Буревестник
Шрифт:
Семён внимательно посмотрел на Валеру, разочарованно вздохнул и принялся перебирать бумаги на столе. Через минуту он попросил подождать его некоторое время в одиночестве.
— И прошу ничего тут не трогать, — с улыбкой сказал Семён, стоя в дверях, — у нас везде камеры!
Сколько Валера потом сидел в кабинете, десять минут или два часа, он даже не отразил — просто вошёл в полумедитативное состояние, при котором глаза осматривали кабинет, будто хотели запомнить окружение до мелочей; тело периодически и едва заметно меняло позу, а сознание,
В тот момент, когда мужчина начал наслаждаться покоем, дверь открылась. Семён глянул сначала с подозрением, затем с недоумением, а потом вовсе махнул рукой и протянул Валере небольшой лист.
Валера внимательно его изучил: чёрно-белая фотография, имя/фамилия/дата рождения. Официальный род деятельности — «лесник», неофициальный — «атомщик». Последнее выделено жирным шрифтом и подчёркнуто. И срок действия — ровно три дня.
— На самом деле, эта бумага — чистая формальность, — пояснил Семён. — У Эннеи нет патрулей, которые бы ходили по городу и выискивали таких как вы. Тем более с собаками. Просто мы хотим, чтобы по прошествии трёх дней вы явились к нам и либо продлили «регистрацию», либо закрыли и уехали туда… где вам привычно.
— Много людей в городе, от которых вы требуете «регистрацию»?
— Это конфиденциальная информация, — мгновенно ответил Семён. — Больше вас не задерживаю. Могу, конечно, провести небольшую экскурсию по зданию, чтобы вы…
— Нет необходимости, — сказал Валера и задумался:
«Интересно, а за сколькими атомщиками следит сейчас Эннея помимо меня? Может, они боятся, что мы объединимся… но для чего? Провести революцию? Разрушить Эннею до основания? Если остальные атомщики такие же, как я, то им глубоко наплевать на то, что творят организации Эннеи, лишь бы они не вторгались в наши жизни, как сделал это Культ».
— Тогда был рад встрече, — сказал Семён слегка натянуто. — По коридору идите прямо, затем два поворота направо — не заблудитесь. А если что, спросите дорогу у любого встречного — все помогут, мы же семья.
Он сел на кресло и снова углубился в бумаги, показывая, что Валеры для него на сегодня больше не существует.
Валера кивнул в знак благодарности, вышел из кабинета и направился к выходу. Периодически из дверей, расположенных вдоль коридора, появлялись люди. Одни здоровались и шагали мимо, другие только посматривали с любопытством.
«А ведь я нахожусь сейчас среди себе подобных, — заметил про себя Валера. — Конечно, это можно было сказать ещё в Цитадели, но, видимо, я тогда не хотел ассоциировать себя с разрушителями. Здесь же все должны использовать сущности во благо. Теоретически. Но… они — атомисты, использующие сущности для достижения глобальных целей, а я — просто атомщик, который не хочет выносить свои умения за пределы леса. Наши жизни могут идти параллельно или на мизерном расстоянии друг от друга, но почти не пересекаться. Хотел бы я, чтобы так всё и было».
Давным-давно Валера спросил отца, почему за годы жизни в лесу они не встречали других атомщиков.
— Мы, атомщики, разделились, чтобы поддерживать природу каждый на своей территории, ибо так наиболее эффективно, — последовал ответ.
— Раз нас в лесу двое, то мы действуем в два раза лучше? — резюмировал Валера.
— И да, и нет. Вскоре поймём.
Может, это «вскоре» наступило, тогда же появились мысли о поиске истины, и так он принял решение об уходе. Новый вопрос для следующего разговора? Пожалуй. Вот только когда он случится и случится ли?
— Валера?
Знакомый голос вывел из размышлений. Валера остановился: он добрался до холла перед выходом, а из другого коридора на него смотрела Ксения. Девушка, будучи небольшого роста, выглядела ещё меньше обычного, а яркие рыжие волосы, по которым Валера её помнил, стали на вид как выцветшая медь. На печальном лице отразилось узнавание.
— Что ты тут делаешь? — спросила она и подошла ближе.
— Да вот уходить собрался.
— И я. Давай выйдем на улицу — тошнит уже от этого места.
Последнюю фразу она произнесла шёпотом, чтобы девушка из-за стойки, Нина, не услышала.
Ксения прошла первой, пикнув пропуском. Нина недобро поглядела ей вслед. Валере она широко улыбнулась, мяукнула: «Приходите ещё!» — и открыла ограждение.
Ксения стояла в стороне от крыльца. Валера медленно проследовал к ней. Они расстались на нейтральной ноте, но что-то явно случилось за прошедшие недели, это было заметно по её виду. Если представить Ксению как свечу, то перед Валерой стоял бесформенный огарок.
— Привет, — тихим голосом сказала девушка.
— Здравствуй.
— Я думала, ты уехал насовсем.
— Вот сегодня вернулся. А здесь зарегистрировался. Это ведь надо делать всем атомщикам, которые не служат Эннее.
— В самом деле? Я не знала. — Блеклый голос и потухший по сравнению с прошлыми встречами взгляд слегка пугал. — А ты… ты виделся с Сеней?
— Да. Вообще, по большей части, это из-за него я приехал.
— Обучение сущностям? Да, он как-то говорил. Что ж, передавай ему привет. Хотя нет, не нужно про меня упоминать.
Ксения не смотрела мужчине в глаза, что вызывало у него дискомфорт. Валера решил сменить тему.
— А как часто ты бываешь здесь?
— Сегодня в первый раз. — В голосе Ксении мелькнуло раздражение. — Но запомнится он надолго: мало того, что в лабораторию больше не пускают, допрашивают через день и заставили оформить подписку о невыезде, так сегодня зачем-то привезли сюда, чтобы задавать те же самые вопросы, но уже в присутствии больших шишек из Эннеи. Как будто я что-то знаю!
Ксения отвернулась, плечи её затряслись. Валера почувствовал себя не в своей тарелке.