Будущего.net
Шрифт:
— Разве это не очевидно? Нам снова удалось уйти, оторваться, но если ты не будешь более внимательным, нить везения может оборваться.
— Нить везения… — с иронией повторил Володя. — Красиво. Я постараюсь. Хотя при таком отменном качестве фильма увидеть то, чего тебе не показывают, и в то же время не обращать внимания на основное действие очень непросто.
— Ты справишься. Иди за мной.
Подземелье игровой арены скрывало настолько много механических конструкций и приборов, что продвижение «под сценой», да еще на ощупь казалось просто неразрешимой задачей. Вокруг было полным-полно каких-то приборов, вовсю работали голографические
А где-то там, наверху, сменяли друг друга города, пейзажи, сцены… И миллионы зрителей застыли в трансе, стараясь уловить все, что происходит на площади. Те же, кому посчастливилось войти в центральный круг и раствориться в потоке мысленного действа на главных ролях, еще и наслаждались тем, что стали марионетками, вынужденными думать репликами героев, жить их эмоциями и страстями. И эти люди, на малое время превратившись в подвластных сценарию кукол, лишившись индивидуальности и способности самостоятельно мыслить, были счастливы. Они оказались в роли «звезд», играющих героев картины. Такая удача была сродни автографу или снимку рядом с той самой «звездой», которую счастливчик «наполнял собой», бездумно лицедействуя под внушением киношного мыслетрека.
Волк попытался вспомнить, кто в действительности играл юного Донгая. Кажется, Роберт Нил, восходящая звезда из Веллингтона. Ну что ж, будет чем похвастаться перед ребятами в Управлении. Пусть пять минут, пусть неосознанно, а прожил в шкуре знаменитости. Правда, никаким Робертом Нилом при этом себя не ощущал, даже Волком-то не ощущал; мозги выключились, как от большой кружки «ерша», но факт зафиксирован специальной системой реального видения. Это такая сеть камер, совмещенных с аппаратурой мыслеобмена, разбросанная по площади, которая фиксирует лица счастливчиков и сравнивает их с внушаемыми клиентам образами. После премьеры за небольшую плату можно забрать копию эпизода со своим участием, причем вместо внешности Нила у Донгая будет внешность Волкова…
Володя задумался. Ах вот как на него вышли эти «Аргонтовы мытари»! Подключились к СРВ. Ну что ж, это ведь палка о двух концах. Стоит добраться до ближайшего сервисного пункта, и преимуществ у преследователей не останется. Волк с тем же успехом сможет сам рассмотреть их среди актеров. За время службы он успел познакомиться едва ли с половиной сотрудников Управления, но в лицо знал гораздо больше. Да и, не зная в лицо, убедиться, что «мытари» — это агенты, можно было по всяческим мелким деталям вроде внимательного холодного взгляда или висящей на поясе кобуры со штатным излучателем. Так что Волк надеялся достаточно легко вычислить ищейку из СВБ, вообразившего себя воином, обвешанным доспехами и холодным оружием. Жаль, что теперь это будет только подтверждением догадки, эпизод-то закончился. Никакой практической пользы.
Впрочем, посмотреть запись все-таки стоит… Ведь у Лавиры, соответственно, должна быть внешность… Анны?
И если внешность мисс Старлет тоже маска, значит, купив СРВ-эпизод, можно будет узнать, кто она такая на самом деле! Ведь фильтр камеры, прежде чем совместить реальный образ гражданки Старлет и ментальную, воображаемую внешность Лавиры, снимет с первой все наложения независимо от него, будет это гримом или голографической маской.
Вот так. Польза все-таки есть.
Волк вспомнил расположение системных центров. В северной части площади их было два, но в данный момент Анна придерживалась
— Держись строго за мной! — каким-то образом почувствовав, что Волк пытается забрать влево, сказала Анна.
— Я не прохожу между конструкциями, — пожаловался Володя. — Не забывай, что я крупнее. Раза в два.
— Не льсти себе. Через двадцать шагов выйдем на поверхность. По времени фильма как раз в разгар битвы тиранов. Если взять левее, мы опасно приблизимся к мыслепроекторам второго плана и окажемся перед строем цефеидов. Это не лучшая позиция для бегства.
— Насколько я помню пиратскую копию, битву они проиграют и будут вынуждены отступить. Вот мы и «отступим» вместе с ними как раз до северной окраины.
— Если пойти моим маршрутом, можно вообще избежать участия в битве!
— Я уверен, мы прорвемся, — заупрямился Владимир.
— А я не уверена. Пример Донгая показал, что ты слишком внушаем. Если ты не справишься с мыслекомандами фильма, мы не выйдем из битвы до ее конца. Впадем в ступор и будем воображать, что машем мечами, пока нас не поймают твои коллеги.
— Я справлюсь, — отрезал Волк. — Да, у этого фильма сильная мыслеподдержка, но не намного мощнее, чем у средней игры в Мире Фантазий.
— Ну смотри. — Анна махнула рукой. — Если станет совсем невмоготу, нажми кнопку на кулоне. Он заблокирует любое мысленное вмешательство.
— А почему бы не сделать это сразу? — Володя нащупал висящий на шее приборчик.
— Это крайнее средство. Оно слишком демаскирует. Как только ты включишь блокировку, наше местоположение мгновенно станет известно… погоне.
— Разве они не знают о нашем продвижении? Ведь в их распоряжении все системы СРВ.
— Реальное видение фиксирует только то, что происходит в пространстве фильма. Пока мы пробираемся «под сценой», этот зверь нам не страшен.
— Погоня может запеленговать наши мысленные линки.
— Верно. Только засечь нас по пеленгу в толпе среди сотен тысяч похожих линков гораздо сложнее, чем найти единственный источник помех, то есть сигнал блокиратора. СРВ-камеры засняли нас в Гай Су, очень скоро обнаружат еще и в центре битвы тиранов, а если ты обозначишь себя с помощью блокиратора, преследователям станет ясен маршрут. А это значит, что они не будут пробиваться сквозь толпу игроков. Они подкараулят нас на выходе.
— Хорошо, я буду осторожен…
…Меч взлетал и опускался сам собой. Воздух был насыщен яростью, болью и запахом смерти. Сверкающие доспехи проминались под ударами боевых топоров и тяжелых мечей. Шлемы с плюмажами, круглые каски, толстые кожаные шапки слетали с голов и втаптывались в пыльную землю тысячами ног. Иногда они падали вместе с головами. Молнии и огненные шары колдунов беспощадно жгли воинов и боевых ящеров обеих армий. Зачастую без разбора. Но воины занимали места павших и продолжали сражаться, словно на них действительно было наложено заклятие: жить, пока длится бой. Работа мечей походила на жатву. Сотни тысяч клинков уже не отбрасывали солнечных бликов, ведь если меч опускался вниз хотя бы в третий раз, он был окровавлен, а пыль повисла над полем боя огромным желтым зонтом. Какие уж тут блики! Пики всадников ломались будто спички, в воздух то и дело взлетали короткие копья, камни и метательные молоты. Арбалетные стрелы мелькали редко — взводить машинки в гуще сражения было некогда.