Бухта Ольга
Шрифт:
Глава 6
В мою детскую память навсегда врезались рассказы бабушки о войне.
…Их полк дислоцировался на границе с Монголией уже шестой год.
После начала второй мировой войны, Япония, сблизившаяся с гитлеровской Германией, постоянно угрожала восточным границам СССР. В любой день квантунская армия могла начать военные действия против СССР. Враждебная политика Японии вынудила Советский Союз держать на границе с Маньчжурией и на Сахалине до 40 дивизий, которые были так необходимы в 1941 – 1942 гг. на советско-германском
Постоянное нервное напряжение и сложности со снабжением армии провизией и обмундированием, несмотря на отсутствие военных действий, делали военную службу Дальневосточного гарнизона непростой.
Моя бабушка стойко переносила тяжёлую военную службу. Весёлую улыбчивую девушку-сержанта уважали и любили все в полку: от командиров до кашеваров. Любили за весёлый нрав и отзывчивость, природную женскую мудрость, несмотря на юность, сочетавшуюся с детской непосредственностью. Уважали за смелость и меткий глаз, а ещё за оптимизм и неистребимую веру в нашу Победу!
Суровые тяготы военного времени скорректировали её характер. Она четко держала столь необходимую дистанцию в отношениях, когда женщины вынуждены долгое время находится среди большого количества мужчин, пусть и военных, связанных долгом и присягой, но всё, же мужчин. Она одинаково была приветлива со всеми, но при случае могла за себя постоять. Заведующий штабной канцелярией – прыщавый молодой лейтенант – как-то попытался поцеловать мою бабушку. Но она дала ему достойный отпор, влепив пощёчину. Она не стала никому рассказывать об инценденте. Тем более Василию. Он бы сразу убил штабного!
С детства помню один случай, произошедшей с бабушкой в конце войны, который изменил всю её дальнейшую судьбу.
Активность японцев, постоянные вылазки в расположение наших частей и артобстрелы, увеличились в 1944 году, после начала успешных боевых действий советских войск на западном фронте. В одной из таких стычек, машина моей бабушки, с перевозимыми в ней боеприпасами, была обстреляна японцами.
Только быстрота реакции и нечеловеческая выдержка позволили ей, выжимая до упора педаль газа, увезти от обстрела свой «ГАЗ» и укрыться за спасительным леском. Но, японской пулей, во время обстрела, был пробит бензобак, и ещё она получила ранение в ногу. Бабушка едва успела выпрыгнуть из машины и спрятаться в лесу, до того как к машине подбежали японцы.
Падавший в тот момент снег, быстро скрыл её следы.
Она оказалась в тайге одна: без еды и питья, раненная, без возможности сообщить что-либо о себе своим сослуживцам. Карабин бабушка прихватила с собой. Сдаваться живой врагам – она не собиралась. Она знала, что японцы делали с советскими военнослужащими, попавшими к ним в плен….
Идти она могла с трудом: каждый шаг вызывал нестерпимую боль в простреленной ноге. К тому же к вечеру ударил сильный мороз. Нога, в пропитанной кровью портянке, стала замерзать. Она вспомнила, из разговоров старослужащих, что спастись от обморожения можно засунув ноги глубоко в снег: его воздушная прослойка препятствовала потере тепла от собственного тела. Бабушка нашла пень с большим сугробом вокруг и, очистив от снега место
На её поиски готовы были отправиться все. Но её, израненную и замерзающую в снегу, нашёл и спас Василий. А меня кто найдёт?
«Как же тяжело пришлось тебе, бабушка!» – брела я по тайге, осознавая, что моё положение оказалась не менее тяжёлым и бесперспективным. – Да, у меня есть сотовый телефон, но он здесь не берёт. Да и кому я могу позвонить? В милицию? В МЧС, Шойгу? Роману? Как я объясню им, где нахожусь? Вокруг непроходимая тайга. Я даже не знаю, есть ли рядом село или посёлок (или любое другое поселение людей)!».
В тревоге, продолжала я набирать телефон Владимира Кузьмича. Но цифры на дисплее сохранялись не больше секунды.
«Сигнал не проходит. Далеко от города, – я запихнула бесполезный кусок пластика в карман. – Не буду пока его включать, батарею только посажу».
Немного отдохнув, я двинулась дальше.
«А если бы сейчас была зима?!» – ежась от прохладного ночного воздуха, думала я. – Впрочем, и октябрь нельзя назвать тёплым месяцем, учитывая, что в лесу я оказалась без спичек и тёплой одежды. А если бы это было в феврале, как в случае с бабушкой?»
Я представила себе, какой она должна была испытывать страх, оказавшись одной в зимнем лесу будучи, пусть и легко, раненной в ногу! Без машины и возможности что-либо сообщить о себе своим командирам и товарищам!
Но у неё был Василий. Она знала, что он не бросит её в беде. Более полусуток искал он свою любимую в тайге. И нашёл! Тем самым спас её от гибели!
А меня кто спасёт? Кто укажет мне путь к спасению? Неужели я найду свой конец здесь, в дальневосточной тайге?! Бабушка этого не переживёт! И будет во всём винить себя, я знаю! Хотя её вины в этом нет, и не будет. Так сложились обстоятельства. Плюс моя самонадеянность и глупость.
«Спокойно! Только не паникуй! Всё будет хорошо!» – Попыталась я успокоить саму себя.
В лесу было тихо. Лишь шуршание сухих иголок и листьев под ногами нарушало тишину. Ночь окончательно опустилась на землю, и ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки.
«Так недолго и ноги переломать… – ёжась от страха и холода, подумала я. – Придется устраиваться на ночлег здесь».
Мне не хотелось оставаться в лесу, а тем более ложится спать. Страх гнал меня вперёд к шоссе (или, наоборот, от него? Этого я не могла определить). Но я понимала, что продолжать движение в темноте было просто опасно. Даже, если я хочу запутать следы, чтобы не оказаться лёгкой добычей для лесных хищников. Я не знала, кого мне нужно было больше бояться: волков, тигров или двуногих тварей.
«Какая собственно разница – в чьей пасти погибнуть: волка или тигра? Хотя может жадные до наживы китайцы уже истребили наших тигров? – Собирая еловые ветки и устраивая себе ложе для ночлега, тщетно надеялась я.
Я помню, как в школе биологичка рассказывала нам, что тигров в природе осталось всего 300 особей.
«А я ещё жалела бедных кошечек! Вот дура! За прошедшие годы, китайские браконьеры, положим, истребили ещё штук 100. Но ведь осталось 200 тигров! Да, мне за глаза хватило бы и одного! Или пары хищников в человечьем обличье!» – С такими невесёлыми мыслями, я забралась под лапы раскидистой ели, и улеглась на ложе, навалив сверху еловых веток.