Булавин
Шрифт:
— Здесь я, государь. Что изволишь приказать?
— Садись рядом! — Петр подвинулся на лавке, рукой отстранил на левый край стола какие-то бумаги. — Клади свои цидули! Ишь, как много-то! Конца им, чай, не будет, а?..
— Дела все срочные, государь.
— Будем решать, да побыстрей!
— Первое и наиглавнейшее, государь, — о делах воинских. Пишут светлейший князь Меншиков и боярин Шереметев: после измены Августа и принятия в Жолкве плана войны с Карлусом войска наши готовятся, чтобы дать шведам генеральное сражение при своих границах.
Царь кивнул головой, сделал дьяку знак: «Погоди». Задумался, ушел в себя. Перед ним промелькнули, как во сне, события последних месяцев и лет. Да... Хорошо, что Карлус
Петр вспомнил взятие у шведов земель по Неве и южному побережью Финского залива, в их числе Нарвы, три года тому назад. Впрочем, этот реванш, как и другие русские победы в Прибалтике, особого впечатления на Западную Европу не произвели. Странное дело — за четыре года до этого, когда под стенами Нарвы русское войско потерпело поражение, те же западноевропейские дворы аплодировали шведскому королю, восхищались его армией. Теперь же — или молчание, довольно пренебрежительное, или опасения, столь же пока молчаливые.
А между тем эти победы не только заставили русских поверить в свои силы и возможности на поле боя, но и привели к освобождению от шведов ряда земель по восточному и южному побережью Финского залива, активизировали перестройку армии и центральных учреждений, создание флота на Балтике. Было положено начало тому делу, которое обещало принести в будущем, и довольно близком, немалые успехи — военные, политические, хозяйственные.
Все эти годы Петр и его дипломаты стремились добиться посредничества западных государств, чтобы заключить мир со Швецией. Но там увидели в подобных попытках признаки слабости России; кроме сего, занятым войной за испанское наследство, им хватало и своих забот. Действовали такие факторы, как нарвское потрясение 1700 года, пренебрежение к «варварской» и слабой России, с одной стороны, а также, и это причудливо уживалось друг с другом, — страх перед Россией, ее растущей мощью, успехами русских армий.
Союзники — Англия, Нидерланды, Австрия — и Франция, их общий противник в войне за испанское наследство, делали все от них зависящее, чтобы перетянуть на свою сторону Швецию с ее армией, не допустить усиления России, которую следует, с точки зрения этих держав, занять борьбой с Турцией и Крымом, ослабить, не допустить к Балтийскому морю. Посему просьбы России о посредничестве в заключении мира со Швецией не находили отклика в Гааге, Лондоне, Вене.
П. А. Толстой, русский посол в Константинополе, человек выдающегося ума и изощренной хитрости, довольно успешно предотвращал возможное возобновление Турцией войны с Россией — подкупал султанских вельмож, упреждал интриги везиров и западных послов. В Речи Посполитой, в условиях шляхетского «безнарядья» — политического хаоса и безначалия, успешно работал посол князь Г. Ф. Долгорукий. Немало хлопот и огорчений доставлял Петру его «друг и союзник» Август II, курфюрст саксонский и король польский, человек ненадежный и коварный, к тому же весьма слабый как политический и военный деятель. Петров «союзник», он за его спиной вел переговоры со шведским королем о заключении мира. Посредниками выступали то Австрия и Франция (здесь просьбы о посредничестве принимались благосклонно), то любовницы Августа.
Карл XII и слышать не хочет о мире — ни с Августом, ни тем более с Петром. «Шведу» — ни до просьб своих вельмож, ни до бедственного состояния народа. Он захватывает польские города и земли. Думает подчинить себе всю Польшу. Но царившая
Петр и Головин, начальник Посольского приказа, внимательно следят за событиями в Речи Посполитой — терять единственного союзника было весьма нежелательно.
Царь вел по отношению к Польше осторожную политику. Россия ослабила свои требования в защиту православных на территории Речи Посполитой (там их принуждали вступать в унию), помогла подавить восстание на Правобережной Украине во главе с Семеном Палием против панов — шляхты. Усилия дали плоды — вскоре после взятия Петром Нарвы Польша заключила союзный договор с Россией.
В Речи Посполитой по-прежнему действовали войска Карла XII, король застрял там надолго. Русские же армии в это время успешно воевали в других местах, захватывали земли в Ингрии, Эстляндии, Лифляндии, готовились к грядущим сражениям с самим «шведом». Петр посылает в Польшу военную помощь — более 10 русских полков. Но армии Августа снова и снова терпят поражения от шведов.
Петр постоянно следит за тем, что делается в Турции, заботится о строительстве новых кораблей в Воронеже — южный флот гарантирует (пока что...) спокойствие в районе Черноморья. В Западной Европе, несмотря на неудачу в организации мирного посредничества, Россия по-прежнему покупала оружие и снаряжение, нанимала специалистов. А ее заявления о стремлении заключить мир со Швецией (с условием оставления за Россией некоторых завоеванных земель по Финскому заливу, по крайней мере — Петербурга и его окрестностей) сбивали антирусский накал в политике некоторых влиятельных сил. Царь и его правительство умело использовали противоречия между европейскими странами, благоприятные обстоятельства в связи с войной за испанское наследство.
Ситуация в Европе выглядела к этому времени достаточно сложной и запутанной. В Италии и Испании, Голландии и Западной Германии велись военные действия между Францией, с одной стороны, и Австрией, Нидерландами, Англией — с другой. В Восточной Прибалтике и Речи Посполитой со шведскими войсками сражались русские, польские и саксонские армии. Все воюющие страны и их союзники преследовали свои цели.
Армия Карла, несмотря на легкие победы, изматывалась в Польше, а в стратегическом плане непрерывно проигрывала. Россия же не только стяжала успехи в Восточной Прибалтике, но и, что самое существенное, приобретала, чем далее, тем более, стратегические преимущества. Хотя до решительных побед еще было далеко.
Направляя свои полки в Речь Посполитую, царь заботился о том, чтобы они, помогая Августу в частных битвах, не ввязывались в генеральное сражение со шведами, избегали «излишней тягости», поскольку не пришло еще время для решительных действий против Карла.
Предыдущие два года, 1705-й и 1706-й, вспоминал Петр, наполнены были хлопотами и неприятностями.
Сильно обеспокоило его народное восстание в Астрахани. Он направляет туда войско во главе с самим фельдмаршалом Шереметевым, следит за всем, что там делается. Потом опасность окружения шведами и гибели русской армии в Гродно заставляет его сосредоточить все помыслы на ней, переключить внимание с юго-востока на северо-запад.