Бунтарь Иисус : Жизнь и миссия в контексте двух эпох
Шрифт:
Когда Иисуса воспринимают так, кажется, что он говорил главным образом о небесах и о том, как туда попасть. Именно так понимают два всем знакомых выражения из евангелий: «царство небесное» и «вечная жизнь». Первое мы находим в Евангелии от Матфея, где «царство небесное» стоит в самом центре учения Иисуса. Второе часто встречается у Иоанна. Но оба эти выражения вовсе не подразумевают «небеса» или «вечную жизнь» в привычном понимании этих слов. У Матфея «царство небесное» указывает не на загробную жизнь, этим выражением он заменяет «царство Божье», а последнее, как это ясно показывает Матфей, должно наступить на земле и в каком-то смысле уже наступило. Греческое выражение, которое обычно
Когда же эти слова читают в рамках парадигмы, акцентирующей загробную жизнь, в них, естественно, находят указание на посмертную участь людей. Понятно, как это влияет на восприятие Иисуса. Не только его слова, но и его смерть связаны с загробной жизнью. Поскольку на кресте он принес жертву за грех, это сделало возможным прощение, без которого нам не попасть на небеса. Конечно, это прощение меняет и нашу жизнь сегодня, но оно гораздо важнее в отношении иного мира. Таким образом, Иисус — включая как его слова, так и его смерть — открывает нам дорогу на небеса. В рамках такой парадигмы в следовании ему обычно видят единственный путь ко спасению. Кратко это можно выразить так: «Веруй в Иисуса сейчас, чтобы затем попасть на небо».
4. Ранняя парадигма подчеркивает важность веры. В каком-то смысле в этом нет ничего нового. Христиане с самого начала утверждали, насколько важно верить в Иисуса. Слова о такой вере восходят к Новому Завету. Однако в течение примерно последних четырех столетий слово «верить» радикально поменяло свой смысл, так что его современное значение сильно отличается от более древнего. Для большинства современных христиан верить означает признавать ряд утверждений, ряд положений: мы верим, что Бог существует, что Библия есть Слово Божье, что Иисус есть Сын Божий, что он родился от Девы, умер за наши грехи, а затем восстал из мертвых, что он единственный путь ко спасению, что он придет снова и тому подобное. Таким образом, вера означает согласие с набором утверждений.
Но до начала XVII века глагол «верить» имел совсем иное значение как в специфически христианском, так и в его расхожем употреблении. Это не означало верить в истинность каких-либо утверждений, глагол «верить» всегда относился к личности. Это не вера во что-то, но в кого-то. Вера в личность радикально отличается от веры в то, что истинны утверждения об этой личности. В старом английском языке «верить» (believing) означало верить в кого-то. Потому этим словом обозначались отношения доверия, верности и любви. Если сказать проще, поверить означало полюбить.[11]
Таким образом, до начала XVII века вера в Бога и Иисуса не означала: «Верую, что такие-то положения относительно Бога и Иисуса истинны». На первом месте там стояли два других значения: доверять Богу и Иисусу. Доверять не каким-то утверждениям относительно Бога и Иисуса (вера во что-то), но доверять Богу, которого явил нам Иисус. Это вера типа fiducia,если использовать латинский термин для веры, означающий «доверие». Кроме того, есть вера типа fidelitas,то есть верность (лояльность, преданность, приверженность) по отношению к Богу, которого явил Иисус (но не верность утверждениям относительно Бога и Иисуса, когда мы опять же сказали бы «верую в то, что…») Вера во что-то и вера кому-то резко отличаются одна от другой. Первая делает акцент на истинном вероучении, на вере в правильные вещи. Вторая ведет к преображению жизни.
Почему же слово «верить» так резко поменяло смысл? Почему «вера» стала «верой во что-то»? Это случилось в результате столкновения христианства с Просвещением — данная эпоха стала водоразделом в истории западной культуры и породила современный мир, отделив его от всего, что было до нее. В XVII веке начала зарождаться современная наука — и новый метод познания, и новый массив данных, полученный с помощью нового метода. На смену авторитету и традиции (неважно, держатся они на откровении или на мудрости) как основам познания пришли эксперимент и проверка подлинности. Новый подход к познанию изменил и представления о вселенной. Ее стали рассматривать как самодостаточную систему, управляемую законами природы в пространственно-временном мире материи и энергии. Просвещенческий подход к мышлению вскоре вышел за пределы естественных наук и распространился на другие сферы: изучение истории человечества, культуры, социальных институтов и религий.
Столкновение между Просвещением и христианством началось со споров о том, является ли Земля центром вселенной. Хотя теория, что Земля стоит в центре вселенной, никогда официально не считалась христианской доктриной, многие века она входила в мировоззрение христиан как аксиома. Но в начале XVII века Галилей, занимавшийся астрономическими наблюдениями с помощью недавно изобретенного телескопа, пришел к иному выводу — правильной оказалась гипотеза Коперника, выдвинутая в 1543 году: Земля движется вокруг Солнца. Он стал отстаивать теорию, что в центре солнечной системы находится Солнце. Церковные власти арестовали Галилея, провели расследование и осудили как еретика. Ученого вынудили отречься от своих убеждений, после чего Галилей до последних дней жизни находился под домашним арестом.[12]
Современные христиане не станут спорить с утверждением, что Земля не находится в центре вселенной. Во всяком случае, я не встречал ни одного христианина, который бы его оспаривал. Но наука Просвещения поставила под вопрос и другие распространенные представления христиан, которые все еще вызывают споры. Так, в XVIII и XIX веках геологи пришли к выводу, что Земля гораздо древнее, чем об этом написано в Библии, и что геологические феномены есть продукт определенного процесса, который проходил неисчислимо долго. В XIX веке появилась теория эволюции Дарвина, объяснившая происхождение разных видов без гипотезы о сверхъестественном вмешательстве.
Кроме этих теорий, породивших споры, само просвещенческое представление о вселенной — о том, что реально и что возможно в мире, — вступило в конфликт со многими убеждениями христиан. Вмешивается ли Бог в жизнь мира? Правильно ли видеть в Библии уникальное откровение о Боге? В самом деле, вмешивается ли Бог в нашу жизнь непосредственным образом? Действительно ли происходили те великие чудеса, что описаны в Библии? Возможно ли непорочное зачатие? Мог ли кто-нибудь во всей истории ходить по воде? Правда ли, что Иисус — единственный путь к спасению, а потому существует лишь одна истинная религия — христианство? Есть ли жизнь после смерти или же надо сделать вывод, что наше существование зависит от жизни тела? Наконец, учитывая современное понимание действительности и то, что может утверждать наука, Бог — реален?
И тогда слово «верить» переменило значение: вместо доверия и верности оно стало верой во что-то — в истинность набора утверждений относительно Бога, Иисуса и Библии, несмотря на попытки разума поставить все это под сомнение. Просвещение посеяло безбожие среди миллионов людей Запада, особенно в последнее столетие. Европу в XX веке заполнили неверующие, тогда как в США люди как будто сохранили веру. Однако большинство и верующих, и неверующих в полном согласии полагают, что быть христианином значит придерживаться определенного вероучения.