Бумеранг улетает к Солнцу
Шрифт:
– Не понял, – Николаев наморщил лоб. – Ну и что? При чем здесь кофе? Я тоже не пью кофе.
– Егор не мог жить без кофе, пил его литрами целыми днями. А после возвращения из Оренбурга, перестал пить кофе вообще. Мне показалось это довольно странным. По себе знаю – если ты кофеман, то это навсегда. А тут – неделю без кофе.
– Как он объяснял эти свои перемены? Сотрудники, та же Надежда, наверняка интересовались у Егора об этом.
– Никак. Надежда сказала, что
– Улыбался и молчал?
– Улыбался и молчал, – утвердительно кивнул Максим, виновато улыбнувшись
– Что-то не нравится мне твой вид. Ты на что намекаешь?
Максим снова улыбнулся и промолчал.
– Не хочешь ли ты сказать, что это твое “Егор перестал пить кофе”, и “Егор улыбался и молчал” могут стать основанием для твоей служебной командировки в Оренбург? Не смеши меня, Максим.
Максим вытащил из кармана пиджака сложенный вдвое лист бумаги, положил его перед Николаевым и развел руками.
– Максим, не станет ли наше отделение посмешищем, после того, как окажется, что все твои изыскания не более, чем фантазии, а Егора Никанорова просто случайно придавило дверью?
Максим еще раз виновато улыбнулся и развел руками.
– Не маши руками, словно хочешь взлететь! И не молчи! – Николаев вскочил, забегал по кабинету, потом снова сел. Его раздирали противоречия, он то хотел подписать, то решительно отодвигал от себя лист и ручку. – Нет, это невозможно! Почему ты молчишь?! Не надо мной манипулировать, Максим! Ты же знаешь, я не поддаюсь манипуляциям!
Максим вздохнул и в очередной раз развел руками.
– Твою мать! – Николаев рывком подвинул к себе лист и поставил размашистую подпись. – Но смотри, Максим, если поедешь впустую…
– Сто процентов, что не впустую, – схватив лист, пообещал Максим.
– Два дня! – предупредил Николаев, подняв указательный палец.
– Ни минутой больше, – заверил Максим, выбегая из кабинета.
***
– Меня не будет пару дней. Я еду в командировку, – сказал Максим, положив руку под голову. Вставать не хотелось. Хотелось просто лежать под одеялом и любоваться Катей.
– Надеюсь, хоть в этот раз в какое-то достойное место? – спросила Катя. – Почему тебя ни разу не отправили куда-нибудь в Европу, по обмену опытом? Почему всегда в какую-то глушь?
– Кто-то ведь должен расследовать и пресекать, – сказал Максим любуясь, как Катя расчесывает свои густые черные волосы, сидя у трюмо. – Если все поедут по обмену опытом, наш город погрязнет в преступности.
– Странное распределение труда в вашем отделении. Один тащит на себе всю грязную работу, а остальные катаются по Европе по обмену опытом. Они что, блатные?
– Не интересовался, это не мое дело. – Максим вздохнул. В последнее время спокойно поговорить с Катей не получалось. Любой разговор заканчивался скандалом. Из-за этого Максим старался больше проводить время на работе.
– А следовало бы! – Катя взглянула на Максима в отражение зеркала. – Мы в отпуске не были два года, а кто-то и в отпуске бывает, и по обмену опытом таскается без конца!
– Обещаю, в следующем году мы проведем шикарный отпуск на море, – попытался смягчить разговор Максим.
– Лучше не обещай, – Катя открыла шкаф, и стала перебирать платья. – Никто не знает, что может случиться уже через день, не говоря уже о годах. Даже ты, со своей хваленой интуицией. Спорим?
– Я не хочу спорить. Ты куда-то собираешься? Сегодня же выходной. Мы могли бы сходить куда-нибудь. Поесть пиццу, посмотреть кино. Пойдем в “Академию” в Камергерском. Кажется, тебе нравилась пицца в “Академии”.
– Хм. Какая у тебя прекрасная память. Ты даже помнишь, что я люблю пиццу в “Академии”. Но сегодня я встречаюсь с Леной, – не глядя на Максима, сказала Катя, скидывая халат и надевая платье. – Мы идем в кафе. Она уже едет, я не смогу отменить. Я тебе говорила, что сегодня встречаюсь с Леной.
– Не говорила, – сказал Максим.
– Ты просто забыл, – сказала Катя, выходя из спальни. – Тебе же не до меня. Ты же спасаешь город от преступников.
– Не говорила, – прошептал Максим, закрыв глаза. – Не становись чужой, Катя. Пожалуйста, не становись чужой.
– Ты что-то сказал? – спросила Катя из прихожей.
– Нет, – сказал Максим, вставая с кровати. Завернувшись в одеяло, он подошел к окну. За окном висел густой белый туман. – Ничего.
– Я буду поздно, – сказала Катя, открывая входную дверь. – Пока.
– Пока, – сказал Максим.
Иногда нужно просто постоять у окна, глядя вдаль и ни о чем не думая. Когда не знаешь, что делать, стоять и смотреть вдаль – это то, что надо. Очень часто именно в такие минуты приходит прозрение. Когда отключаешься от всего мира. Ты словно очищаешь мозг от мусора, позволяя ему разобраться в проблеме. Так вышло и сейчас. Постояв у окна, Максим подошел к прикроватной тумбочке, снял зарядку с телефона, и набрал номер.
– Привет, Лена, – сказал Максим. – Как твои дела?
– Привет, все отлично. Что-то случилось?
– Нет-нет. Просто не могу дозвониться до Кати, кажется, она по ошибке забрала мои ключи. Когда вы встретитесь, пусть перезвонит мне, – Максим хорошо слышал в трубке голоса детей, доносился шум стиральной машины.
– Когда мы встретимся? – с недоумением спросила Лена. – Э-э-э… Хорошо, Максим, когда мы встретимся, я сразу же скажу ей про ключи.