Бумеранг
Шрифт:
У Юльки уже был округлившийся живот. Мы никому не говорили, даже родителям. Она беременность ходила хорошо, без классических капризов и заскоков. Работать собиралась до последнего. А последнее было уже не за горами. Время летело быстро. Работа не давала скучать. Я общалась подпольно с Русланом. Он не знал, что это я. Мы дружили в инстаграме. Он рассказал мне, что не общается ни с одной девушкой серьёзно, потому, что ждёт свою любимую из командировки. Я очень надеялась, что это не совпадение, и ждёт он меня. Мы переписывались каждый день. Я всё больше и больше влюблялась в него. Он мне рассказывал о чувствах к этой девушке, и я понимала, если судьба с играет со мной злую шутку и это не я, то вряд ли я оправлюсь. Пару раз я хотела ему признаться, что это я, но страх брал верх. А если он меня пошлёт и перестанет мне писать?
Юли я предложила, поискать так же в соц. сети Марка. Но она категорически против. Говорит, что рыдать будет как белуга каждый раз, и что ей лучше молча переживать. Звонок телефона, неизвестный номер.
— Ало.
— Здравствуйте, это Алина Хельга?
— Да. Чем могу помочь?
— Вы знакомы с Черкасовой Юлией?
— Да. Что случилось? Где она?
— Приезжайте в краевой роддом, срочно.
Когда я примчалась меня принял у себя главврач.
— Она в реанимации. У неё начались стремительный роды, пришлось кесарево сечение делать и после была не простая операция. Всё уже позади. Но она запретила звонить родителям и дала ваш телефон.
— Что я должна сделать?
— Надо найти отца ребёнка, и, если он будет против сразу взять ответственность за ребёнка на себя, придётся временно его перевести в дом малютки. Пока мать не поправится. Ей надо будет на восстановление где-то месяц. Держать пацана здесь так долго мы не сможем, и отдать его можно только отцу.
— Сколько у меня времени его найти?
— Пять дней. Я могу малыша держать пять дней. Если будут сложности, максимум десять.
— Что сейчас надо Юли?
— Только на третий день можно будет домашнюю пищу. А сейчас только наша еда.
— Она в сознании?
— Да. В себя пришла, но мы ей сделали снотворное. Двое суток к ней никого не пустят.
— Спасибо доктор. Я всегда на связи.
Выйдя на улицу, я сразу набрала Руслана.
— Ало. — голос был удивлён.
— Привет. Прости, что отвлекаю. Мне срочно нужен телефон Марка.
— Что случилось?
— Юля в реанимации. Их ребёнка могут отправить в дом малютки. Мне нужна его помощь. Пусть только заберёт его из больницы, всё остальное я сделаю сама. Без претензий. Я клянусь мы больше его не потревожим.
— Аль, у него сын?
— Да. У Юли сын.
— Где вас искать?
— Краснодар. Краевая больница.
— Заедим в Краснодар, позвоню. Состыкуемся.
И он повесил трубку. А я помчалась в квартиру. Надо срочно убраться, и в Юлиной комнате особенно. Собрать кроватку и пеленальный столик.
Глава 21 (Марк)
— Рус, как она посмела мне ничего не сказать? Я ведь уже не надеялся, думал, что она с другим.
— Марк, а как она могла тебе сказать? Ты ей хоть раз говорил, что любишь её? А если бы ты её на аборт отправил? Она не знала ничего!
— Я что подонок совсем?
— А кто? Столько времени мы с тобой зарабатывали эту репутацию, ломая чужие души! А теперь ты удивлен, что о тебе так думают?!
— Рус, У МЕНЯ СЫН!!!!!!!
— Ты на дорогу смотри. Сыну твоему нужен живой отец.
— Что там с моей девочкой? Я вытрясу всё из того, кто виноват в том, что она в реанимации!!!!
— Спокойно! Сначала надо всё подробно узнать. А потом и решим с кого, что трясти!
Я так переживал за Юлю. Если всё будет хорошо, я её у себя в квартире её наручниками пристегну и пока она меня не простит, никуда не отпущу. Через четыре часа мы въезжали в Краснодар. Рус стал звонить Алине.
— Ало, мы в городе. Куда…………….ты что плачешь? Что случилось?
Включил громкую связь.
— Рус, я не могу кроватку собрать. Я все руки порезала, не даётся мне она! — сквозь всхлипы и слёзы разобрали мы.
— Алин. Просто назови адрес!
— Ул. Красная 154 кв.78
— Жди.
Через пол часа мы звонили в дверь. На пороге появилась Алина с зарёванным лицом и сразу бросилась на шею Руслану. Пока они обнимались и целовались я прошёл, помыл руки и, найдя разобранную кроватку начал её собирать.
— Марк, привет.
— Рад, что меня заметили. Привет. А сейчас пока у меня заняты руки, советую тебе мне всё подробненько рассказать. Пока я не разозлился ещё больше.
— Марк, мы тебя не хотели напрягать. Если честно, то Юля не знает, что я тебе рассказала.
— Так. Стоп. Ты мне ничего не рассказывала. Больше того, меня возмущает, что я владею только той информацией, что поведал мне Руслан, а это ничтожно мало по сравнению с тем, что я хочу знать. Итак, вопрос первый: как себя чувствует Юля?
— Мне полной информации не дали. Знаю только то, что роды были стремительные, и врачам пришлось делать кесарево сечение и там, что-то пошло не так, потому, что её после оперировали. Она пришла в себя и ей сделали снотворное. К ней можно будет через три дня не раньше.
— Как мой сын?
— Мальчик здоровенький. Но держать его больше десяти дней в роддоме не могут. Поэтому я тебе и позвонила. Врач сказал, что нужен отец, чтоб не определять пацана в дом малютки. Мне его отдать не могут, я посторонний человек.
— Юля мне вообще собиралась говорить, что у меня сын?
— Она не хотела до родов. Мы не знали нужен ли тебе ребёнок? Может быть ты бы настаивал на аборте. Если честно, то я и сейчас не пойму. Но мы тебе его навязывать не будем. Помоги только забрать его! — и Алина опять зарыдала.
— Алин, я сейчас тебя убью, а потом меня убьёт Руслан и кто тогда поможет Юли? Прекрати рыдать?!
— Хорошо. Поехали в больницу. Кроватку я могу собрать и ночью. Надо знать, что нам надо делать с утра?