Бухта надежды. Свой выбор
Шрифт:
Парни еще проторчали во дворе какое-то время, ожидая нападения, но кроме толпы мертвецов за воротами, никаких неприятностей более не предвиделось. И на том спасибо. Еще предстояло как-то эту толпу разгонять да бочки вывозить. Но этим уже предстояло заниматься военным, которые по иронии судьбы подъехали с рассветом. В общем, толком поспать не удалось никому.
Когда к Митрофанову подскочил Кардан, оставшийся ночевать в своем автобусе, что по рации идет запрос, все вдруг оживились, стараясь отогнать заволакивающий глаза сон. Затем последовала долгая и нудная процедура отстрела собравшихся мертвяков. Так и хотелось запулить в них гранату. Но, во-первых, с гранатами были проблемы, вернее, с их наличием, а, во-вторых, толку от этого было бы никакого. Чучукин только недовольно морщился и качал головой, когда парни взбирались на крышу автобуса, чтобы с безопасного расстояния методично отстреливать мертвых. Гул стоял такой, что Никитин не сразу понял, что к нему кто-то обращается. Только когда его потрепали за рукав, он обратил внимание на говорящего.
– Виктор, сюда подходит колонна. Сейчас зачищаем этот пятачок, чтобы они могли сюда зайти, и сваливаем на отдых.
Никитин молча кивнул и вернулся к воротам, где уже образовалась довольно широкая полоса отчуждения – зомби уже не так сильно стремились к своей потенциальной добыче.
12.00. Гарнизон близ Казачьей бухты.
Виктор Никитин.
Никитин даже и не помнил, как они добрались до Казачьей бухты. Равномерное укачивание автобуса, помноженное на вселенскую усталость, попросту вырубило весь личный состав. Даже Кардан широко зевал, периодически потирая глаза кулаками, стараясь всеми силами не заснуть за рулем.
Как ни странно, но Виктору ничего не снилось – никаких сновидений ни с Алёной, ни без. Он попросту выключился с той самой секунды, когда почувствовал такую возможность. Даже встречный ветер, что задувал в отсутствующее лобовое и некоторые боковые стекла, тому не мешал. Никитин сейчас смог бы спать и стоя, как боевой слон. Через проход от капитана выводил басистые рулады Семен, а чуть дальше, облокотившись на стекло плечом и склонив на то свою белобрысую голову, дрых Митрофанов. Но Виктор, конечно же этого не видел.
Проснулся он уже от возмущенного голоса Чучукина – тот явно с кем-то спорил, при том уже не стесняясь в выражениях. Виктор приоткрыл один глаз, оглядел окрестности, открывающиеся за окном, понял, что они до боли знакомые, и только потом решил открыть второй, чтобы уже окончательно визуально убедиться, что они приехали к его пэпэдэ [12] .
А спорил Чучукин с дежурным по КПП – тот ни в какую не хотел пропускать чужой автобус без разрешения на въезд и досмотра. Никакие уговоры и объяснения, что парни смертельно устали на бдительного дежурного не действовали – тот был неумолим.
12
ППД – пункт постоянной дислокации
Никитин провел ладонью по лицу, прогоняя сон, широко зевнул, инстинктивно стараясь восполнить недостаток кислорода в организме и, схватившись за переднее сиденье, резко поднялся, поспешив на выручку Кардану.
– Старшина, что тут у нас?
– Да вот, тащкапитан, - показал в сторону дежурного солдата, - не пропускают нас. Не положено – говорят.
– И правильно говорят, - неожиданно для Чучукина принял сторону солдата Виктор и, нагнувшись, выглянул в окошко. – Здоров, Миша.
Солдатик перевел взгляд на маячившего за спиной Чучукина Виктора, узнал его и тут же приветственно кивнул.
– Тащкапитан, я ж не знал, что это вы… - немного виновато проговорил Михаил.
– Да все нормально. Ты у нас тут первая линия обороны, в случае чего и все делаешь верно. Мимо тебя ни одна муха не должна пролететь, ни один зомбак пройти… А я смотрю, пытались, - Виктор махнул в сторону небольшого кювета, где уже виднелись чьи-то синюшние ноги. И явно такой цвет они приняли еще до своего вояжа к военному городку.
– Да, забрело пару мертвяков. Еще не успели оттащить подальше. Нам они пока не мешают – лежат себе спокойно, даже не воняют почти.
– Да это твое дело, - махнул рукой Виктор, но информацию к сведению принял. – Ты нас пропусти, Миша. Это ребята хоть и не наши, но надежные. К тому же у нас груз для ученых наших.
– Ну смотрите, Виктор Иваныч, под вашу ответственность.
– Да не переживай ты, открывай давай проезд.
– А пропуска? – попытался было вернуться к процедуре въезда на территорию гарнизона дежурный, но Виктор его тут же заверил, что доберется до отдела и сам все выпишет.
Солдатик кивнул в знак согласия и бросился оттаскивать передвижные бетонные блоки, выставленные в шахматном порядке для перекрытия проезда, и спустя минуту Чучукин спокойно проехал через КПП.
– Куда ехать то? – поинтересовался водитель.
Виктор поежился от проникающего в салон ветра и кивнул вперед, но потом, сообразив, что его кивка водитель не заметил, коротко бросил:
– Вперед. Здесь одна дорога.
– Да это-то я знаю. Проезд к штабу покажете?
– Покажу.
Никитин торчать над душой у водителя не стал – сел на первое сиденье, разглядывая гарнизон. Надо же, уже и не надеялся вернуться, а вон оно как получилось – удалось выбраться из той передряги. Правда, не всем… И от этого стало как-то тоскливо, что хоть волком вой.
Но сейчас предстояло встретиться с начальством, поделиться информацией об игре, что затеял вроде бы дружелюбные соседи. Эти новости вообще ни в какие ворота не влезало. Хотя если откинуть все лирические нотки, то в чем-то Виктор товарищей по несчастью понимал. Времена теперь сложные, к тому же все быстрее и быстрее скатывающиеся к принципу «Добро должно быть с кулаками. У кого кулаки больше, то и добрее». Но с другой стороны, коль уж вы союзники, то ведите себя соответствующе, а не старайтесь уколоть в спину, пока никто не видит. Хорошо хоть бочки с аммиаком не попали к ним в единоличное пользование, а то что бы им помешало устроить небольшую газовую атаку? А что? Было бы очень эффективно и весьма неожиданно. Но сейчас, когда все бочки пронумерованы и запротоколированы, такой подляны ждать не приходилось.
– Чучукин, там осторожнее, - постарался предупредить заранее о неровностях дороги Виктор.
Но самоуверенный водитель фыркнул в его сторону и пробормотал что-то типа «поучите тут еще меня», и на этом со всей дури влетел в довольно глубокую яму. Автобус весьма ощутимо тряхнуло, кое-кто даже едва не свалился с сиденья, но зато все дружно проснулись, непонимающе щуря глаза как китайцы, и оглядываясь по сторонам.
– А что происходит? – привстал со своего сиденья Митрофанов.
– Да все нормально, в яму немного влетели, - отмахнулся Чучукин.