Бульдоги под ковром
Шрифт:
Профессионально изучая и оценивая обстановку, я со дня на день ждал внезапной катастрофы, психической эпидемии, если угодно.
А тут и меня самого достало. Последние события в Замке, сеанс приобщения к вселенскому гиперразуму. Таиться мне незачем, я готов был бежать куда угодно – в Древний Египет, в доколумбовы прерии, в сталинскую державу, лишь бы вырваться, соскочить с предметного стекла чужого микроскопа. Ну его к черту, это сверхзнание, этот шанс на бессмертие и власть над Вселенной! Я не хочу становиться деталью гиперкомпьютера и даже его оператором! Мне достаточно быть свободным человеком. На своей Земле. Нет, если я когда-нибудь дорасту до осознания абсолютной
Дай бог, чтобы слова Антона оказались правдой, слова о том, что Высшие силы оставят нас наконец в покое. Но до каких пор, вот в чем «зе квесчен»! Пока мы естественным путем не дозреем или пока наши способности не потребуются, чтобы в очередной раз изобразить ту самую соломинку, которой не хватает буйволу?
А так что же, так все хорошо, за бортом Черное море, скоро Крым, Россия… Осталось только победить!
Размышляя вот так, в тишине и покое, накануне решающих и слишком опасных для всех нас событий, я еще раз задумываюсь – в самый, наверное, последний раз, потому что завтра уже начнется новая эра и думать придется только о частностях, хотя и весьма масштабных, – а будет ли все-таки лучше? Не нам, о нас речь не идет, мы всегда сумеем устроиться, а вообще людям, русским – прежде всего?
Вроде бы все проработано наитщательнейшим образом. Не станет коммунизма, неоткуда будет взяться и фашизму? Скорее всего, так, но вдруг здесь не прямая связь? Россия сохранит свой генофонд, лучшие умы будут творить не в эмиграции, а дома, да еще и пользуясь неограниченной поддержкой, что и не снилось Сикорскому и ему подобным. Нашей поддержкой. Остановится заведенная на десятилетия машина самоуничтожения нации. Тоже почти бесспорно, но не на таких ли рассуждениях прокололся Антон с товарищами? Как угадать, какие мутации возникнут в обществе, пришедшем к революции все-таки почти естественным путем и на этом пути остановленном?
А как быть с новой, сейчас вот возникающей советской элитой, частично уже дорвавшейся до власти, частично ждущей своей очереди на власть и готовой биться за нее, не останавливаясь перед «большим террором»?
Не сработает ли некая «отраженная волна времени», не забродит ли нечто этакое в смутном подсознании нынешних крестьян-бедняков, помощников аптекарей, рабочих «от станка» и выпускников ЦПШ, которые в параллельной реальности уже побывали наркомами, генералами и членами всяческих бюро? И не берет ли во мне самом реванш Иосиф Виссарионович, якобы мною посрамленный и униженный? Оставивший на память о себе бред величия и стремление решать судьбы человечества?
На этом месте я отложил ручку, подошел к окну. Не к каютному иллюминатору, а нормальному высокому окну за плюшевой портьерой. Там, за припорошенными снегом и тронутыми морозным узором стеклами, синел ночной бульвар. Падали снежинки, изредка проезжали, медленно и плавно, «Победы» и «ЗИМы» …Компьютерная видеореконструкция моих же детских воспоминаний. Над бульваром иллюминация из электролампочек, покрашенных красной и зеленой красками.
Там, за окном, скоро Новый год. Кажется, пятьдесят восьмой? Днем мы с родителями смотрели в «Ударнике» «Карнавальную ночь», а праздновать пришли сюда… И из коридора должно пахнуть пирогами и индейкой, что доходит до кондиции в духовке…
Пришлось сейчас же выпить по случаю давно минувшего праздника рюмку «Смирновской»: в тот раз, по причине юного возраста, не дали. М-да-а…
Но все же полегчало.
Чего так уж рефлектировать? Часовой механизм затикал, обратного хода нет, если только не развернуть сейчас корабль и не отправиться на самом деле Африку завоевывать…
Попутно я стал обдумывать новую гипотезу, теорию «стимулирующего удара». В историческом смысле. То есть, на мой взгляд, русская нация и русская государственность в силу особого набора закономерностей, случайностей и неквалифицированных вмешательств извне зашли в своеобразный исторический и психологический тупик. Революция и советская власть показались выходом. Не кому-то конкретно, а некоему, скажем так, «общему разуму». Такому же, как у муравейника. Никто из особей вообще не думает, а в целом выходит нечто осмысленное. У народа тоже, предположим, есть нечто подобное.
И вот, когда революция свершилась, миллионы наиболее цивилизованных и просто здравомыслящих людей заглянули в пропасть и ужаснулись, когда десятки миллионов обывателей с тоской и слезами вспоминают роскошную жизнь при старом режиме и уже не верят, что она вернется, как над гробом дорогого человека безнадежно и отчаянно мечтают, чтобы он вдруг воскрес – взять и все вернуть! Теперь-то всей мощью пропаганды и психологической науки конца века начать вколачивать в мозги новую систему ценностей! Да подкрепить все стремительным экономическим подъемом! Нэп, начатый на три года раньше, без тормозящей коммунистической власти и с мощным финансовым вливанием – тысяч пять тонн золота для начала хватит?
Думаю, в таком варианте ближайшие полсотни лет никакие радикальные идеи успеха иметь не будут. Но теоретическую сторону еще предстоит подработать, не зря мы везем с собой из Стамбула, кроме батальона офицеров, еще и десяток серьезных экономистов из «бывших», в том числе крупнейшего знатока денежного обращения профессора Трахтенберга.
Однако есть и еще проблема, не дающая мне покоя с самого последнего «сталинского» дня. Тогда я убедился, что даже власти диктатора, подкрепленной абсолютно послушным репрессивным аппаратом, не хватает, чтобы в корне изменить ситуацию. Я проработал там пять месяцев, и с каждым днем сопротивление среды возрастало. А что случилось бы, останься я еще на полгода! Сломал бы это слепое, инстинктивное сопротивление, или оно бы меня размазало по стенке?
А сейчас? Если взяться с другого конца, стать не диктатором, а этой самой якобы неразумной средой? Активизировать не осмысленный властный импульс сверху, а противодействие идеям коммунизма снизу? Неужели не получится? И если нет, то как быть? Признать, что действительно есть в природе, не бог, конечно, а абстрактная, ни от чего не зависящая и самодостаточная сила? Логика истории? Или все-таки тот самый «некто», что играет со Вселенными, как Берестин с полками и дивизиями на компьютере?
Я снова ощутил себя, на одно, правда, мгновение, где-то там, на высших уровнях реальностей. Только теперь без шока и потери сознания. И пожалел о краткости ощущения. Еще бы хоть минуту, показалось мне, и проклятые вопросы разрешились бы все сразу. Но нет, всего лишь намек, однако намек обнадеживающий. Возможно, в следующий раз…
Я даже развеселился. Чтобы легкость и душевный подъем не испарились так же внезапно, как пришли, налил в серебряный бокал немного старого хереса. Подошел к полкам и снял зеленый с золотом справочник. Анахронический для здешней реальности: «Гражданская война в СССР». А ведь дурак главный редактор, как его? Доктор исторических наук, профессор Азовцев Н. Н. Какая же в СССР могла быть Гражданская война, коли он возник аккурат после ее победоносного завершения? Посмотрим, а что же мы имеем на сегодняшний, пока еще не измененный день?