Бунт
Шрифт:
На большом обзорном экране планета Дайзен 2 растёт прямо на глазах. Унылый мир тёмных оттенков красного. Дурной климат, переломанный рельеф и насыщенная углекислотой атмосфера. Маленькая колония с населением около двух миллионов человек затерялась среди гор и пересохших озёр. Самый настоящий ад для преступников. Третью сотню лет метрополия исправно сливает на Дайзен 2 отбросы законопослушного общества. Как печально выразился витус Пилаг, первый губернатор колонии: «Дайзен 2 превратился в свалку человеческих душ». Сам того не желая, он
Но Шустова совершенно не волнуют условия жизни на Свалке. Ему посчастливилось родиться на Миреме. Работа межзвёздного перевозчика оплачивается очень даже хорошо. Настолько хорошо, что можно потерпеть зловещий вид красной планеты по ту сторону обзорного экрана. Другое дело, когда он выработает стаж и уйдёт на заслуженных отдых, то обязательно поселится в 19 световых годах от Свалки в тихом уголке старичка Мирема. Лучше всего там, где много простора, зелени, а красный песок всего лишь устилает садовые дорожки.
Маленький ридер удобно держать в руке и легким нажатием пальца переворачивать страницы. На дежурстве всё равно делать нечего, вот и остаётся читать, читать и ещё раз читать. Не даром экипажи космических кораблей слывут самыми начитанными. Но чем закончится очередное гениальное расследование утуса Тонингона так и не удалось узнать.
Прямоугольный часы над обзорным экраном показали 16 часов. Тут же запищал зуммер вызова. Диспетчер «Снежинки», большой орбитальной станции на орбите Свалки, очень хочет поговорить. Анк с большим сожалением оторвал взгляд от ридера.
– Связь разрешаю, - произнес Анк.
Бурным потоком, словно сломив плотину, в рубку управления ворвался знакомый немного хрипловатый голос:
– А-а-а! Так это ты?! Старый хрен! Я тут, понимаешь, заступил на дежурство, а «Снежинка» докладывает: какая-то хрень летит в нашу сторону!
Анк улыбнулся и уже без сожалению отложил ридер в сторону. На Ансуда, болтливого диспетчера «Снежинки», грех обижаться. Их своеобразная дружба длится больше десяти лет, буквально с самого первого рейса на Свалку. Что может быть приятней, чем сменить обстановку и разнообразить круг одних и тех же лиц старым и неуёмным на солёные шутки другом.
– Я те дам хрень! – шутливо пригрозил Анк. – Если ты до сих пор не понял, к твоему орбитальному корыту приближается самый лучший транспортник Федерации Мирема, с самым гордым названием «Метрополия»!
– А-а-а! Вспомнил! – динамик выплеснул порцию задорного смеха.
– Ты – тот самый капитан, которому по большой и очень глупой ошибке выдали капитанский патент! Я прав?
– Да, это я, - спокойно, не поддаваясь на провокацию, ответил Анк.
– И неужели красавица Арсика до сих пор пускает тебя в свою койку? – поинтересовался Ансуд.
– Да куда она денется! – с вызовом ответил Анк. – Как только «Метрополия» отчаливает от старика Мирема, она моя и только моя! И мне плевать, что в Наймоне её ждет какой-то там муж.
Путь от Мирема до Свалки не близкий. Ни один параграф полётного устава не в силах отметить сексуальные потребности. От через чур долгого воздержания крыша съезжает не только у мужчин, но и у женщин. Чтобы не пачкать кровь химией, транспортники комплектуют смешанными экипажами. Но и это ещё не всё. Чтобы не создавать проблем на личной почве, мужчины и женщины официально заключают так называемый космический брак. Иначе говоря – кто с кем спит и кто кому не имеет права отказать.
Иногда космические браки перерастают в официальные, заключаемые под торжественную музыку и слёзы радости матерей. Но не всегда. Гораздо чаще мужчины предпочитают оставлять на Миреме официальную жену, а длительные межзвёздные путешествия проводить с женой космической. Обратная ситуация, когда отважная покорительница космоса делит постель с космическим мужем, а дома её ждёт законный супруг, встречается гораздо реже. И тем более смешной и нелепой выглядит случай, когда космическая жена холостого капитана «Метрополии» официально замужем за другим.
– Везёт тебе безбожно, - со вздохом заметил Ансуд. – Любит она тебя, что ли?
– Любит. Любит. Ещё как любит. Каждую неделю по три раза, – заверил Анк.
– Тогда, чем на этот раз нас порадуют твои бездонные трюмы?
– Ну… как обычно, Ансуд, как обычно: десять контейнеров с первосортным свежим мясом. Во! Пальчики оближешь, – пообещал Анк.
– Ну-у-у… - разочарованно протянул Ансуд. – У нас этим добром вся Глотка забита, под саму глотку! – скаламбурил диспетчер.
– Э-э-э, не-е-е… Не спеши… – улыбнулся Анк. – Я же сказал – первый сорт.
Анк выждал эффектную паузу и выпалил на одном дыхании:
– Да я вам нового Погонщика везу!
– Да ну! Быть не может!? – ахнул Ансуд.
Весть о новом начальнике Глотки настолько заинтриговала Ансуда, что он включил видеопоток. На переднем экране, заслонив унылую Свалку, появился болтливый диспетчер.
За прошедший год Ансуд совершенно не изменился: как был, так и остался вечным подростком с гривой пышных волос, наскоро прилизанных расчёской. Куртка диспетчера всё так же расстёгнута не по уставу, мятый ворот рубашки всё так же выглядывает наружу.
– Точно новый? – недоверчиво переспросил Ансуд.
– Точняк! – заверил Анк. – Клянусь самым дорогим, что у меня есть – попкой Арсики. Да не видать мне её в горизонтальном положении!
– Кто такой? Как зовут? Какой из себя? Пофигист, пьяница? Как… - диспетчер «Снежинки» выплеснул море вопросов.
– Э-э-э! Притормози! – Анк поднял правую руку. – Всё, что мне известно, так это его имя – Кассен Откен. И то, что перед отправкой к вам его с треском выгнала жена.
– Ну, этим нас не удивишь. Других к нам и не отправляют, - Ансуд едва не подавился смехом. – Ты вот что: как пристыкуетесь, давай в бар заглянем. Такое дело, понимаешь, обмыть надо.