Бунт
Шрифт:
Бесполезно. Мертель слизнул капли крови с укушенной губы, схватил запястья Ксани, прижал крепче к стене.
— А если не уйду? Вот такое вот я… ничтожество… Где же твой кнут, жрица?
Ксани задыхалась. Она почувствовала губы Мертеля на шее — опять поцелуи грубые, она прикусила кожу, едва ли заботясь о том, что ей может быть больно. Закричать? Даже если кто-то и услышит… жрица Шэли не может предстать перед прочими в таком виде.
Шэли!
«Змеезнающая, помоги мне!» — взмолилась девушка, запрокидывая голову. Нужно собраться с силами. Сейчас же, вспомнить что-нибудь, что
Нет, не Шэли`и`Ксан, она здесь не поможет. Но её божественный брат — разве он не затупится?
Ксани зажмурилась, исступленно призывая бога, которому никогда не служила. И он откликнулся.
Незримая рука схватила Мертеля, отшвырнула к противоположной стене, где он обмяк бесформенным кулем. С трудом поднялся. Ксани бросилась к кровати, схватила кнут и встала перед воином, дрожа от ярости — или от пережитого страха.
— Прочь, — повторила она. Голос вибрировал, но не срывался. Сейчас жрица была опаснее, чем любой маг или воин, чем целое гнездо ламий. Жрицы в гневе с трудом контролировали себя и струящуюся через них божественную силу. Иначе говоря, лучше не связываться, если жизнь дорога.
Дальше все было совсем нелепо. Мертель кивнул коротко, по-военному, будто принимая приказ от вышестоящего чина. Развернулся, одним движением схватил скимитары и вышел.
Вниз, по улице — куда? Непонятно. Далеко, как можно дальше отсюда. Все силы уходили на то, чтобы не думать о том, как он…
К голове сразу прилила кровь, в ушах зашумело, и ему пришлось остановиться, чтобы прийти в себя, отдышаться. Для темных эльфов, особенно ля мужчин, слово «стыд», а так же все, что означает, незнакомо. Поэтому Мертель и не знал, как назвать то чувство — ужасающее, огромное, которое как будто было больше его само и стремилось разорвать тело в клочья.
«Может, я заболел?»
Если бы. Разве что от удара о стену что-то развинтилось. Лицо пылает, сердце гулко, как гномий молот, бухает в груди. Ещё хуже, в глазах защипало. Да что же это творится, в конце концов!
Он ускорил шаг — стало чуть легче. Тогда воин помчался вперед, стараясь сосредоточиться на беге. Вперед, вперед, за пределы жилых кварталов, к казармам и плацу. Зачем? Да демон его знает. Мертель понимал одно: если он вернется к себе в комнату, то просто свихнется. Впрочем, можно было еще зайти в таверну и напиться до бесчувствия.
Мысль показалась неплохой. Он замедлил шаг, обдумывая ее, как вдруг услышал своё имя.
— Мертель!
Из казармы вышел знакомый ему молодой маг — из желтоглазых. Он приветливо махнул рукой.
— Я тебя искал.
— Зачем? — спросил Мертель, прикидывая, что лучше: заехать ему в челюсть или пригласить в трактир? И так и так будет весело.
— То дело, о котором говорил Яхмос… ты понимаешь.
Ярко блеснули звериные желтые глаза. Мертель с отвращением понял, что этот парень полон такого же энтузиазма, как и он сам несколько кругов назад. Ушастые дерри! Как же… секретная миссия… в стан врага… Только что не повизгивают от восторга.
— Да, — с трудом сдержав рвущиеся с языка проклятья, кивнул воин. — Значит, ты и я?
— Я и ты, — лукаво поправил маг. — Между прочим, маршрут уже составлен. План я тоже набросал. Сколько тебе нужно на изучение?
— Не знаю. Круг… четверть круга. Снаряжение?
— Готово. Только оружие осталось. Это по твоей части.
Конечно, по его. Успокоительная холодная сталь, звонкие клинки, бесшумные стрелы, пара кинжалов и миниатюрный арбалет, чтобы отравить или усыпить врага.
— Четверть круга, — повторил Мертель.
А потом они отправятся в Церрет, искать Глаз бога. А потом вернутся… или нет.
Часть 3. The point of no return
Глава 1
Поначалу Скъяви не решалась покидать свои покои. Никто не запрещал ей, но как-то само собой разумелось, что рабыне-кормилице не подобает шататься по коридорам наравне со свободными.
Но дхаэроу съедала скука. И однажды, убедившись, что сын крепко спит, она осторожно толкнула дверь. Дверь легко подалась. Не веря своим глазам, Скъяви остановилась. Отошла на шаг и нахмурилась. Ловушка? Она переступит через порог, а там…
Да нет, не было в этом смысла. Она здесь — никто, чуть выше дерри по положению. К чему такие сложности?
Она собралась с духом, открыл? дверь, придерживая её рукой, и выглянула в коридор. Стену подпирает костлявый гнолл — увертливый и ловкий, ненамного, но все же более умный, чем тролль. У себя в подземельных общинах они даже научились высекать огонь и использовать его для приготовления пищи. Цивилизация, что б её.
В Тилгуафне гнолллов истребляли, считая их слишком разумными, разум не положено иметь представителям низших рас. Для охраны в зданиях использовали черных троллей — низкорослый вид. В Церрете же покои охраняли именно гноллы.
Он не шелохнулся, продолжая тупо смотреть перед собой. Дхаэроу отошла от двери. Ничего. Она ускорила шаг, чутко прислушиваясь — за спиной раздался сухой шелест шагов. Гнолл следовал за ней. Скъяви остановилась; страж тоже. Дхаэроу вздохнула, сжала ледяные руки: можно успокоиться, ему приказано просто следовать за ней, но не убивать. Тут же пришла горькая мысль: её хозяева настолько уверенны в том, что рабыня никуда не денется, что позволяют ей свободу перемещения по поместью.
В самом деле, куда ей деваться? Бежавшая от своей семьи, покинутая своей богиней… Но, за последние — нелегкие! — времена Скъяви поняла для себя одну вещь, которая помогала ей держаться. Чем тебе хуже, тем выше нужно поднимать голову; тем громче смеяться; тем отчаяннее бросаться, очертя голову, на поиски выхода.
Что ей, пленнице, остается делать? Смотреть, подмечать, вынюхивать, выискивать слабые места — раз уж недальновидные враги предоставили ей такую возможность. Чувство собственной непобедимости не раз становилось фатальной ошибкой для дхаэроу.
Тэсс деловито возилась у бездымного костерка, который ей наконец-то позволили развести. Обстоятельства вынудили: запас сушеного мяса и лепешек подходил к концу, воинам пришлось охотиться. А сырой шушерицей не попируешь.