей-старший тоже проснулся, на меня не глядит, все еще стесняется, а я улыбаюсь ему, показывая, что я не в обиде - право, действительно, глупая ситуация. Вроде успокоился, рассматривает мои рисунки.

Но сейчас я готовлю завтрак и жду Настю. Но спокойно поесть нам не дал малыш - он, едва проснувшись, еще сидя в кровати, и даже не умывшись, захлебываясь от эмоций, начал рассказывать отцу, перескакивая с одного на другое, и проРодиона Муравьева и его "мурашей", и про Спиридона, которого они накормили, и про Марфушу, которая сказала первое слово, и про необычную песенку, которую он запомнил и даже спел первый куплет,и про молоко, которое они взяли без спроса и только потом сообразили, что надо было у меня узнать, можно ли было такделать , и про все остальные события такого насыщенного для него дня. Он даже запинаться стал, торопясь рассказать обо всем, пока его слушают.