Буря дракона
Шрифт:
— Насколько мне известно, вампиры еще не выдали своих секретов. Мы накачали их седативными перед тем, как затащить в грузовики, так что они, наверное, только сейчас очухиваются в креслах Дознавателей.
Дамиэль нежно улыбнулся, перевернув блинчик.
— Я скучаю по былым денькам жестоких допросов.
Я в шоке уставилась на него. Я не должна быть шокирована, только не после всего того, что я пережила в Легионе. Ангелы — не люди. Когда я уже это запомню?
— Есть успехи с активацией брони и оружия ада и рая? — спросил у меня
— В последнее время я не пробовала. Я была слишком занята.
Дамиэль выглядел разочарованным. Он думал, что вооружение, некогда принадлежавшее Стражам, было ключом к тому, чтобы связаться с ними. Поскольку они жили вне нашего измерения, отделившись от нас, привлечь их внимание было непросто. Дамиэль полагал, что его жена Каденс была с ними. Рейвен Родес должен был это подтвердить, но он оказался практически бесполезным источником информации. Все, что нам теперь было известно — что Рейвен был гадким человеком задолго до того, как стал гадким вампиром.
Вообще-то, этим утром мы добились еще кое-чего: теперь Неро знал, что его отец не убивал его мать. Рейвен видел Каденс после того, как она предположительно умерла в сражении с Дамиэлем. Я с самого начала знала, что Дамиэль ее не убивал. Нельзя было отрицать то, как загорались его глаза, когда он говорил о ней. Как мог Неро, эксперт в чтении языка тела, пропустить это? Похоже, что даже у ангелов есть слепые пятна, и отец Неро являлся таковым для Неро. Он был убежден, что Дамиэль вечно задумывает недоброе.
— Я не могла заставить броню и оружия работать, когда я испытывала их дома у Калли после нашего возвращения из Потерянного Города, — сказала я Дамиэлю. — Думаю, мне нужно поднять уровень своей магии.
— Ты и прежде вызвала у них отклик, — заметил Дамиэль.
— Это было в экстремальных обстоятельствах, при экстремальном стрессе, — стрессе присутствия психопата, пытавшегося убить меня, Неро и Дамиэля. — Я даже не уверена, как я это сделала. И не могу это повторить.
Расчетливый блеск мелькнул в глазах Дамиэля. У меня возникло смутное подозрение, что он продумывает план, как воссоздать те ужасные условия, которые позволили мне получить силу, контролирующую бессмертные артефакты. С него станется. Он проделывал это ранее, пытал меня, чтобы разблокировать воспоминания, которые открывали проход к оружию и броне.
Дамиэль вполне возможно являлся самым страшным из известных мне ангелов, даже страшнее Никс. Снаружи он выглядел отличным парнем, но запросто мог переключиться. Я видела это в его глазах. Он был более жестоким, чем полковник Файрсвифт, более расчетливым, чем Никс, и более темным, чем Неро. Его подпитывало отчаянное желание найти свою жену, любовь всей его бессмертной жизни. И это отчаяние происходило из чувства вины. Он обещал найти ее после того, как они устроили драку для Легиона, но больше никогда ее не видел.
Его вина и отчаяние смешивались воедино, затвердевая холодной раковиной. Это делало его очень, очень опасным. Он
— У тебя были еще видения от Стражей? — спросил у меня Дамиэль.
— Нет, но у меня были кошмары.
Неро посмотрел на меня.
— Как долго это продолжается?
— Практически с тех пор, как мы вернулись из Потерянного Города.
Морщинка беспокойства залегла меж его бровей. Он думал, что я ломаюсь под стрессом травмы, пережитой в Потерянном Городе. И возможно, он был прав.
— Что происходит в этих кошмарах? — спросил Дамиэль.
— Я застреваю в вулкане, медленно свариваясь заживо.
— Ты беспокоишься из-за тренировок с Драконами, — сказал Неро.
— Я знаю, — мне не требовалась психологическое образование, чтобы понимать это.
Сегодня я уезжала в Замок Бури, чтобы подвергнуться тренировкам по стихийной магии, которые подготовят меня к следующему уровню. Я слышала истории о Замке Бури — истории о том, как солдат подвергали стихиям в экстремальных магических условиях, далеких от обычных. Для Легиона это был опробованный и верный способ прокачать нашу магию, повысить стойкость и увеличить наши шансы пережить четвертый дар богов. Дар стихийной магии.
— Но со мной все будет хорошо, — быстро сказала я. — Что тебя не убивает, делает тебя сильнее, верно?
Я сверкнула большой уверенной улыбкой, чтобы скрыть полное отсутствие уверенности. Рана, которую я получила от бессмертного оружия, вмешивалась в мои тренировки. Каждый раз, когда я слишком напрягалась, она вспыхивала болью. Это значило, что я была медленнее и слабее, чем нужно. Я была не готова к напряженным тренировкам — тренировкам, которые наверняка вскроют старые раны и создадут немало новых.
Но опять-таки, разве я буду когда-нибудь готова? Я должна была тренироваться, прокачивать свою магию, чтобы получить силу, необходимую для спасения Зейна. Я вступила в Легион с одной-единственной причиной, и я не собиралась позволять противному бессмертному оружию остановить меня.
— А как проходит твоя подготовка к испытаниям десятого уровня, Неро? — спросил его отец.
Неро ничего не сказал. Его ответ отцу по умолчанию — это нет ответа.
— Испытания будут сложными, с таким ты никогда прежде не сталкивался. Боги…
Неро поднял руку, перебивая отца.
— Ты просил Дамиэля о помощи? — спросила я у Неро.
— Нет.
Дамиэль перевернул блинчик со смиренным выражением лица.
— Тебе правда стоит это сделать. Он их прошел. Он может тебе помочь, — сказала я.
— Я ему не доверяю. Он что-то скрывает, — он посмотрел на своего отца. — Я это чувствую.
Дамиэль прищелкнул языком.
— Я чувствую, как ты пытаешься пробиться в мой разум, Неро. Ты недостаточно силен. Пока что нет. Тебе нужно нарастить свою магию. Лучше бы ты послушался Леду. Я могу помочь тебе пережить испытания.